Введение в человечность

Спички я нашел сразу, а вот кофейника, хоть убей, нигде не видел.

– Маша, а кофейник у тебя где?

– Сейчас иду, - зазвучало из комнаты, - извини, он здесь оказался.

Мария появилась в длинном черном махровом халате и с невиданным мною до сих пор сооружением буржуазного быта в руке.

– Что это?

– Что? А это, - женщина рассмеялась, - это и есть кофейник. Все удивляются, когда впервые видят. Правда, необычный? Папа из Индии привез. Сто лет прошло, память.

– О папе?

– Ага. Он умер, когда я еще девчонкой была. Сердце.

– А мама?

– А что, мама? Мама жива и здорова. Она летом на даче живет, а так мы с ней здесь вдвоем кукуем. Логово одиноких баб.

– Маша снова рассмеялась, вообще, она казалась очень открытым и добродушным человеком.
– Нам хорошо вдвоем. Она у меня знаешь какая?!

– Какая?

– О! Заслуженный работник торговли. И я, получается, товаровед во втором поколении. А дед купцом был. Так что, мы потомственные торгашки. А тебя каким ветром в науку занесло? Ты ж, Танька говорила, с Николаем в одной лаборатории работаешь?

– Бог его знает, как. Долгая история и нудная, - я попытался выкрутиться.

– А что, ты куда-то торопишься?

– В общем-то, нет, но... поздно уже. Ты ж устала.
– Я не понимал, намекает она мне на то, чтоб я остался, или так, играет, провоцирует.

– Устала? А, да, устала. Но ведь теперь я дома - вот и отдохну... Кстати, кофе уже готов. Ты с коньяком?

– А что, и коньяк есть? Можно было б кофе и не варить, - улыбнулся я.

– Смешной ты, Змей. Слушай, а ты меня, правда, раньше где-то встречал? Ну, там, у Таньки в прихожей, как будто смутился. Мы раньше нигде не виделись? Мне кажется, что мы с тобой тысячу лет тыщу знакомы... Нет?

– Нет, Маш, не встречались. Обознался я... Просто темно у них было. Вот...

– Это ты темнишь. Ладно, не хочешь - не говори, - Маша достала из шкафчика начатую бутылку "Арарата" и одну рюмочку.

– А себе?

– Нет, извини, я не буду. Мне завтра вставать рано, а с коньяка давление скачет. Потом голова ничего не соображает. Проверку со вчерашнего дня ждем. В прошлом году мы с заведующей чуть...

– ...на дачу в Мордовию не отправились, - закончил я фразу.

– А ты откуда знаешь?
– Мария осеклась, пролив на скатерть ароматную каплю.

– Я не знаю. Просто догадываюсь, - пришлось выкручиваться, - система. Обэхаэс вас, работников торговли, особенно любит.

– Это уж точно. А жадные, ты бы знал! Балыком и коньяком не отделаешься. Надо или кристально честным быть, или такой бакшиш отстегивать, без колготок останешься. А как в наше время тотального дефицита честным быть? Ты скажи, если знаешь. Деликатесы по своим да нашим раскидать - незаконно, но правильно. На прилавок его выложить - неправильно, но законно. А простые покупатели изобилие один раз увидят, многие с ума тут же и сойдут. Начнут каждый день требовать, а если не дадим - жалобы, доносы... А, значит, проверки одна за другой. Мы ж не волшебники, чтобы качественными продуктами магазин каждый день затаривать. Знаешь, с какой регулярностью к нам в гастроном ту же сырокопченую колбасу привозят?

– С какой?
– спрашиваю, интересно о своих братьях подробности узнавать.

– Раз в месяц. Представляешь? По одному ящику всего. Это не издевательство?... Давай не будем о грустном. Ты со своей, Танька сказала, разбежался?

– Да, - ответил я и подумал о неожиданности такого перехода, - а что ж в этом веселого?

– Ничего. Но и печального я ничего не вижу. Сходятся люди, расходятся. Всегда так было, всегда так будет. Ерунда все это. Говорят, что мужчина и женщина - это две половинки, которые друг друга ищут, иногда всю жизнь. Только я в подобную чушь не сильно верю. Мы ж не апельсины, чтобы нас пополам резать. Тут, Змей, что-то иное. Знать бы...

– Маша последние слова произнесла как-то задумчиво.
– Слушай, а расскажи мне лучше о себе. А? Только не ври, ладно?

– Не врать?
– настолько откровенно ко мне в душу еще никто не лез, поэтому я и дернулся от неожиданности, - Можно и не врать... Только ты все равно не поверишь. Уж очень моя биография необыкновенная... Давай так, если тебе интересно, ты у Тани с Николаем спроси, они все про меня знают. Только не к чему, я думаю, всю правду тебе обо мне знать.

– Что, криминальное прошлое?

– Если бы! Криминальное, как ты говоришь, прошлое - ерунда... по сравнению с моим. Я, если тебя интересует, и не человек вовсе.

– А кто?
– Маша хихикнула.
– Инопланетянин?

– Почти, - улыбнулся я.
– Ну... скажем, гуманоид. Такой ответ тебя устроит?

– Н-нет, - покачала головой Мария и вдруг рассмеялась. А потом начала икать.
– Н-не ус-строит.

Встала, налила в чашку холодной воды. Выпила мелкими глотками, встав на ципочки. Чтоб икота отстала, догадался я.

– Смешной ты, Сервелант, - усевшись, произнесла. Но не слишком весело. Задумчиво, скорее.
– Вижу, есть в тебе кураж. Обаяние какое-то странное. Нечеловеческое... Это ж надо такое придумать - гуманоид... Если не инопланетянин, то, мож, снежный человек? Признавайся!

Подмигнула. Улыбнулась, обнажив ровные чуть желтоватые, наверное, от курения, зубы.

– Вроде того. С гор за солью спустился, тут меня и сцапали. Побрили, отмыли, в институте выучиться заставили, чтоб стал как все...

– Тогда я Дюймовочка! Выросла только и в сказки верить перестала... А если серьезно?

– Давай сейчас не будем о моем происхождении, ладно? Не обижайся, Маш. Просто... такой вечер портить... Потом расскажу. А сейчас мне пора идти, а то не уеду.
– Я встал из-за стола.
– Может, телефончик оставишь?

Уверен, что оставит, я вовсе не был. И иапрасно.

– Конечно. А ты точно позвонишь?
– в голосе Марии расслышал я еле какую-то такую нотку, что стало мне сразу хорошо-хорошо... Надежда появилась. Она черкнула на листочке из записной книжки свой номер и, вырвав, протянула мне.

– Обязательно, Маш. Обязательно позвоню. Хочешь, прямо завтра?

– Давай лучше в выходные. Завтра, я боюсь, на работе ночевать придется. Проверка эта... К выходным же чего-нибудь придумаем, хор? Только ты не теряйся.

А на прощанье я получил поцелуй. Точнее, чмок. В небритую щеку...

Не помню, Леша, как и когда я оказался в тот вечер дома. Это ж надо - три дня каких-то пролетело, а столько всего необычного произошло. Пожалуй, у каждого в бывают подобные времена. Это когда события сменяются, что картинки в калейдоскопе. И все - одно удивительнее другого. За такие мгновения и начинаешь ценить жизнь. Понимаешь? Саму жизнь начинаешь ценить, Леша! Как это здорово!

Маша оказалась именно такой, какой я себе ее и представлял частыми и бесконечно долгими бессонными ночами. Такой же, но только еще лучше! С ней было легко. Непринужденно. И хотелось видеть ее постоянно, всегда быть рядом. Интересно, а что она обо мне думает? Неужели, то же самое? Может, и не чушь это про половинки-то, а чистейшая правда?! Хотя нет, все-таки чушь. Откуда у меня половинка среди людей? Я ж не человек по сути своей, а обычная колбаса... Ну, не совсем обычная...