Воспоминания о Тарасе Шевченко

что великоруссы читают его даже в чрезвычайно плохих стихотворных переводах: как ни

искажали его переводчики, все-таки не могли испортить до того, чтоб первородная поэзия

не высказывалась наружу. По нашему мнению, переводить Шевченко отнюдь не следует:

достаточно будет напечатать его с объяснениями слов, непонятных для великорусса, да и

слов таких будет совсем немного...

В настоящее время, когда совершается великая эпоха обновления народной жизни, с

грустью обращаюсь я к воспоминанию о двух малороссийских малярах, которых я знал в

своей жизни. Освобождение народа не принесет пользы моим бедным малярам. Грицько-

маляр слишком рано родился и прожил лучшие годы под гнетом крепостного права, не

давшего ему развить свой замечательный талант для собственного духовного наслаждения и

для пользы других; Тарас-маляр рано умер, не доживши всего шести дней до дня, который

был бы радостнейшим днем в его страдальческой жизни, ибо этот день положил начало

исполнения того, что было душою Тарасовой поэзии.

Но стоит ли, скажете вы, жалеть о двух малярах, когда радуются миллионы за себя и за

своих потомков? Стоит, потому что с воспоминанием о двух малярах теснятся в

воображении тысячи, миллионы маляров, бондарей, столяров, пастухов, земледельцев,

барской челяди — лакеев, кучеров, дворников, из которых многие также, может быть,

рождены были природою с правом быть чем-то иным, а не тем, чем они были на самом

деле; тогда как другие великие мужи слова и дела — книгописцы, художники, законники —

сообразнее бы своим способностям исполняли бы обязанности первых. Стоит, потому что

со всевозможнейшими человеческими улучшениями не уничтожатся препятствия к

исполнению на земле человеком его природного призвания. Стоит, наконец, потому, что при

каждом воспоминании о человеке, который не достиг в жизни того, к чему стремился,

невольно останавливаешься на убийственных безответных вопросах: зачем мы смертны?

Зачем мы глупы? Зачем мы стареемся?.. /170/

163

Н. И. Костомаров

ВОСПОМИНАНИЕ О ДВУХ МАЛЯРАХ

(С. 162 — 169)

Впервые опубликовано в ж. «Основа» (1861. — № 4. — С. 44 — 56, дата: «Апреля 14, 1861»).

Печатается по этому тексту.

Гильдебранд— папа Григорий VII (1073 — 1085). /498/

...то в« Иване Выжигине» Булгарина, то в повестях Марлинского.— Роман русского реакционного

писателя и журналиста Фаддея Булгарина «Иван Выжигин» издан в 1829 году. Марлинский — псевдоним

Александра Бестужева (1797 — 1837) — популярного беллетриста, поэта и литературного критика.

...какую-нибудь Иродиаду...— внучка иудейского царя Ирода Великого (около 73 — 4 до н. э.).

Добилась тюремного заключения и казни Иоанна Крестителя, который раскрыл ее связь с братом ее мужа,

галилейским царьком Иродом Антипой.

...он сам описал все это в своей автобиографии.— Шевченко написал автобиографию в 1860 году по

просьбе редактора ж. «Народное чтение», где она и опубликована (1860. — № 2. — С. 229 — 236) под

заглавием «Письмо Т. Г. Шевченко к редактору «Народного чтения». В тот же год это выдающееся

публицистическое произведение большого общественно-политического значения было перепечатано в

газ. «Санкт-Петербургские ведомости» (№ 66), журнале «Современник» (№ 3. — С. 92 — 96), книге

«Кобзарь» в переводе русских поэтов под ред. Н. В Гербеля» (СПб., 1860) и др.

...об одном из ее гетманов.— Богдане Хмельницком (около 1595 — 1657), на похоронах которого были

провозглашены слова: «Он был славой своего времени».

С Тарасом Григорьевичем я познакомился в Киеве в 1845 году.— Год указан здесь ошибочно. Во всех

последующих воспоминаниях Костомарова о Шевченко время их первой встречи и знакомства уточнено

— весна 1846 года.

...обстоятельства нас разлучили...— В марте и апреле 1847 года Костомаров и Шевченко были

арестованы и отправлены в III отделение, где проводилось следствие по делу Кирилло-Мефодиевского

общества. По приговору III отделения, конфирмованному Николаем I, Костомаров на год был заключен в

Петропавловскую крепость, а затем сослан в Саратовскую губернию; Шевченко был отдан в солдаты

оренбургских линейных батальонов с «запрещением писать и рисовать».

Читанные им в Петербурге в последние годы его стихотворения были слабее тех огненных

произведений, которые некогда он читал мне в Киеве.— Это сугубо субъективное и ошибочное

утверждение Костомарова. Произведения Шевченко периода после ссылки являются новой ступенью в

развитии его революционной поэзии в условиях и под влиянием революционной ситуации в стране конца

50-х — начала 60-х годов XIX столетия.

Некоторые близорукие судьи изящного меряли его с Кольцовым и даже находили последнего выше.—

Этот упрек был адресован, очевидно, тем из авторов рецензий на «Кобзарь» 1860 года и «Кобзарь» в

переводе русских поэтов под ред. Н. В. Гербеля», которые справедливо отмечали родственные черты

поэтики двух народных певцов — А. Кольцова (1809 — 1842) и Т. Шевченко, но не поднимались до

понимания того, что в изображении самодержавно-помещичьего строя, в выражении освободительных

устремлений народа Шевченко пошел значительно дальше Кольцова. Взгляд передовой русской критики

на поэзию Шевченко и Кольцова хорошо выразил Добролюбов, который писал: «Он (Шевченко — Ред.)

— поэт совершенно народный, такой, какого мы не можем указать у себя. Даже Кольцов нейдет с ним в