Все проклятые королевы

— Как трогательно, что вы так переживаете за свою пленницу, капитан, — с язвительным тоном отвечаю я.

— Я переживаю за тело Лиры, не ошибись.

Ай.

Это ранит.

Тем не менее, я подавляю свои истинные чувства и сохраняю холодное выражение лица.

— Это моё тело.

— Пока ты выглядишь так — да, твоё, — замечает она, кладя руку на рукоять меча. — Но не тогда, когда ты принимаешь её облик. Если тебе это не нравится, надо было подумать раньше, прежде чем убивать Королеву Королей, — добавляет она, немного понижая голос.

— Я не знала, что Лира была Королевой Королей.

— Это бы что-то изменило? — Она поднимает бровь. — Ты бы отказалась от своей миссии?

Нет. В действительности, нет. Я всё равно убила бы её. Вороны нашли бы способ обыграть эту ситуацию, но всё равно заменили бы её.

— Где мы сейчас? — спрашиваю я.

Я вижу, как Нирида обдумывает, стоит ли отвечать, чтобы не рисковать.

— Я уже говорила: рядом с границей с Сулеги.

— Значит, вы собираетесь пересечь границу.

Нирида улыбается.

— Возможно.

— И что ты думаешь, я сделаю? — говорю я. — Побегу к Моргане и Аарону, чтобы рассказать, что вы убили их первенца и короновали меня Королевой Королей? У меня немного вариантов.

— Это Кириан оставил тебе мало вариантов, — раздражённо возражает она.

Я не знала. Вот как. Нирида не была в курсе его намерений.

— Королевская казнь не входила в планы?

— Конечно, нет, — отвечает она. — Не так, без уведомления армии, без эвакуации Волков Эреи… Теперь наша армия рассеяна, а эреанцы застряли с Львиным войском, которое наверняка жаждет мести.

Похоже, Кириан многое решил за всех.

— Что в Сулеги? — спрашиваю я.

Нирида медлит несколько секунд, всё ещё настороженная, прежде чем ответить.

— Солдаты, — наконец говорит она. — Ты попросишь аудиенции у королевы Друзиллы, чтобы умолять её объединить армию с нашей для возвращения Эреи.

— Я это сделаю или Лира? — с издёвкой уточняю я.

Нирида прищуривается.

— Какая разница?

Я сжимаю кулаки и проглатываю ответ, который лишь причинит мне больше боли.

Она мне не доверяет. И она зла.

Что ж, я тоже.

— А если я не хочу? — вызывающе спрашиваю я, приподнимая подбородок.

Нирида наклоняет голову и презрительно усмехается.

— Такой возможности не существует.

Я сжимаю покрывала так крепко, что движение отдаётся вспышкой боли.

— А если я больше не хочу быть ею? — спрашиваю, почти шёпотом. — Если я хочу быть просто собой и забыть обо всём этом?

Нирида скрещивает свои сильные руки на груди.

— Нет никакого «просто собой». Ты не понимаешь? Ты связала себя обязательствами, когда решила убить её и занять её место. Я не знаю, на что ты рассчитывала, но…

— Я не помню, чтобы что-то подписывала, — быстро перебиваю я.

Капитан понижает голос, но в её взгляде горит та же холодная ярость.

— Судьба Земли Волков теперь в твоих руках.

В её голосе звучит угроза — густая и вязкая, тёмная, как морская бездна.

Я сглатываю.

— Я этого не просила.

Она делает два длинных шага ко мне и слегка наклоняется, так что наши лица оказываются совсем близко.

— Ты так же эгоистична и своенравна, как настоящая Лира, — рычит она. — В этом ты преуспела.

Я собираюсь ответить, примерить на себя роль жестокой и властной особы, которая мне до боли знакома. Но Нирида внезапно выпрямляется, поворачивается спиной и покидает комнату, не дождавшись моего ответа.

Я остаюсь одна в этой скромно обставленной комнате, окружённая панелями с витиеватыми изображениями гигантских змей, крылатых драконов и гор, поднимающихся из тумана.

Светильник у кровати освещает помещение мягким светом, а бледный, серый свет снаружи пробивается сквозь панели дверей, ведущих на улицу. С усилием я выбираюсь из-под покрывал, подхожу к двери и, сдавив горло тревогой, пробую её открыть.

Дверь поддаётся сразу, хотя мне приходится приложить немало усилий, чтобы толкнуть её в моём состоянии.

Она меня не заперла. Несмотря ни на что, я свободна… или почти. Видимо, её не особо беспокоит, что я могу сделать в своём состоянии.

Стоя на коленях, я открываю дверь шире, и холод утреннего воздуха врывается в комнату, освежая меня. Один взгляд на улицу лишает меня дыхания.

Мы находимся где-то высоко, выше остальных домов, которые стоят внизу, на склоне, окружённые ярко-зелёными деревьями. За ними две огромные горы образуют проход, ведущий к ещё одной — более высокой и величественной. На вершине, окутанной туманом, кажется, что всё поглощается его плотной пеленой.

Льёт проливной дождь, который стучит по тёмным крышам. На фасадах домов висят светильники — янтарные огоньки заперты в металлические клетки.

Под ногами я вижу деревянный настил, намокший от дождя, несмотря на крышу, прикрывающую его. За настилом раскинулся красивый сад, полный покрытых мхом камней, с деревянной беседкой в конце.

Сад тянется налево и направо.

Я могла бы встать, найти выход, подготовиться к побегу, когда станет лучше.

Но, собрав достаточно смелости, я вместо этого выхожу на мокрый настил, всё ещё босая. Ладонью я касаюсь двери комнаты, прилегающей к моей. Это, скорее всего, комната Кириана.

Дождь стучит всё сильнее, пока я опираюсь на двери и пытаюсь их открыть. Но они не поддаются. Я склоняю голову и прижимаюсь к ним лбом, зная, что Кириан находится за этой дверью, а я ничего не могу сделать, чтобы убедить Нириду позволить мне быть рядом с ним.

****

Не знаю, сколько прошло времени, когда за спиной раздаётся звук. День уже завершился, ночь окутала горы, которые теперь кажутся тенями гигантских стражей на горизонте. Дождь усилился давно, но, хотя трава в саду остаётся влажной, я нашла уголок на деревянной дорожке, где могу сесть.

Нирида выходит наружу через несколько мгновений. Она смотрит налево, туда, где дверь в комнату Кириана остаётся закрытой, но ничего не говорит.

Я провела ночь, пытаясь уловить, что происходит по ту сторону: моля о подсказке, о каком-нибудь знаке.

— Что это за место? — спрашиваю.

— Дом.

— Я вижу, что это дом. Я спрашиваю, чей он и почему мы остались здесь.

— Волков. Революционеров, — коротко отвечает она. — Вся деревня такая. Этот дом просто принадлежит семье, у которой нашлось достаточно свободных комнат для нас троих.