Всё это про любовь

"И Хлебникова прикормили по той же причине, - размышляла я.
– Клёновы окружили себя нужными людьми. Знакомая портниха - стильные вещи, знакомый гинеколог - нет проблем со здоровьем. Не исключено, что и Плотников был нужен..."

– Как вы познакомились с Александром Фёдоровичем?

– С Сашей? Он вырезал мне аппендицит, - сказал Сергей.
– Я лежал в больнице, а потом... даже не знаю, дружба сама продолжилась.

Я понимающе кивнула. Врёшь, зайчик. Сами по себе только годы идут. Бегут... годочки.

Когда Плотниковы разошлись, экс-супруга хирурга выпала из круга общения. Стали приглашать Светлану Насонову. Думаю, это делали без особой цели, лишь только чтоб уравновесить компанию. Такие люди, как Клёновы очень любят комфорт, чужие проблемы их обременяют. У Иры с Сергеем - пара. Хлебников - убеждённый профессией холостяк. Карина Ломова имеет жениха, а Светка...

– Расскажите о Светлане. Что она за человек?

Сергей открыл было рот, вдохнул воздуху... посмотрел на жену и тихонечко захлопнул уста. Получилось комично.

– Ты не можешь быть уверен!
– Ира произнесла это так, будто они продолжили давний спор.

– Почему? Я сам это видел, к тому же...

– Это домыслы! Твои бредовые фантазии!

Я чувствовала себя, как иностранец на званом обеде. Вдруг разгорелся скандал, все заговорили разом, а я - плохо зная язык, - сижу и хватаю обрывки фраз. Складываю знакомые слова в осмысленные предложения.

Так продолжалось минут пять, наконец, Ира закатила глаза и махнула рукой. Мол болтай что захочешь. Всё одно это не имеет значения.

– Светлана очень хороший человек. Правда. Она честная, открытая, добрая...

– Но?
– подсказала я.

– Но!
– воскликнул Серёжа.
– Она... негармоничный человек.

"О как!" Моё любопытство разгорелось. Впервые в моей жизни человека упрекали в не гармоничности. "Словно существуют в природе абсолютно гармоничные люди. У каждого из нас есть комплекс".

– У неё было трудное детство, - продолжил Клёнов.
– Мать воспитывала её без отца...
– Сергей чуть смутился: - Я не располагаю документальными данными, все, что я говорю, я знаю со слов наших общих знакомых.

– Я понимаю.

– В том, что произошло, виновата мать Светланы!
– Ира фыркнула, услышав эти слова. Сергей посмотрел на жену гневно.
– Да-да. Не удивляйтесь!

В рабочей семье родилась девочка. Отец попивал, временами бил жену. Работал на заводе, забивал "козла" по выходным. Вполне обычная семья, каких тысячи... миллионы. Потом отец уходит. Причин я не знаю, не спрашивайте. Мать замыкает всё своё внимание на дочери. Это примерно шестой класс средней школы. К слову, училась Светлана весьма посредственно. Несмотря на усилия учителей и репетиторов. Но мать почему-то уверилась, что её чадо обладает удивительным артистическим талантом. После окончания школы она отправляет Светлану в Москву, поступать в театральный.

– Мать?
– усомнилась я.
– Обычно этого требуют девочки.

– Какая разница?
– Сергей закурил, глубоко затянулся, передал сигарету жене. Та прикурила свою сигарету.
– Результат один. Естественно ни о каком таланте не могло быть и речи. Два года Светлана мыкалась по Москве, шлифовала речитатив Князя Игоря: "О, дайте, дайте мне свободу! Я свой позор сумею искупить!" Почему-то ей казалось, эта ария сразит приёмную комиссию наповал. Этого не случилось, пришлось вернуться в Илавецк.

– Ничего криминального. И даже необычного.

– Просто вы меня не поняли, - Сергей шумно выдохнул.
– Жила-была девчонка из рабочего квартала. Вполне себе простая, правильная и с перспективой.

– Выйти замуж и родить троих детей?

– Именно так. И жить счастливо. Гармонично.

– Вы считаете, после неудачного поступления это невозможно? В чём загвоздка?

– В том, что Светлана осталась обычной заводской девчонкой... в глубине души. На уровне инстинктов. Но она уже не хотела жить по-старому. Ей понравились пёстрые афиши, яркие платья, роскошные украшения.
– Клёнов сделал жест рукой, будто вкручивал воображаемую лампочку.
– Она поняла вкус богемной жизни. Теперь понятно?

– В общих чертах.

– Она утроилась в ЦДМ, принимала в работу заказы. Чтобы быть ближе к... к подобию столичной жизни.

Клёнов умолк. По губам его блуждала улыбка. Я поняла, что он хотел мне сказать: душа Светланы хотела одного, а тело другого. Конфликт.

В чём-то Клёнов был прав. Из грязи в князи невозможно обратиться. Вернее, можно, только князь получится с пятном. На сюртуке или в душе - как получится. Недаром в старину дворяне выбирали жен из своего круга - взращивали породу. Понимание прекрасного, как и алкоголизм передаётся генетически. Впрочем, бывают исключения.

В старину всё было проще. Эти - графья, благородные. Это разночинцы, это крестьяне. Если бы Сергей Львович Пушкин взял в жены не Надежду Осиповну Ганнибал, а, допустим, Агафью-ключницу, получился бы у них Саша Пушкин? Может быть и получился, только не тот. Стихов бы не писал, а если и писал, то не такие. Получился бы Федот, да немножечко не тот.

– Как Плотников познакомился со Светланой?

Воздух в комнате сгустился, повисло напряженное поле - молчание аж звенело. Я поняла, что не услышу ответа на этот вопрос. Я и так слишком глубоко проникла в "тихий омут".

Зазвонил телефон, Ира посмотрела на мужа с протяжной мольбой и вышла из комнаты. Это она ждала звонка.

– Я спросила что-то неприличное?

– В девятнадцатом веке во Франции жили братья Гонкур.
– Клёнов посмотрел на дверь, услышал голос жены и успокоился. Начал издалека: - Жюль и Эдмон. Писатели. Они придумали натурализм, если так можно выразиться. Написали десяток романов... вы едва ли читали, - не удержался от колкости, - я тоже не прочёл ни одного. Хотя в своё время Гонкуры были очень популярны. К ним в гости захаживал Флобер, Доде и, вообразите себе, наш Иван Тургенев.

В ту пору Тургенев воспылал страстью к супруге своего приятеля Огарёва... да-да, того самого Огарёва. Иван Сергеевич страстно полюбил Наталью Алексеевну Тучкову-Огарёву.

Представьте: Франция, Париж, знойное лето, встречаются маститые писатели, беседуют... естественно речь заходит о женщинах. Иван Тургенев рассказал о своей любви. Он просто поразил своим чувством Гонкуров.
– Сергей встрепенулся, глаза его разгорелись, будто это он любил жену друга.
– Тургенев рассказывал братьям о своём необыкновенном ощущении. Ощущении наполненности сердца. О том, что любовь это чувство особой, несравнимой ни с чем, окраски - это его слова. Он описывал глаза любимой, так... так, как будто это нечто неземное. Фантастическое.