Вспаханное поле

— Ко мне поступили жалобы от владельца этих зе¬

мель,— сказал он.— Ты занял чужой участок, и тебе при¬

дется уехать.

Дон Ахенор спокойно посмотрел на него и ответил:

— Кто это вам сказал, что я на чужом участке? Я

всегда жил на своем.

— Это еще надо доказать... Есть у тебя документы,

подтверждающие твои права?

— Документы? А на что они?.. Спросите у людей и

узнаете, что сержант Сория честно заслужил право на эту

землю, воюя с индейцами.

Судья сделал нетерпеливый жест и раздраженно ска¬

зал:

— Я, кажется, ясно говорю. Если у тебя нет докумен¬

тов, подтверждающих твои права на этот участок, ты дол¬

жен убраться отсюда, и как можно скорее.

Сеферино перестал работать и насторожился, сжимая в

руке нож. Панчо, ни слова не говоря, встал за спиной отца.

— Убраться?.. Легко сказать,— хрипло проговорил

Сория. — Пришлите своих инженеров, пусть они меня от¬

сюда выбросят!

Он выпрямился во весь рост и шагнул к чиновнику.

Тот, стиснув рукоять плетки, искоса посмотрел на Сефе¬

рино и Панчо. Солдат тронул лошадь и, подъехав к судье,

прикрыл его сзади. Тогда вмешалась раздосадованная

Марселина:

— Покажите документ, сержант, и все будет ясно!

К чему лезть на рожон!

62

Она скрылась в ранчо и через минуту вышла с бума¬

гой, которую вручила судье.

— Вот, смотрите!

Тот прочел документ и сразу стал вежливее.

— Так, — сказал он. — Это разрешение генерала Виль¬

ялобоса, военного министра...

— Да ну? — флегматично произнес Сория.

Глаза его лукаво заблестели: от него не скрылось, что

судья сразу сбавил тон. Тот уловил издевку в голосе Со¬

рии и сказал с раздражением:

— Что ж, этими землями распоряжается генерал. Не

знаю, почему он дал тебе разрешение, но ему виднее.

Он сел на лошадь и уехал вместе с солдатом. Сория,

проводив его взглядом, усмехнулся:

— Не на того напал. Военный министр — это тебе не

фунт изюму!.. Руки коротки отнять у меня участок... Так-

то, мы не гринго!

Потом он, сев на прежнее место, погрузился в обычную)

апатию.

Сеферино оседлал лошадь, которую считал своей на

том основании, что объезжал ее. Определив время по

солнцу, которое уже клонилось к закату, он прицепил к по¬

ясу нож и уже приготовился вдеть ногу в стремя, когда

Марселина крикнула ему:

— Что, опять собрался в селение?

— Ага,— подтвердил Сеферино и широко улыбнулся,

обнажив крепкие белые зубы.

Он рассчитывал своей лучезарной улыбкой задобрить

рассерженную мать, но, видно, ему это не удалось, потому

что Марселина раздраженно добавила:

— Для тебя каждый день воскресенье!.. Мне уже рас¬

сказывали, как ты обхаживаешь красоток.

Продолжая улыбаться, Сеферино вскочил на лошадь

и подобрал поводья. Потом помахал рукой дону Ахенору

и дал шпоры. Лошадь с места пошла вскачь, но он еще

успел услышать, как мать заворчала ему вслед:

— Еще молоко на губах не обсохло, а уже...

Сеферино расхохотался, заглушив конец фразы, и ос¬

лабил поводья. Как только ранчо скрылось из виду, он

сдержал лошадь, чтобы она не притомилась до селения.

Спешить ему было некуда, хотя уже темнело. Для дел,

которые его ждали в Мертвом Гуанако, было чем темнее,

63

тем лучше. Проехав часть дороги, он различил впереди

силуэт всадника и преградил ему путь.

— Поедем со мной в селение, Панчо!

— Нет.

— Тем хуже для тебя!.. Ты много теряешь!

Панчо только махнул рукой и хотел ехать дальше, ко¬

гда Сеферино лукаво сказал:

— Что, едешь околачиваться вокруг фермы испанца?

Этот намек разозлил Панчо.

— Перестань болтать чепуху!—крикнул он.

Забавляясь его смущением, Сеферино продолжал под¬

шучивать:

— Уж не выпустишь ли ты из меня кишки за то, что

я правду говорю?.. Всякому видно, что тебе нравятся его

дочки! Та, что постарше, еще ничего, но младшая — гордяч¬

ка. Зааркань лучше старшую...

Увидев, что взбешенный Панчо поднял плетку, он дал

шенкеля и, отъехав подальше, со смехом крикнул:

— Если ищешь красотку, поезжай со мной!

Панчо погнался за ним, но не догнал и натянул по¬

водья.

— О-го-го! — заорал на прощание Сеферино и ускакал.

Задетый за живое его насмешками, Панчо повернул

назад. Он знал в лицо дона Томаса, нового поселенца, и

его дочерей. Девушек он увидел в первый раз, когда они

ехали в тарантасе к одному фермеру, который в Испании

был учителем и теперь между делом обучал грамоте детей

своих соотечественников. Старшая поклонилась ему, но

младшая не удостоила его даже взглядом. Несколько дней

спустя, завидев их издали, он хотел проехать мимо, не

обратив на них внимания, но старшая опять любезно улыб¬

нулась ему. Только и всего. Сеферино, как всегда, преуве¬

личивал. Правда, однажды он видел, как Панчо внима¬

тельно наблюдал за работой дона Томаса, который пахал

на волах, ожесточенно воюя с корнями альпатако, до того

длинными и крепкими, что плуг то и дело застревал. Но

что из того? Просто Панчо редко случалось видеть, как

пашут, а как пашут на волах, он вообще никогда не видел.

Вот и все.

Показалась почтовая станция — крошечная бородавка