«Вся правда о слове «Навсегда»

футболка или блузка, если у тебя не найдется подходящих вещей. В

понедельник у нас выходной. Наверное, тебе нужно знать больше деталей и

тонкостей, но в них мы посвятим тебя по ходу дела, хорошо?

– Звучит неплохо, - согласилась я. Кристи нетерпеливо цокнула языком

в коридоре.

– Эй, Мейси! Поехали!

Делия покачала головой.

– Ну что же, добро пожаловать в сумасшедший дом.

В библиотеке мне две недели не давали шагу ступить без разъяснений

и наставлений. Здесь все инструкции заняли две минуты.

– Самое важное, - говорила Кристи, когда мы раскладывали бисквиты

по тарелкам на кухне, - следить за салфетками на подносах, - она потянула за

белый уголок, видневшийся из-под тарелки. – Если салфетка грязная, это не

очень хороший показатель. Никто не захочет брать что-то с грязного

подноса.

Я кивнула.

– Еще нужно запомнить, что тебя как бы нет. Ты просто держишь

поднос, улыбаешься и говоришь: «Канапе с ветчиной» или «Бисквиты со

взбитыми сливками», а затем идешь дальше. Старайся быть незаметной,

гости должны видеть лишь угощение.

– Хорошо.

– Она имеет в виду, - пояснила Делия, появляясь за нашими спинами, -

что на приемах не всегда собираются приятные люди, и им может не

понравиться твой взгляд или еще что-то. Поэтому в центре внимания лишь

то, что ты принесла.

Кристи протянула мне поднос с канапе и положила на его край чистую

салфетку. Стоя так близко к ней, я не могла не заметить ее шрамы (снова):

серебристая змейка, поблескивающая на коже, изогнутая линия, причудливо

обрамляющая лицо.

– Сначала проходи по краям комнаты. Если ты идешь мимо надутых

индюков, старайся двигаться быстро, останавливайся лишь на секунду и

продолжай идти, даже если люди бегут за тобой.

– Надутых индюков? – переспросила я.

– Это те, кто пытается слопать с твоего подноса все, что на нем есть, -

пояснила она. – Правило таково: два – и вперед. Два бутерброда в одни руки,

два бокала в один рот – не больше. Они тянутся за третьим, а ты уже ушла,

поняла?

– Да.

– Если они не дают тебе пройти, то можно пнуть по ноге.

– Нет, - оборвала ее Делия. – Нельзя. Просто извинись вежливо и

постарайся отойти в сторону.

Кристи поймала мой взгляд и потрясла головой.

– Лучше - пни, - одними губами произнесла она, и я хихикнула.

В кухне царила суета. Делия то и дело загружала что-то в духовку,

Моника медленно распаковывала одноразовые пластиковые тарелки с

лососем, стейком и картофельными ломтиками. В воздухе так и витала

энергия, и все словно происходило с большей скоростью, чем обычно (ну, не

считая

Моники)

– работа выездного ресторана была полной

противоположностью библиотеке. Если мне и хотелось чего-то, что

разительно отличалось бы от тишины, я определенно получила это. С лихвой.

– Если там есть пожилые люди, - Кристи взглядом указала на дверь, -

обязательно подойди к ним, особенно, если они сидят и ничего не просят.

Люди замечают, если их бабуля ничего не съела. Время от времени

оглядывай комнату, смотри, кто ест, а кто нет. Если ты уже сделала полный

круг, а на смородину с козьим сыром так никто и не позарился, не обходи

гостей снова.

– Смородина с козьим сыром?! – удивилась я. Кристи кивнула,

закатывая глаза.

– Да это было всего лишь однажды! – воскликнула Делия. – Господи,

ну почему вы никак не можете перестать припоминать это?!

– Потому что это было отвратительно? – предположила Кристи. – Зато

вот мясные шарики нравятся всем.

– Сколько времени? – поинтересовалась Делия, захлопывая духовку. –

Семь уже есть?

– Шесть сорок пять, - Кристи убрала прядь волос за ухо. – Пора

выходить.

Я взяла свой поднос и застыла в ожидании указаний. Кристи поправила

один из бутербродов, который рисковал вот-вот свалиться с края тарелки, и

улыбнулась.

– Готова? – я кивнула, и она открыла дверь одной рукой. Несколько

человек, стоящих возле входа на кухню, немедленно обернулись, и их лица

расцвели улыбками. Будь незаметной, напомнила я себе. Последние полгода

у меня это неплохо получалось, так что и сейчас я справлюсь. И я подняла

поднос, расправила плечи и направилась в комнату.

Тридцать минут спустя я стала обладательницей ценных знаний. Во-

первых, всем нравятся мясные шарики. Во-вторых, большинство надутых

индюков толпятся возле дверей, из который ты выходишь, и налетают

первыми, хватая лучшие кусочки того, что ты выносишь. Пинать людей я так

и не отважилась, но умение выскальзывать у них из-под носа тоже пришло не

с первого раза. И, в-третьих, ты, действительно, здесь не существуешь. В

первый миг все смотрят на тебя, а затем глаза перескакивают на твой поднос,

и ты становишься лишь фоном для угощения.

Последнее приводит к тому, что люди даже не обращают внимания на

то, что ты стоишь рядом, когда рассказывают что-то. Так, из речи одного из

тех самых надутых индюков я узнала, что сегодня помогаю обслуживать

свадьбу Молли и Роджера, которые жили вместе три года, пока не умерла

какая-то старая родственница, не одобрявшая их брак. На девичнике у Молли

что-то произошло, и теперь она не разговаривает ни с одной из подружек

невесты, а отец жениха и вовсе заперся в ванной с бутылкой мартини. А, и

еще – салфетки были неправильными.

– Я не уверена, что понимаю вас, - услышала я голос Делии,

возвращаясь на кухню за очередным подносом. Делия стояла у стола, где они