Война меча и сковородки

Верфрита отвернулась, показывая, что отвечать не намерена.

– Надо поджарить ей пятки в жаровне, - сказала Эмер.
– Так все становятся разговорчивыми.

– Можете резать меня живьем на кусочки, - сказала женщина, - но ничего не добьетесь.

– Мой муж заставит тебя признаться. Тебя казнят за покушение на убийство благородного лорда, вилланка.

Сиделка только усмехнулась, и это окончательно рассердила девушку.

– Она еще потешается над нами! А ты почему молчишь?
– напустилась она на Годрика.

Тот не участвовал в разговоре, а о чем-то размышлял, пощипывая бородку.

– У нас нет прямых доказательств против нее, - сказал он, наконец, чем окончательно вывел жену из себя.

– Вот доказательство!
– Эмер хотела схватить убитую змею, но Годрик остановил ее окриком.

– Не трогай!
– предостерег он.
– Говорят, и мертвая змея кусает.

Эмер испуганно отступила, а Годрик взял щуп, поддел им мертвого бунгара и затолкнул в коробку, после чего закрыл крышкой. И коробку, и щуп он сунул под кровать и несколько раз коротко дернул шнур в изголовье постели. Скоро послышался топот и в спальню ворвались трое стражников во главе с Тилвиным, все - с мечами наголо.

– Мы здесь!
– начальник стражи едва не наступил лежащую на полу связанную сиделку.
– А это кто?

– Предательница! Ты не представляешь...
– начала Эмер, но Годрик жестом приказал ей замолчать, и она подчинилась беспрекословно.

– Отправьте эту женщину в подвал, - велел Годрик, - следите, чтобы никто не заходил к ней. Утром я допрошу ее.

– Зачем вам заниматься этим?
– удивился начальник стражи.
– Я сам все сделаю. Чем старуха провинилась перед вами, милорд?

– Чтобы кроме меня к ней никто не входил. Ты перестал понимать приказы?

– Хорошо, - коротко кивнул Тилвин и приказал стражникам: - Выполняйте.

Старуху схватили под локти и увели.

Тилвин задержался, переминаясь у порога с ноги на ногу.

– Чего тебе?
– спросил Годрик.

– С миледи все в порядке?

– Все хорошо, Тиль, - вмешалась Эмер, предполагая очередное оскорбление со стороны Годрика. Она подбежала к начальнику стражи и схватила за руку.
– Ты не представляешь!.. Это так страшно и захватывающе!..

Годрик стремительно шагнул к ним и ребром ладони разъединил их руки.

– Больно ведь!
– Эмер затрясла пальцами.

– Вернись к своим обязанностям, - сказал Годрик Тилвину, даже не взглянув на жену.

– Да, милорд, - глухо ответил начальник стражи.

Годрик закрыл за ним двери и заложил засовы. Эмер наблюдала за ним с неудовольствием.

– Почему ты оставил старуху до завтра?
– спросила она.
– Тилвин был прав, лучше бы допросить ее немедленно. В таком деле дорога каждая минута.

– В чем еще прав Тилвин?

– Зачем ты унижаешь его? Разве он сделал что-то плохое? Это я держала его за руку. Злись на меня, а не на брата.

– Он мне не брат, а всего лишь слуга. На слуг не злятся. Если они не выполняют своей работы - их наказывают, только и всего.

– Вот как, слуга. А он относится к тебе, как к другу.

– Мне это безразлично.

– Я заметила. Я боялась, ты накажешь его за то, что он ударил тебя тогда, в лесу.

– Тогда мы все были не в себе, - сдержанно ответил Годрик.

Порывшись в пристенном сундуке, он нашел большую дорожную сумку из вощеной кожи, достал из-под кровати и положил в сумку щуп и коробку со змеей, разогрел воск в медном ковшике, вылил на стык сумки и снял с шеи печать, чтобы сделать оттиск.

– Покажем это королеве, как доказательство?
– догадалась Эмер, следуя за мужем по пятам, как хвостик.

Годрик не ответил, снова надел цепочку с печатью, подождал, пока восковая печать затвердеет, и спрятал сумку в сундук.

– Допросим старуху и отправим тайного гонца к Её Величеству?

И снова молчание было ответом.

– Не хочешь разговаривать со мной? Наверное, так поступают с женами, на которых злятся?
– язвительно спросила Эмер.

Годрик обернулся, взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы, заставив замолчать. Поцелуй был долгим и когда закончился, Эмер ощущала сладостное головокружение, как после яблочного вина.

– Что это было?
– спросила она, запоздало обнимая мужа.

Больше всего ей хотелось, чтобы этот момент тянулся как можно дольше. Чтобы они с Годриком смотрели друг другу в глаза, и чтобы потом он опять ее поцеловал - так же жарко и требовательно, как будто желал напиться ее дыханием.

Но сказка закончилась гораздо быстрее.

– Всего лишь благодарность, - ответил Годрик.
– За спасение жизни. А теперь отпусти, скоро рассвет, хотелось бы вздремнуть.

Томность и нежность мигом слетели с Эмер:

– Как можно спать после таких событий?!

– Спать нужно, - Годрик снял ее ладони со своих плеч.
– Что я сейчас и собираюсь сделать.

– Опять за свое!
– Эмер гневно топнула.
– Ну почему ты все портишь? И отрицаешь очевидное! Я готова лопнуть от злости!

– Когда мы разведемся, ты заживешь спокойной жизнью.

– Я не разведусь с тобой, Годрик Фламбар, даже если сама королева попросит меня об этом!

Муж поднял с пола одеяло, встряхнул его, расправляя, и улегся на свою половину кровати, укрываясь до подбородка. Для Эмер осталось покрывало, она забрала его из кресла и потащила по полу к постели.

– Мы связаны с тобой клятвой у алтаря, - сказала она веско и с размаху упала на постель, так что балдахин закачался.

– Я избавлю тебя от этой клятвы, и скоро ты будешь далеко отсюда, - пообещал Годрик, не поворачивая головы.

– Надейся, наивный, - пробурчала Эмер в подушку.

Глава 19

– Миледи такая красивая, - сказал оруженосец Сибба, подавая Годрику ковш с водой.

– Красивая, - согласился Годрик, напившись.

– У нее такое лицо необыкновенное, - продолжал Сибба, - оно так располагает, что кажется - где-то ты его уже видел. А вам не кажется, что вы раньше встречали миледи? До свадьбы?

– Встречал? Что за пустая болтовня. А почему ты так заинтересовался моей женой?