Возрождение тьмы
Шрифт:
Девушке тогда показалось, что она коснулась неосторожными руками самой глубокой и болезненной раны на его сердце.
С того момента, как она осознала, что видела настоящую, живую Аэлевру, а не видение, не призрак, в её сердце поселилась невидимая тяжесть. Боль от собственного несовершенства.
В завершении беседы Варна подошла к королю: "Не хотите прогуляться?"
"Нет, лучше посплю", - Лайонелл отстранёно улыбнулся, явно думаю о другом, практически её не замечая.
Варна тогда ответила ему деревянной улыбкой: "Как хотите, ваше величество".
Варна тряхнула головой, пытаясь избавиться от настойчивых воспоминаний, и ушла спать.
… - Выйдем на прогулку?
– обратилась Мириль к брату. Мне надо собрать кое-какие травы.
– Хорошо, - ответил эльф с безразличным видом.
– Рассказывай!
– потребовала девушка, когда они дошли до леса. Эльфы сели на траву.
– Что рассказывать?
– Эльве притворился удивленным.
– О своих чувствах рассказывай. Я же вижу, что с тобой что-то происходит… Я даже знаю, что именно.
– Так ты за меня и скажи, - слабо улыбнулся тот.
– И расскажу - тебе нравится Варна.
– Какое тебе дело до моих чувств?!
– разъярился Эльве.
– Не строй из себя мою мамочку! Она давно умерла… Её убил Моргульт. Но это не повод постоянно опекать меня, словно я маленький! Как-нибудь сам справлюсь со своими ненужными чувствами! К тому же в нашем нелёгком походе нам нужно думать про другое. О спасении мира, например. И не надо делать вид, что ты читаешь мои мысли! Ты просто догадалась. У тебя волшебных эльфийских колец нет… Оно и к лучшему. Неизвестно что б тебе ещё пришло в голову, если бы они у тебя были.
Мириль странно улыбнулась, но её лицо спрятала тень.
– Ты прав, я не умею читать чужие мысли. Я просто вижу, как ты на неё смотришь, - примирительно добавила она, взяв его за руку и слегка сжав.
– И как тебе больно, когда она смотрит на короля.
– Она вольна любоваться тем, кем хочет!
– Но тебе бы хотелось, чтобы она любовалась тобой?
– лукаво улыбнулась девушка.
– Не обижайся, я просто могу тебе помочь.
– Как?!
– с изумлением уставился Эльве на сестру.
– Я, как ты правильно заметил, не всесильна. И волшебными кольцами не обладаю. Но… я могу сварить любовное зелье. Эти чары можно растянуть на долгие годы… Пока она тебе не надоест. Я владею этим даром, и я могу это сделать для тебя. Подумай, - Мириль легко вскочила и занялась сбором трав, будто не замечая жестокой борьбы на лице брата.
– Ведь король всё равно её не замечает и никогда не полюбит, - вкрадчиво добавила она.
Варна сама не понимала, что с ней произошло. За какие-то три дня она напрочь позабыла Лайонелла Альтаирского и полюбила Эльве. Поглядывая в сторону красавца-эльфа с золотыми волосами, она корила себя за непостоянство, но… ничего не могла с собой поделать.
Эти три вечера Эльве ужинал рядом с ней и лично для неё варил удивительно вкусный эльфийский чай, который подавался только для членов королевских и княжеских семей. Раньше на остановках, которые они делали в лесу, подобный чай пил только Лайонелл и эльфы. Девушка же сама себе готовила напиток, заливая кипятком пахучие лесные травы: мяту, мелису или же ромашку. Когда ей попадались ягоды, она сначала спрашивала Мириль насчёт их съедобности, а потом добавляла себе в чашку.
И вот, уже три дня в серебряном эльфийском чайничке для неё кипел вкусный чай. Он придавал силы, дарил блаженство, успокаивал душу. Даже мысль, что они - король, эльфы и десяток воинов идут в бой со страшной ведьмой - носительницей тёмной силы Моргульта - больше не отравляла душу. Ей перестали сниться кошмары. Она даже успела привыкнуть к ним, снова видя себя на краю ямы, устланной листьями, на которых возлежит прекрасная Аэлевра. И вдруг она, недвижимая, заколдованная, спящая десять тысяч лет, внезапно открывает глаза. Но они чёрные, а не серые. Пугающие, громадные, как само небо, только без звёзд, как сам мрак. Как загадка смерти.
Варне казалось, что подобная чернота царит там, где души ждут… неизвестно чего.
На четвёртую ночь, когда на вахте стоял тёмноволосый
полуэльф Беран, ей всё никак не спалось. Вид воинов, даже спящих, успокаивал её. Каждый из десяти воинов стоил сотни, был фанатично предан королю. Даже во сне их руки сжимали рукояти мечей. А один худенький мальчик, не старше семнадцати, сжимал свой арбалет, из которого мастерски стрелял - ведь он был эльфом! Эльф из загадочного народа Тёмных эльфов, которые не любят солнца, но обожают ночь и звёзды. Он был темноволос и очень красив, его зелёные глаза светились простодушием. Варна вспомнила, что слышала, будто эти эльфы очень не любят людей, а гномов - так вообще ненавидят. И тем необычней была дружба Тёмного эльфа Галла с Треором, сыном Тлоина, повелителем Гор. Они часто общались, играли в карты, обменивались дружескими шутками. Галл обучал Треора стрелять из лука, а Треор эльфа - сражаться боевым топором. Правда, пока и тот, и другой не слишком преуспели: гном попадал только в самые крупные цели, например, в стволы деревьев, а во все остальные - промахивался. Худенький же эльф с трудом мог поднять увесистый топор гнома. У гнома также имелась кольчуга из драгоценного сплава прочнейшей гномовской стали и белого золота, почти такая же красивая, как и кольчуга короля. Друг эльф часто пробовал её на прочность, пуская в неё стрелы, но они всегда отскакивали, ломая острие. Сам же гном любил нападать на него с топором, заставляя его защищаться. Но эльф, вооружённый кроме лука лишь небольшим острым клинком с золотой рукоятью, мог лишь уклоняться, а потом давал дёру.– Не спиться?
– к ней осторожно подсел Эльве.
Варна кивнула. Она просто лежала, положив руки за голову и любовалась звёздами, после того, как налюбовалась спящими членами их отряда.
– Мне тоже. Тревожно как-то. Мы уже подходим к Эверету, где живёт… Она. Оно.
– Ты ещё скажи: "Он"!
– усмехнулась Варна.
Костёр почти погас, его угли, сиявшие как алые звёздочки, едва-едва освещали их лица. Больше света источали их золотистые волосы.
– А куда подевалась Мириль?
Он пожал плечами:
– Наверное, ушла травы собирать. Или проверить дороги. Она всё любит делать по-своему. У неё совсем не женский характер, - заключил он.
– У меня, я думаю, тоже, - снова усмехнулась она.
– Так что вряд ли на мне кто-то жениться.
– А что, для тебя это обязательно?
– Что именно?
– Женитьба. Клятвы, обещания, церемония. Главное ведь… чувства. Любовь. Разве не так?
– с горячностью говорил он.
– Или… я для тебя недостаточно хорош?
Он подсел к ней поближе, глядя чарующим взором.
– Я тебе не нравлюсь?
– Я… я не знаю. У меня в мыслях всё смешалось. А свои чувства я давно уже перестала понимать.
Он нагнулся к ней, так, что она ощутила на своих губах его дыхание. Они долго молчали. Он держался на руках, нависая над ней, стараясь не шевелиться, словно боялся спугнуть.
– Эльве…
– Да?
– он наклонился ещё ниже.
– Ты меня… любишь?
– О, да, да! Очень сильно!
– Мне кажется… - их взгляды почти утонули друг в друге. Её зелёные и его голубые глаза расширялись, словно видели что-то неведомое.
– Мне почему-то кажется… что ты меня… предашь.
– Нет! О, нет, дорогая!
Их губы слились в поцелуе, а его рука мягко коснулась её груди и нежно сжала. Стон, стон страсти вырвался из её губ, но утонул в его губах, не потревожив спящих…
… В какой-то момент, близкая к экстазу, Варна глянула на ближайшие деревья, и сквозь дымку наслаждения увидела Мириль, наблюдающую за ними с довольной усмешкой. Но, когда Варна взглянула пристальнее, то никогда не увидела… Хотя ветви деревьев колыхались.
Эльве, прогуливаясь с Варной под луной, случайно наткнулся на любимую сестру, собирающую травы. Громадный дуб красиво сортировал лунные лучи и тени, создавая для хрупкой красоты эльфийки сказочный фон. Тонкое, нежное личико с серебряными волосами, разметавшимися вокруг него, выделялось на фоне толстого дерева, как хрупкий цветок на фоне ночи.