Всадник Ветра

Аркадий улыбнулся краем рта.

— Это не подростковый максимализм, это, скорее, поведение юноши или даже взрослого мужчины с родительской травмой. И я вам говорил, что попытка надавить не будет способствовать доверительным отношениям.

— Мне не нужны с ним доверительные отношения, мне нужно, чтобы он осознавал серьезность ситуации… Плечо, пожалуйста. Сегодня левое.

Аркадий медленно стал расстегивать рубашку. Леонида стояла рядом со шприцем наготове, не пытаясь помочь.

— Если вы сочли его эмоционально несдержанным, почему не заставили нас разговаривать по видеосвязи?

— А вы бы послушались?

Аккуратно отведя в сторону ворот, Леонида выбрала на предплечье Аркадия наиболее свободное от меток инъекций место, уколола быстро и легко. Пожалуй, у Клавдии Рашидовны рука более набитая, но даже уколы самой неуклюжей практикантки были бы лучше, чем таскать катетер в запястье. Аркадий был очень рад, что удалось избавиться от ежедневной капельницы.

— Сегодня — нет. Сегодня я давал ему первый урок практической магии, нужно было лично наблюдать. Но на будущее… Я доверяю вашему суждению, Леонида Георгиевна. И вовсе не тороплюсь на тот свет.

— Отрадно слышать… Можете застегиваться. Нет, если сумеете выкроить время, встречайтесь с Кириллом как можно чаще.

— Интересный поворот… Откуда такая благосклонность?

— Цифры, — Леонида постучала себя по запястью, лишенному, правда, всяких приборов. — Цифры не лгут. Вы и на прошлой неделе, и сегодня после разговора с ним в лучшем тонусе, чем до. Настроение пациента материально, и оно очень важно для врача. Не менее важно, чем режим. Вам давно нужен был… — она сделала паузу, явно подбирая слово.

— Ученик? — предложил Аркадий. — Продолжатель моего дела?

— Друг.

Глава 14

Интерлюдия: Мария Степановна и разные лица, включая Ураганный Отряд

— А теперь давайте позовем все вместе! — воскликнула воспитательница средней группы детского сада номер один в поселке Доломитово района Саработ, Мария Степановна. И, подавая пример, начала скандировать — привычно, профессионально, так, чтобы четко в каждом уголке комнаты было слышно: — Де-во-чки Ло-шад-ки! Де-во-чки Ло-шад-ки!

Сидящие на стульчиках вдоль стен малыши захлопали в ладоши и нестройно загалдели. Не у всех получалось чисто, некоторые вообще просто открывали рот, из которого ни звука не вырывалось, но все старались.

Дверь в музыкальный зал открылась, и в длинное прямоугольное помещение с зеркалами на стенах вбежала гурьба девчонок лет одиннадцати-двенадцати, в бело-синих костюмах, украшенных вырезанными из фольги звездами, а с ними — мальчик того же возраста, в темно-синем то ли теплом плаще, то ли легком пальто (жарковато для натопленного садика, ну ладно), белом шарфе и сине-белой шапке со звездами и длинной кистью, которую носит Зимний Дед, что рисует на стеклах узоры и приносит подарки к празднику Снисхождения Творца.

В руке мальчик держал огромное копье — точнее, решила Мария Степановна, алебарду — всю замотанную мишурой и со звездочкой на конце. Против алебарды Мария Степановна сперва хотела возражать, но Елена Вардовна, директор садика, ее переспорила.

— Предмет-компаньон никого не поранит без желания владельца, — сказала она снисходительно, — вы разве не знаете? Детишки хоть за лезвие могут хвататься, ничего не будет.

Мария Степановна действительно про это ничего не знала, но Елена Вардовна когда-то работала в Службе (ушла из-за выгорания, как она сама объясняла), кому и знать, как не ей!

Ничего лошадиного в костюмах ни у девочек, ни у мальчика не было, если не считать небольших декоративных подков, которые носили четыре из пяти девочек: одна на поясе как пряжка, одна на груди как подвеска, одна на голове в виде диадемы, одна на руке как браслет. Однако Мария Степановна не так была воспитана, чтобы указывать детям-волшебникам на то, что они как-то странно называются или ведут себя. Ее поколение в детстве учили твердо: дети-волшебники — герои, защитники мира, им позволительны причуды. Это сейчас молодежь распоясалась! Внук ей даже рассказывал, что недавно всю Сеть облетел какой-то ролик, где некий наглый школьник издевательски критиковал видео боя отряда девочек-волшебниц, чуть ли не этих самых Лошадок. Она еще тогда от души пожелала, чтобы родители как следует наказали юного циника! Так, чтобы пару дней сидеть не мог.

И тем более Мария Степановна ничего не сказала бы, потому что одну из Девочек-Лошадок, ту, что с подковой-диадемой и красивом пышном синем платье с белыми клиньями на юбке, прекрасно знала: Милочка Селиванова, внучка старой подруги — Жени Селивановой, в девичестве Кукушкиной, — а конкретно дочка ее сына Никиты. Ныне он, конечно, Никита Павлович, директор единственной в сих селе школы, но когда-то Мария Степановна их с женой обоих в угол ставила за проказы. Их средняя дочка тоже ходила в ее группу, пока не пошла в первый класс этой осенью, а теперь ходит сын Паша. Ради него-то Милочка и прилетела.

А вот про самого младшего сыночка Селивановых, который родился буквально два месяца назад и тоже, без сомнения, будет записан в группу Марии Степановны, если она до той поры не уйдет на пенсию, Милочка не знала. Мария Степановна рассказала о пополнении у Селивановых старшей Девочке-Лошадке с красивым именем Агриппина. Именно она договаривалась о визите волшебников на утренник. А та попросила: «Пожалуйста, ничего Меланиппе об этом не говорите! А то вдруг она расстроится. Она ведь домой не может зайти, даже близко к дому подлететь не может, и к маме с папой тоже. Так что лучше пусть пока не знает. Когда он постарше будет, она его в детском саду навестит…»

Мария Степановна приготовилась во все глаза следить за Милочкой, как она будет выступать перед детьми, и поддержать ее репликой, если что — она ведь такая стеснительная! Но Милочка только представилась вместе с остальными девочками своими волшебными именами — ее теперь звали Подкова Торнадо, вот уж Мария Степановна никогда бы не подумала! А потом сразу побежала в уголок обниматься с Пашенькой, который ее сперва не узнал, а потом узнал и ужасно обрадовался. Тогда те детки, которые посмирнее и поскромнее, тоже вокруг нее сгрудились, стали обниматься, трогать ее платье, диадему, перчатки до локтя…

Что и говорить, Мила и правда выглядела как фея! Только слегка военизированная: лиф платья построен как старинный военный кафтанчик — с глубоким запахом и двумя рядами пуговиц, один из которых декоративный. Костюмы им шил, конечно, настоящий мастер, у Марии Степановны глаз наметанный. И все в одной гамме. Красавица-лидерша (вот была бы королева, если бы смогла вырасти!) тоже в платье, того же стиля, только не синем с белыми акцентами, а наоборот, в белом с синими, и с юбкой другой формы — солнцем, а не колокольчиком. Остальные три девочки кто в брюках, кто в капри с чем-то вроде мундирчиков, но из похожих тканей и тоже сине-белых. В общем, сразу видно, что ребята сообща пошивались. Мария Степановна, кстати, не отказалась бы для дочки телефон их портного взять…