Время выбора 3

Парень опять мучительно покраснел и замотал головой, — нет, зачем, конечно не надо.

— Вот и я думаю, что не надо. Ей бы мужа нормального, чтобы прикрыл и научил уму разуму. Как думаешь? — ладно, хватит над парнем издеваться.

— Возьмёшь в жёны? Я сам похлопочу о ней у родительницы.

Ну, опять подростковые смущения, — так как же это. Она боярыня, а я.

— А ты, Иван, член Госсовета, царёв ближник и по родовитости мало ей уступаешь. Короче, не хочешь, так я Саве Костылёву предложу.

На парня стало невозможно смотреть, такие муки испытывает, даже не передать. Он ещё живёт вчерашним днём и не понимает, что слово «боярин» очень скоро забудется. Останутся дворяне различных рангов. А он по должности соответствует армейскому премьер-майору. А учитывая близость Ивана к моей особе и опалу доброго десятка боярских родов, думаю родичи Насти не будут сильно возражать.

Мы провели блестящую операцию. Вот что значит правильно подойти к вопросу. Мои люди вместе с парнями Ртищева навестили всех арестованных по очереди. Тех вызывали как бы на очередной допрос, а там ждали вполне вежливые люди. Ну и господам боярам вдумчиво объясняли их положение. Показывали челобитные к царю от их родственников и уверяли, что царь проникся их раскаянием. Учёл заслуги их рода перед престолом в прошлом. А дальше всё просто. Каждому делали предложение, от которого они просто не могли отказаться. От моего имени им делали предложение поехать в ссылку в определённый город, расположенный у чёрта на куличках. Там и предлагалась должность, на которой придётся попахать. И тогда возможно, спустя некоторое время, даже снятие опалы. Конечно, при этом придётся поделиться благосостоянием. Отписать в казну землицу, крестьян и некие материальные блага.

Затем предлагающие делали вид, что торопятся и прощались с осужденным. Ну, не надо быть гением, чтобы сообразить, что богатства они ещё накопят. А вот жизнь — она одна единственная. Согласились все. А после пошёл плановый процесс передачи имущества. Бывшие заговорщики вернулись в пока ещё свои дома и начали готовиться к отъезду.

Одним махом я забрал в казну 600 000 рублей, 30 000 четвертей пахотной земли, 7 000 дворов, 55 000 душ обоего пола, 245 деревень, 85 сёл, 24 господские усадьбы. И ещё много чего вкусного.

Вот интересно, а если мне попытаться спровоцировать остальные боярские рода? Я готов потерпеть, ради такого дела. В результате патриарх Иоасаф заработал свои дивиденды. А я вообще под шумок начал грандиозные, давно задуманные реформы. И не заметно, чтобы народ принял это в штыки. Бояре — те да, особо в провинции. Там они не пуганные ещё. А вот в Москве, Ростове, Ярославле, Костроме и Твери — всё так, как и должно быть. Народ пока растерян, но царские наместники работают, а мои помощники не дают им почивать на лаврах.

Это надо было видеть. Царский парадный выезд. Нет, мой братец даже на охоту выезжал куда торжественнее. Но я вообще человек скромный и противник тратить деньги на мишуру. Но всё-таки, царь-батюшка никак едет.

Впереди гарцует полуэскадрон моих личных рейтар. Затем идёт полурота моих «швейцарцев». Эти вообще красавцы, вооружены алебардами и наряженны в кирасы. Затем едет вереница карет с моей свитой и замыкает второй полуэскадрон. По нормам моего батюшки с такой свитой даже в сортир несолидно выходить. Не поймут.

Тихон Никитич Стрешнев, только недавно вышедший из церковных подвалов, явно не ожидал такого внимания своей особе. А я специально его не предупреждал.

Бедолага вывалился из дома, путаясь в кафтане, скатывался колобком по крыльцу. А видимо его жинка подала мне большой бокал с вином и каравай с хлебом. Ну, я отломил кусочек и макнул в соль. Потом пригубил вино и посмотрел в лицо хозяина, намекая, что не мешало бы и в хату пригласить.

Со мной потащилась небольшая группка свитских. Человек так тридцать. Они сразу заполнили всё помещение первого этажа. А пока хозяин дома пытался понять, как ему со мной вести себя, я дал команду внести подарки.

Слуги сноровисто втащили богатую шубу из чернобурки и расставили запечатанные кувшины с дорогим фряжским вином.

— Ну, Тихон Никитич, а мы к тебе не просто так. У нас купец, у вас товар. Почему бы нам не породнится.

На боярина без смеха смотреть невозможно. Он никак не поймёт о ком речь. Растеряно смотрит на немолодую супругу. Видимо прикидывает, не её ли я торгую.

— Так, мне дочек бог не дал.

— Да не журись ты, Тихон Никитич. Глянулась моему молодцу твоя племянница Анастасия. Может позовём её?

Вот сейчас он порозовел и отмер. Сердито кивнув жене, предложил мне пройти к столу. А супружница усвистала наверх, надеюсь за Настей.

Так мы и сели за стол втроём. Кроме нас двоих ещё и жених скромно притулился на краешке стула.

— Вот, познакомься Тихон Никитич. Мой ближник, член Госсовета Иван Прохорович Чижов. Большого ума человек, далеко пойдёт. Я плохого не предложил бы.

Занятно смотреть за ними. Иван дико стесняется и готов провалится сквозь землю. А вот боярина строптивость одолевает. Понял, за кого я сватаю его племяшку. А вот отказать мне — кишка тонка. Так что мы просто соблюдаем традиции.

Женщин долго не было, и нам даже накрыли стол. Но есть мы не собирались. Я только налили жениху вина, чтобы отошёл от ступора.

Да, надо же — отдаю такую красоту в чужие руки. Анастасия диво как хороша в красном, расширяющемуся книзу платье и даже шубку соболиную накинула для пущей важности. Меня опять торкнула предательская мысль оставить её для себя. Но повернув голову, перехватил взгляд Ивана. Он смотрел на девушку, как на богиню. А в глазах столько всего намешано. А вот на меня посмотрел, как преданный пёс. Который выбрал хозяина раз и навсегда.

Дальнейшее сватовство длилось минут двадцать. Ожидаемо нам не отказали и обменявшись подарками мы назначили день помолвки. Пусть теперь попробуют отказаться.

Подобные сценки происходили весь месяц. Мне подготовили список боярских дочек на выдании, и я буквально затерроризировал столичных бояр. При приближении моего выезда они забивали ставни, заколачивали наглухо ворота и прятались по подвалам. Но к концу марта я пристроил большую часть своих неженатиков.

Этим я преследую две цели. Главная — я стимулирую своих ближников на абсолютную верность. Они должны знать, что от меня получат намного больше, чем от конкурентов.

А вторая — браки на дочерях исконных боярских родов подымают их значительность в глазах общества. Сейчас их воспринимают только как моих выдвиженцев. Если меня не станет, и они вернутся к прежнему сословному состоянию. А так пойди сковырни родича московского боярина. Накось — выкуси, не прокатит уже.

Наступил 1665 год. Почти шесть лет, как судьба занесла меня на царский трон. Моя жизнь сильно изменилась с тех пор. Я с острой ностальгией вспоминаю спокойные и комфортные времени своего сидения в Ярославле. Но жизнь распорядилась мною по-своему и поставила перед дилеммой. Я выбрал сложный и полный неожиданностей путь. Мне показалось, что я смогу добиться для русского народа лучшей доли. Не уверен, что мне это удалось. До сих пор у меня мелькает низменная мыслишка, что зря я тогда решился. Мог бы сидеть себе в провинции и выращивать капусту. От меня бы быстро отстали, как только поняли бы, что мне власть не нужна. И тогда я бы смог жить и радоваться, как растут дети. Баловать жену и сидеть вечерами перед камином, попивая хорошее вино и думая, какой в этом году у меня на подворье будет урожай ячменя.