Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Он вообще начинал подозревать, что очень мало знает родную дочь. Как-то всегда ей жена занималась — как тому и следует быть. Он ведь был занятым человеком, высшим офицером Ордена. Семейное общение за ужином и по выходным он всегда считал достаточным, а себя — отличным семьянином.

В общем, с Ракетой решилось просто. Аполлон Теософович долго псу объяснял, куда он едет и что скоро будет, и что никогда его не бросит. Нанятый собаконянь (с ветеринарным образованием!) клятвенно пообещал три раза в день связываться с Аполлоном Теософовичем по видео — это, мол, входит в перечень услуг по контракту.

Тогда и пес сможет на хозяина посмотреть. Да и поездка планировалась недолгая: дня два-три.

Если, конечно, Афине не понадобится, чтобы он остался.

Билет тоже он взял просто: по телефону. Не в смысле с мобильного — ему говорили, что сейчас так можно — а позвонил в кассу и забронировал. Вышло быстро, там, кажется, даже удивились, что кто-то этой услугой воспользовался. В годы его молодости на телефоне приходилось висеть.

Ну и собраться… Что там собираться! Он привык к коротким сборам еще в свои служебные годы.

А что же тогда, спрашивается, сложно?

Сложно было решиться.

Еще во время визита старого друга, от которого он узнал о постигшем дочь несчастье, у него мелькнула мысль: попросить Алима Теримова подкинуть его на вокзал. Мелькнула — и пропала. Неловко было. Даже… Стыдно, что ли? Опять же, дом, виноградник… Нужно было предупредить управляющего, что он уезжает. Да, зимой на винограднике дел никаких нет, но кто его знает…

И еще почему-то казалось невозможным уехав, не починив звонок в воротах. Возился-возился сам с неделю, потом плюнул и вызвал мастеров. Они за полчаса все сделали. Позор! А ведь когда-то в инженерных войсках служил… Совсем закваска в Квашне кончается.

Короче, в дверь к дочери он позвонил дня за два до Нового года. Чтобы убедиться, что она точно будет дома, позвонил на АЭС, где она работала — он был почти уверен, что она все еще работает там, из таких мест просто так не уходят, если уж пробились. И ему не сказали! Вообще глухо, не сообщаем, мол, сведения о сотрудниках посторонним. Это он-то посторонний! Пришлось напрягать старых приятелей. Не Теримова, конечно. Остались у него еще знакомцы в Ядерном щите. Сказал почти правду: хочу, мол, сюрприз дочери сделать, но не знаю, когда она дома будет. Ему подтвердили, что на праздники она действительно не работает.

Пока ехал из аэропорта к дочери, опасался, что откроет Ураганов. С ним он бы вообще не знал, о чем говорить. Да и видел его раза два в жизни.

Но на пороге стояла Афина.

За десять лет она почти не изменилась. Может быть, немного пополнела, но не Аполлону Теософовичу к такому придираться! Что там, корпусность — черта фамильная. И он таким всегда был, и родители его. Супруга покойная — та да, тростиночка. Но Афина в него пошла.

Афина стояла, кутаясь в клетчатую шаль, глядела на отца красными глазами. Молчала.

— Ты… Чего, дочка? — спросил он, растерянно.

— Простужена я, — просипела Афина. — Говорить не могу!

Аполлон Теософович растерялся. Как-то не так он их встречу представлял.

— Если не боишься заразиться, заходи, — Афина отступила с порога в сторону.

Аполлон Теософович сам удивился, насколько сильное облегчение он ощутил. Оказывается, он почти не сомневался, что дочь его в квартиру не пустит.

Даже комнату в гостинице забронировал.

Афина отвела его на кухню, налила чая, выставила варенье и порезала сыр.

— Ты сладкое по-прежнему не ешь, так? У меня икра есть, можно бутерброды сделать.

— Ты ж икру не любишь! — это он помнил твердо, она все время от нее отплевывалась.

— С годами полюбила. Пантелеймон на Новый год купил.

Аполлон Теософович сидел на дочериной кухне — чистой, но бедноватой по его меркам; впрочем, сам он в тридцать пять лет жил намного хуже, — пил горячий чай и не знал, что сказать.

Афина уселась напротив него за маленький кухонный стол, подперла щеку кулаком. Вздохнула. Спросила:

— Ты насчет Кирилла? Мундирное радио донесло?

— Вроде того, — неловко проговорил Аполлон Теософович. — Может, тебе нужно что…

— Мне, папа? Мне уже ничего не нужно. Мой сын стал солдатом в бесконечной войне. Или даже в нескольких разных войнах. Не офицером, заметь, как ты. Его жизнь — разменная монета, — Афина говорила жестко, сиплый голос только делал ее речь тверже. — Он не может принимать долгосрочных решений, может только реагировать на ситуации, которые устраивают для него другие. Все, что я сейчас хочу — поддержать его хоть как-то. Хочешь сделать что-то для меня? Сделай для него! Если в этом могут помочь твои старые друзья в армии — значит, напряги друзей!

Аполлон Теософович почувствовал твердую почву под ногами.

— Попробую. Что ему нужно? Оружие какое-то? Так ведь у них же магия…

— Не знаю, папа. Надо с ним поговорить. Подозреваю, что прежде всего — доступ к информации. Не уверена, что у него ее достаточно.

— Информации о чудовищах, что ли?

— Не только. Ты сам разберись, что сейчас творится. У меня ощущение, что вокруг детей-волшебников какие-то тучи сгущаются. Дела очень странные творятся. Мне самой толком ничего не говорят. Может, тебе скажут.

— Помогу всем, чем смогу, — кивнул Аполлон Теософович. — А ты, выходит, с Кириллом можешь видеться?

Да, он прилетает время от времени. Может быть, на Новый год прилетит. Если хочешь, оставайся на праздники. Я тебе в комнате Кирилла постелю.

— О! Вот спасибо, дочь!

После этого говорить резко стало не о чем. Но и сидеть молча или сразу разрывать разговор Аполлон Теософович не хотел. Оглянувшись, он сказал:

— Что сидеть в тишине? Может, телевизор включишь?

Афина пожала плечами и сказала вслух:

— Умный дом, включи кухонный телевизор.

Черный экран напротив стола послушно засветился. Замелькали кадры, явно из новостного сюжета: отделанные мрамором залы с колоннами и толпами людей, красные насекомые над этим всем, потом — разрытая городская площадь, на развороченной плитке — трупы гигантских муравьев…

Голос диктора говорил:

— Особую благодарность Отдела внутренних границ заслужили юные герои, сообщившие о заражении и оказавшие неоценимую помощь работникам силовых ведомств — пять волшебниц, известных под общим прозвищем «Девочки-Лошадки» — Подкова Бури, Подкова Шторма, Подкова Торнадо, Подкова Смерча и Грива Урагана — а также объединивший с ними силы волшебник Всадник Ветра…

Поделиться с друзьями: