Восход жёлтого полумесяца

Дежурный от личного состава каменеет лицом, в уме прикидывая, чем может быть чревата подобная пропажа.

В его дежурство. С обывательской точки зрения вряд ли можно его обвинить в чём-либо. Однако в глазах руководства главную ответственность несёт именно он. И он, вероятно, уже слышал про вчерашний тяжкий инцидент с убийством заключённого, и он наверняка знает, что заключённый тот так же проходил по делу, которое ведёт инспектор.

Дежурный взирает на инспектора с плохо скрываемой опаской, с безысходным бессилием, как на проклятого или неисправимого неудачника. А внутренне, без сомнения, причитает о том, как же его угораздило дежурить именно сегодня.

— Ты уверен? — тихо спросил дежурный.

— Почти полностью, — без выражения произнёс инспектор.

Дежурный приблизился и заглянул в шкафчик.

— Был тут? Может, переложил кто?

— Это практически точно исключено, — обречённо ответил инспектор, продумывая возможные последствия потери.

— Полумесяц… — вслух размышляет дежурный. — Не тот ли это самый Полумесяц, что нашли в канале?... В Хейиси, кажется… Как же — знаю, слышал. Весь участок говорил об этом деле… — он поднимает руку и прикасается ко лбу, словно у него разболелась голова.

— Об этом деле знает теперь вся Карамюста, — заметил один из дозорных, но тут же замолчал, не рискуя продолжать — не выдержал пристального взгляда инспектора.

— Может, Ямтлэи? — с надеждой спросил дежурный.

— Что? — не понял инспектор.

— Может, Ямтлэи переложил этот злосчастный Полумесяц?

— Вряд ли… В афию я забрал его себе — нужно… В общем, по некоторым причинам забрал его себе, и я абсолютно уверен, что вечером в афию он находился именно в этом шкафчике, — твёрдо говорит инспектор. — Ямтлэи, конечно, мог его переложить, так как уходил уже после меня, но это маловероятно: не в его это правилах.

— Может быть, всё же, уточним? — из последних сил настаивает дежурный от личного состава.

— Я сам у него спрошу, — непреклонно ответил инспектор.

37. Итоги — промежуточные и безрадостные

В Кемистах влажно, но уютно. Сказывается близость вечно туманящей Хейиси, но несмотря на холод, переходящая в площадку набережная и примыкающий к ней тихий и умиротворённый парк до глубины души свои, родные. Обстановка спокойная и тихая, мокрая подстилка под ногами едва слышно шуршит, чуть скользит под подошвами ботинок.

На Зрелищнице Созидателей представлений сегодня нет — даже странно для выходного дня. Арена пуста, и лишь редкие прохожие лениво прогуливаются вокруг, а попавшись навстречу, тактично идут стороной, дабы не мешать себе и не смущать других.

Избегают встреч и напарники — берут чуть в сторону от арены и от самых популярных прогулочных маршрутов. Ямтлэи, явно недовольный тем, что вынужден тратить драгоценное время законного отдыха на обсуждение служебных забот, ведёт себя вяло и не проявляет заинтересованности. А инспектор думает о том, что примерно отсюда это всё и начиналось: если вернуться на сотню шагов назад, то можно увидеть пешеходный мост через Хейиси. А если бы переместиться в самое начало семидневки, то можно было бы встретить напарников, хмуро разглядывающих выловленный из канала труп.

Да, вон там, в самом углу Кемистов, где набережная по касательной вторгается в широкую площадку, — оборачиваясь, думает инспектор. Отсюда мост не виден — его заслоняет Зрелищница Созидателей — но инспектор легко представляет себе, где он должен находиться — места знакомые.

— Нет, точно — я его не трогал. Где лежал, там и должен лежать, — ещё раз повторяет Ямтлэи, чем нисколько не расстраивает ожиданий инспектора: тот и так знал, что Ямтлэи не брал Полумесяца.

— Тогда, где же он может быть? — спрашивает инспектор, впрочем, не рассчитывая на ответ, но Ямтлэи на всякий случай пожимает плечами.

Официальная часть разговора завершена, опрос-формальность позади, и Ямтлэи порывается разойтись по домам, попытаться всё же отдохнуть в уже испорченные выходные, но инспектор так не думает. Не для этого он позвал Ямтлэи в Кемисты, не для того, чтобы так вот просто обменяться парочкой вопросов, а после разбежаться.

Расследование зашло в тупик, положение не завидное, а близко к критическому. Нужно срочно посоветоваться, выработать хоть какую-то стратегию, хотя бы даже для того, чтобы хоть что-то иметь в селию, когда напарниками и их сомнительной по эффективности деятельностью заинтересуется вышестоящее начальство.

Однако Ямтлэи, кажется, не придаёт этому большого значения. Особой озабоченности в его взгляде нет, делиться идеями или соображениями он вроде бы не собирается, и инспектор уже сомневается, а есть ли они у напарника вообще.

— Что думаешь насчёт Шаоба? — спрашивает инспектор.

Ямтлэи молчит и зевает. Смотрит прямо перед собой, в тропинку, временами весьма ощутимо вздрагивает от холода. Настрой у него точно не деловой, а его вид может вызвать разве что сочувствие.

— Шаоб, — глубокомысленно изрёк Ямтлэи, но тут же спешно добавил: — А что Шаоб? Матёрый уголовник.

— Откуда такая информация? — инспектор щурясь глядит на напарника. Чуть отвлёкся, споткнулся о встретившуюся кочку и едва не упал.

— Приходилось с ним сталкиваться в мою бытность дозорным, — ответил Ямтлэи. — Скользкий и мерзкий тип — знаешь, из тех, что постоянно попадаются, но на всякой мелочи. Такого и не припрёшь особо, хотя и понимаешь, что грязи у него под кожей на полгорода хватит…

— Вот оно как.

— Да. Сказать честно — удивился, что он пошёл на убийство. Не в его манере, обычно удавалось выходить чистым.

— Вроде Куныза?

— Ну да, примерно, — Ямтлэи неопределённо машет рукой, показывая, что да, вроде того, что-то рядом. — Можно и так сказать. Хотя компании у них, должно быть, разные… Расколоть бы его…

— Так уже колют, — говорит инспектор, а сам косо улыбается.

— Файеделем? — Ямтлэи серьёзен, однако, приглядевшись, инспектор сразу же определяет, что серьёзность его иронична. — Ага, этот расколет… Как тех грабителей? Помнишь?..

Оба рассмеялись. Ситуация плачевна, однако не могут упустить возможности повеселиться, вспомнив забавный случай и жалкие попытки Файеделема распутать простое, бесхитростное дело.

— Новый фаворит Мицароя, — говорит инспектор. — Удивляюсь, как он умудряется продвигать таких бездарей… У него что не подопечный — то ущербный олух, какого поискать, — усмехается инспектор.

— Думаю, этот — не Мицароя, а кого-то повыше, — со знанием дела отвечает Ямтлэи. — Насколько слышал, оттуда… — он многозначительно тычет указательным пальцем вверх. — Думаешь, заказ? — спрашивает Ямтлэи в почти деловом тоне.

— Не сомневаюсь, — уверенно и твёрдо говорит инспектор. — Такие, как Знёрр, просто так не умирают. Это определённо заказ, и я почти убеждён, что Файеделем о чём-то таком догадывается, вот только хватит ли у него способностей распутать клубок?