Второе пришествие

– Ну и что, вначале не поверят, затем, встретившись с Ним, поверят. По-моему, это нормально. Я же тоже сначала отнеслась к твоим словам с большим недоверием.

– Все не так просто, из Его слов я понял, что Он весьма негативно относится к нашей церкви и к ее иерархам. Я не уверен, что они найдут общий язык.

– Но ведь они христиане, а он Христос. Кому, если не им, говорить на одном языке.

Введенский задумчиво покачал головой.

– Боюсь, совпадение тут только в названии. Во всем остальном - коренные различия. Я предвижу, что когда они встретятся, между ними возникнет острый конфликт. Понимаешь, в чем дело, Он им не нужен.

– Что ты говоришь, христианам не нужен Христос?!

– Именно так. Они создали церковь и религию под себя. Христос - это лозунг, символ, который они активно эксплуатируют вот уже две тысячи лет. Очень удобно иметь в своем распоряжении мертвого бога, с ним можно поступать, как хочешь. А вот что делать с живым, они не представляют. К тому же если появился Тот, кто все это создал, зачем нужны все они? Эти ребята тут же это смекнут. Подумай обо всем этом, все очень серьезно.

Вера откинулась на спинку кресла.

– Хорошо, я подумаю.

– Могу я спросить, о чем вы говорили с Марии Магдалиной?

Вера моментально оживилась.

– Она замечательная. Мы теперь подруги, так она сказала.

– Рад за вас.

– А я как рада. Ты представляешь, что моя подруга - та самая Мария Магдалина, подруга Христа. Это невероятно! Я даже не знаю, как это воспринимать.

– Воспринимай, как данность, - посоветовал Введенский.
– Хотя, ты права, мы оказались втянуты в фантастические события! Тем интересней.

– Да, - не совсем уверенно проговорила Вера.

– И все же, о чем вы говорили?

– Она в основном рассказывала об их романе с Христом.

– Значит, роман все же был, хотя канонические евангелия об этом не упоминают ни слова.

– Был, - подтвердила Вера. - Но его ученикам это сильно не нравилось, они плохо к ней относились, требовали от Него, чтобы Он бы ее прогнал. Особенно настойчивы были некоторые апостолы, например, Петр. И до сих пор у нее с ним не самые лучшие отношения.

– Но ведь прошло две тысячи лет!

– Я тоже указала ей на это.

– А что она?

– Мария сказала, что они все живут в другом временном измерении. Это для нас минуло две тысячи лет.

– А сколько для них?

– Она не уточнила.

– Как же тогда закончился их роман?

– Когда Его распяли, то вскоре она вместе с детьми и Иосифом Аримафейским покинули Палестину.

– Выходит, эта легенда не легенда, а правда. Как и то, что у них были дети. И сколько их было?

– Двое, оба мальчики.

– Больше Мария тебе ничего не рассказала?

– Мы говорили еще о самых разных вещах.

– Интересно, о каких?

– Например, о косметике. Она спрашивали моего совета, какими косметическими средствами лучше пользоваться. В этом вопросе она сущий профан. Мне пришлось много объяснять. Впервые пожалела, что я недостаточно внимания уделяла этому вопросу.

– Ничего, теперь будешь уделять больше внимания. Ты же отныне ее консультант в этой сфере.

– Да, она просила и дальше давать мне советы.

Введенский подъехал к дому Веры.

– Надеюсь, скоро увидимся, - сказал он.

Вера посмотрела на него, ничего не сказала и вышла из машины.

12.

Последние годы они виделись редко, в основном, когда приезжали в родительский дом. Да и то общались не слишком много и не испытывали никого огорчения, когда расставались. В промежутках же между встречами Введенский почти не вспоминал о своем брате, если на то не было особых причин. А они к его радости возникали не часто. И поэтому он был сильно удивлен, когда Матвей позвонил и сказал, что хочет заглянуть к нему.

Эта просьба не обрадовала бы его и в обычной ситуации, а сейчас после знакомства с Иисусом и его кампанией ему было вообще не до брата. Вот уж с кем он не желал обсуждать то, чему стал свидетелем, так это с ним. Ему никогда не нравился догматизмом мышления Матвея. Было время, когда они спорили на эту тему, но в какой-то момент Марк осознал, что ему его не переубедить. И перестал с ним дискутировать. Это привело к тому, что порвалась едва ли не последняя связывающая их ниточка. Остались лишь формальные родственные узы, но Введенский иногда думал, что после того, как уйдет из жизни их отец, исчезнут и они, что не вызывало, впрочем, у него большого сожаления. Если люди совершенно разные и не испытывают большой симпатии друг к другу, никакое родство не удержит их от разрыва. Таких примеров не счесть, а, следовательно, ничего ужасного в том нет. Они и сейчас живут, как чужие, будут так жить и впредь.

Когда позвонил Матвей, первым импульсом у Марка был под каким-нибудь благовидным предлогом уклониться от этого визита. Но он устыдился своего желания - обманывать нехорошо. А сказать честно, что не испытывает желания его видеть, не решился. Да и причин для такого отношения особых нет. Правда, при последней встрече они сильно повздорили из-за его книги, но это легко было предвидеть. Матвей - правоверный служитель церкви, и другой реакции от него трудно было ожидать. Поэтому вряд ли стоит обижаться на него, каждый отстаивает свои принципы, свои воззрения.

Матвей был одет в рясу, на затылке волосы были завязаны в пучок. Марку никогда не нравилась эта церковная униформа, она казалась ему чрезмерно архаичной. Словно бы время застыло и не желает никуда двигаться. Но так не бывает, оно течет непрерывно. А кто не движется за ним, не поспевает за его потоком, безнадежно отстает от него. Но самое плохое в этой ситуации то, что церковь пытается и других заставить стоять на месте. А тех, кто не хочет этого делать, обвиняет во всех смертных грехах, превращает в своих врагов.

Однако этими мыслями Марк делиться с братом не стал. Усадил его в кресло, а сам отправился на кухню варить кофе. Интересно, зачем он все же заявился, гадал Марк. Не верится, что Матвей пришел просто так, как брат к брату. Отношения у них не такие, да и вообще это на него не похоже. Он человек прагматичный. Значит, есть причина. Скорей всего она как-то связана с книгой. Ладно, послушаем, что он скажет.

Марк вернулся в комнату с подносом. Матвей втянул аромат кофе в нос.

– Какой замечательный запах. Ты пьешь хорошее кофе.