Возрождённое завтра

Какая-то коробочка только что смачно заехала по затылку одному из зазевавшихся и отскочила в сторону, где и обратилась пеплом от пламени синего дракона.

– Больно, наверное, - прокомментировал Итачи, не переставая следить глазами Арджит’а.

– Манора позаботилась, чтобы не кидали ничего тяжёлого, хотя Ф’нор утверждал, что им только польза будет, - кивнула на учеников Талина, - научатся избегать столкновений с врагом.

– И на боевых всадников Нити падают, - отметил Итачи.

– Иногда и на королев…

Он взглянул на Талину внимательнее. Наверно, вспоминала какой-то случай. Но он не слышал, чтобы королевы сильно страдали от Нитей. Опять что-нибудь из анналов истории? Не похоже, чтобы периниты так уж увлекались, щепетильно относясь к любому факту и панически боясь его потерять.

Бронзовый дракон в небе извернулся, показывая свою манёвренность и ловкость, вдохнул воздух. Как раз мимо летела группа. Младшая госпожа машинально сжала руку партнёра, наблюдая это событие.

– Неужели он хочет выдохнуть пламя?
– вырвалось у неё, - он же не видит, как…

– Арджит’, предупреди, чтобы остальные не лезли под удар, - Итачи нахмурился, наблюдая ту же самую картину.

Неорганизованный отряд. Им совсем скоро вылетать с боевыми крыльями, а всё дурачатся. Три дракона послушно разлетелись в стороны. Весьма вовремя, ибо бронзовый выдохнул столб огня, сметающий всё, до чего дотянулся. Совсем не позаботился оглядеться.

– Кто это?
– вслух поинтересовалась Талина. Намеревалась самолично отчитать беспечного паренька.

– З’ран. Я потолкую с ним, когда всё закончится.

– Я сама, - вызвалась Талина.

– Поверь, для меня это не первый раз.

– Но гораздо большее воздействие на него окажет влияние королевы. И дракон призадумается, - хитро подмигнула она, ловя ответную улыбку. Прижалась к нему всем телом, почувствовала, как его рука ложится на её талию. Он теперь так редко улыбался, словно не осталось радости в жизни. Прятал в себе и раз за разом переживал одно и то же. Думает, у него получается оставить всё в тайне. Но Триат’а тоже хорошо понимает его и держит всадницу в курсе.

– Ты такая коварная. Мне это нравится, - в том же полушутливом тоне шепнул Итачи.
– Давай слетаем на побережье? Ты, я, Талитан и наши драконы.

– Зачем?
– она так и не шевельнулась, блаженствуя в объятиях.

– Развеяться. Давно хотел предложить.

– А как же…

– Можем мы побыть хоть раз безответственными?

Чим зашевелился, ослабил хватку и медленно спустился на плечо, чтобы беспрепятственно взлететь.

– Пускай играет, - опередил Итачи готовый сорваться с губ комментарий.
– Ты согласна?

– На что? На твою безумную идею?

– В чём же её безумие? Все время от времени должны отдыхать.

Только бы она поняла правильно, только бы согласилась. Ведь провести оставшееся время с любимым человеком – настоящий дар.

– Назад можем срезать часок, - шепнул он еле слышно прямо в ухо госпоже.

– Т’чи!
– воскликнула она то ли осуждающе, то ли с недоумением, - вспомни, чему мы учим других.

– Ну и что? – принялся он объяснять свою точку зрения, - риск бывает оправданным, а бывает излишним. Те, кто стремится побахвалиться своими умениями покорять время – настоящие хвастунишки. А когда вот так, с трудом выкраиваешь минутку для личного отдыха…

– Всё равно.

– Ну пожалуйста. Вряд ли мне удастся выбить день отдыха в настоящем времени.

Талина, готовая сдаться, поймала ментальный сигнал своей королевы, смотрящей только на них двоих.

– Нет, Т’чи, - совершенно изменившимся тоном молвила госпожа, - в другой раз.

– Не хочешь? Объясни хотя бы причину, - и тут неудовлетворённость. Надо будет усилить натиск и подобрать более весомые доводы.

– Не могу, - уточнила она, - боюсь, игры со временем теперь для меня под запретом.

– Уточни, - он развернул к себе Талину и поймал в прицел требовательного взгляда. Нехорошее чувство шевельнулось в глубине сознания. Тут кроется тайна, которой Итачи почему-то не знал и не собирался отступать, пока не разберётся.

– Ты переживал, что у нас не получается родить Талитану брата или сестру…

Сердце подскочило в груди и забилось быстрее. Итачи просто не нашёл слов, тогда как внутри всё ликовало. Надеялся на это событие, но боялся услышать приговор. Вот так! Победить натиск смертельной болезни! Снова увидеть отдушину, вздохнуть полной грудью. Он подхватил госпожу за талию и закружил на месте, демонстрируя внезапно охватившую его радость.

– Т’чи… - взвизгнула Талина совсем по-девчачьи, - прекрати, нас же увидят.

– Пускай, - однако поставил её обратно на твёрдую поверхность.
– Ты права: никаких игр со временем.

– Надеюсь, это будет девочка. Ты же хотел.

– Мне всё равно, - снова очень тихо, борясь с желанием поцеловать свою вторую половинку на людях. В конечном итоге, Итачи отказался от борьбы, опустил веки. Стало легче победить натиск внезапного желания.

Потом затрубили драконы. Казалось, Арджит’ заревел прямо в ухо, ломая интимность и гармонию атмосферы. Первым порывом Итачи едва не отругал партнёра. Надо же всё так банально испортить. Потом дошло: не станет его верный друг ломать и без того хрупкую ниточку счастья всадника. Выходит, проблема в другом. Учебный бой продолжался своим чередом, без особых нарушений. Мальчуганы даже подобрались, стали работать более слаженно. Вторая версия – небо. Итачи вскинул голову, жалея, что не может видеть чётко. Получил подтверждение домыслам. В вышине кружил дракон. Судя по размерам, бронзовый. Только что вышел из Промежутка?

Арджит’ понял Итачи. Показал своими глазами и тут же идентифицировал прибывшего:

«Это Мнемент’. Он говорит, Ф’лар хочет тебя видеть сейчас же».

– Зачем?
– вырвалось автоматически. Уж мог бы и сдержаться. Предводитель не станет по малейшей прихоти применять термин «сейчас же».

– Похоже, прогулка отменяется, - сочувственно и немного грустно заметила Талина. И снова от её тона неприятно закололо в груди. Сочувствие, сродни жалости. Она не хотела, но не смогла противиться эмоциям.

– Не надо, - Итачи прикоснулся к её волосам, - не делай того, чего не хочешь видеть во мне.

– О чём ты, Т’чи?
– изумлённые, ставшие такими большими глаза.

– Не скрывай, Талина. Жалеешь – так и скажи. Всегда легче бороться с тем, о чём знаешь.

– Но ты же ненавидишь, когда тебя жалеют, - сникла госпожа.

– Я готов принять это от тебя… только от тебя, потому что буду расценивать, как жалость по потерянным минутам единения.

– И не простишь другим?

– Никогда, - и мгновенно уточнил.
– Не прощу себе, потому что допустил.