Время гона

— Он считал недостойным вожака воздействовать через него. Да и вообще вожаки стай, они…жестокие, всегда предпочитают убить ослушника в назидание другим.

— Поняла-а-а, — растерянно протянула Соня.

А потом пришла ночь. И она, несмотря на усталость, вертелась в постели и сначала вволю наплакалась, благо можно было не бояться, что кто-то услышит. Когда слёзы и силы иссякли, Соня громко, со вкусом, принялась ругать Айка, его проклятых волков и заодно себя, тихоню и размазню, самыми непотребными словами, когда — либо слышанными от Аллочки. Когда истощился запас ругательств, она поклялась себе, для пущей торжественности призвав Закон Стаи, что отныне никто из этих злобных тварей не уйдёт от неё безнаказанным. Опустошённая, она упала на постель и всю ночь ей снилась тайга, в которой смутной тенью мелькал вдалеке силуэт громадного матёрого волка.

ГЛАВА 34

Утром Соня проснулась рано, когда первые робкие лучи солнца едва-едва показались над вершинами дальних сосен, синеющих в предутреннем тумане монолитной зубчатой стеной. Она встала и умылась, а потом долго ждала, когда откроется ресторан.

Вчерашнее происшествие с Олегом воодушевило её. Кажется, ей было даже чуточку жаль, что она поступила с ним так жёстко. Но Соня на корню задавила эти нелепые мысли: он такой же, как и все они, безжалостные звери, но отныне она нашла их слабое место.

Завтракая в ресторане, она обдумала свои дальнейшие действия и решила, что для начала встретится с Сергеем. Айк оставил ему какое-то письмо, с которым ей необходимо ознакомиться. Мелькнула мысль, что он может и отказать. Мелькнула и пропала. Теперь у неё есть рычаг воздействия на волков!

Сергей позвонил сам, неохотно согласившись на встречу. Попросил не выходить из гостиницы, а дождаться Олега. В Соне кипел дух противоречия, уж слишком долго она соглашалась с навязанными ими правилами. Правда, чуть помедлив, она согласилась. На машине всяко лучше, чем на маршрутке.

Приехавший Олег был холоден и предельно вежлив, обращался по имени-отчеству, открывал дверь, но первой не пропускал: выходил вначале сам и цепко оглядывал окрестности. Наплакавшаяся ночью Соня была спокойна, хотя внутри всё дрожало и, когда проезжали мимо сгоревшего дома, она закусила губу и отвернулась, чтобы не расплакаться. Тут же, совсем некстати, вспомнился Айк — утренний, удовлетворённый, расслабленный, следящий из постели за тем, как она ходит по спальне, открывает шторы, а потом неосторожно приближается к кровати и падает от неожиданного рывка прямо в его объятия.

Соня часто заморгала и, чтобы отвлечься, спросила об Аллочке. Олег неуверенно взглянул на неё: — Алла просила вас приехать, Софья Михайловна. Она сейчас занялась обедом, хочет, чтобы вы пообедали у нас.

Обида на подругу уже прошла, да невелико её прегрешение, в конце концов. Не хотела подводить мужа, а может быть, страшилась Сониного горя. Так что решили, что после разговора с Сергеем Олег увезёт её к Аллочке.

***

Звягинцев расслабленно развалился за столом в своём кабинете, кивком головы отпустив Олега. С любопытством и неприязнью посмотрел на Соню: — я тебя слушаю? Только давай договоримся: ты сообщаешь мне всё, зачем приехала, я рассказываю то, о чём должен поставить тебя в известность, и Олег скоренько увозит тебя в Демидово. Лады? А то у меня тут работы воз и маленькая тележка, — он небрежно кивнул на гору бумаг на столе.

Соня почувствовала, как закипает. Она прошла к стоящему у стены креслу, проигнорировав стул для посетителей, притулившийся сбоку стола. Не спеша села, расправив подол летнего платья под скептическим взглядом мужчины. Прохладненько улыбнулась ему: — для начала: “Софья Михайловна” и “вы”. Затем, сообщаю: я уеду тогда, когда сочту нужным, а пока вы будете всеми силами мне помогать. Далее: поручаю вам, Сергей, сегодня к вечеру, скажем, к семнадцати часам, собрать Совет стаи. Явка всем строго обязательна. Ну и, наконец, я хочу ознакомиться с письмом, которое оставил вам мой муж. — Она спокойно смотрела ему в глаза, и под её взглядом он как-то стушевался, суетливо перекладывая с места на место бумаги на столе. Соня поняла, что Олег рассказал ему об их встрече и теперь Звягинцев не знает, как поступить. Наконец, он взял себя в руки, сухо сказал: — Айк не велел вам ничего говорить…Софья Михайловна! Письмо написано для меня, а не для вас.

— Не выдержав, Соня вскочила с кресла. Наклонившись к нему, с ненавистью прошипела: — именем Закона Стаи! Я требую это письмо!

И Звягинцев дрогнул. Не глядя на неё, вынул из стола письмо и бросил его на стол: — читайте!

Соня взяла конверт, стараясь унять дрожь в руках, сунула его в сумку: — я прочитаю его в гостинице. — Повернувшись к двери, сказала через плечо: — до вечера, Сергей. Пусть Совет соберётся в кабинете Айка.

Олег ждал её в приёмной. Мельком глянув в лицо, отвернулся и пошёл к выходу.

Сидя рядом с ним в машине, Соня думала, что сейчас бы ей хотелось закрыться в номере гостиницы, читать письмо, плакать, ругать Айка и свою разрушенную жизнь. Но нет, скрепя сердце приходится ехать к Аллочке, которая наверняка уже измучилась под бременем своей вины.

Действительно, подруга, едва открыв Соне двери, с рыданием бросилась ей на шею: — С-о-о-онька-а… прости меня, пожалуйста! Я правда хотела позвонить, но испугалась за Олежку!! — Стоящий за Сониной спиной муж протиснулся мимо неё, привлёк к себе плачущую Аллочку:

— не плачь, прошу тебя, любимая! Не плачь, тебе же нельзя расстраиваться! — укоризненно глянул на Соню. Та усмехнулась:

— хватит рыдать, уймись. О чём ревёшь-то?

— Мне стыдно, правда! Такая беда, такое горе, а я отмолчалась, испугалась!

— Да ладно, Алла, ничего уже не изменить. Я всё равно бы узнала. — Ей не хотелось утешать подругу, её страдания показались Соне слишком ничтожными и мелкими по сравнению с её горем. Не то чтобы она завидовала, но ей хотелось поскорее закончить с этим и уехать в гостиницу. Письмо не позволяло отвлечься ни на секунду. Всё же она немного задержалась у Одинцовых, выслушав жалобы Аллочки на отекающие к вечеру ноги, на боли в спине и наблюдая, как трепетно здоровенный полярный волк реагирует на каждое движение подруги. Ей пришлось рассказывать о девчонках и своей, уже бывшей, работе. Только о ближайших планах Соня умолчала. Олег сидел рядом, да и Аллочке она уже не доверяла. Кое-как ей удалось уверить подругу, что она на неё не сердится и обязательно будет к ней забегать, но переезжать из гостиницы к Одинцовым категорически отказалась.

Наконец, закрыв на ключ дверь за ушедшим Олегом, Соня дрожащими руками открыла конверт.

Мелкий угловатый почерк Айка: “ Сергей, я верю, что ты справишься. Не позднее, чем через месяц после этого письма ты должен провести выборы нового вожака. Прости, но я знаю, ты не сможешь повести за собой стаю. Ты тоже это знаешь, так что с выборами не тяни. Мне жаль, что прольётся много крови, потому что явных вожаков в стае нет, а значит, будет много поединков.

Не говори Соне обо мне. Она всё равно узнает, но пусть пройдёт время. Я глубоко виноват перед ней, а она так и не смогла простить. Порой, мне кажется, вся моя жизнь — одна большая ошибка. А самую главную ошибку совершила Природа, создавая оборотней, объединив в одном теле человека и волка. Я не мог вмешаться в её противостояние со стаей, а лишь наблюдал, хотя сердце сжималось от боли. Жалея её и сочувствуя, я понимал, что если она не выдержит и сломается — ей не быть во главе волков. Я не раз говорил ей о Первом Законе Стаи, но она ничего не хотела знать. Она никогда не просила о помощи, а я уважал её гордость. Это была её битва, и она её проиграла. Мне кажется, Соня внутренне была к этому готова, потому что ей не интересны наши законы и традиции, она видела только наших зверей, презирала и ненавидела их.

Я знаю, что мы разные. Даже внутри одного оборотня человек и волк не всегда находят общий язык, и побеждает сильнейший, что уж говорить о нас с Соней. Она не верила в мою любовь, а я так и не научился любить по-другому.

К несчастью, наши дети не смогут жить вне стаи. Совсем скоро Соня будет вынуждена привезти их в Междуреченск. Меня радует лишь одно: с моим уходом и появлением нового вожака и его пары моя любимая сможет жить в нашем городе спокойно, как живут тысячи женщин: людей и волчиц. Я знаю, что стая не бросит их, но всё же прошу тебя и Олега позаботиться о моей семье. Я люблю Соню и детей и буду любить их до последнего вздоха.