Выжившая

– Никто не услышит меня, если я закричу, - закончила Лиза.

– Если ты это сделаешь, то подумают, что это просто койоты воют на луну.
– Мистер Смит ухмыльнулся.
– И кроме того, ты будешь слишком измотана, чтобы кричать. То дерьмо, которым Эл тебя наколет... ты будешь в сознании, но не сможешь кричать.

Лиза молчала. Мистер Смит некоторое время наблюдал за ней, затем наклонился, чтобы поднять свой ящик с инструментами. Он направился на улицу.

– А как насчет людей, которые этим занимаются?
– спросила она. Мистер Смит остановился в дверях и оглянулся на нее.
– Люди, которые... платят, чтобы смотреть. Я имею в виду...
– Она неопределенно махнула рукой.
– Что за люди этим занимаются? Почему? Почему они это делают?

Мистер Смит, казалось, задумался над вопросом, прежде чем ответить. 

– Более пятидесяти процентов людей, которые смотрят снафф, слабые, неадекватные, высокопоставленные люди с престижной работой, в основном люди из делового сообщества: руководители корпораций и генеральные директора, банкиры и тому подобные. Некоторые из них - высокооплачиваемые юристы. Остальные - участники экстремального хардкора, просто ищущие то, чего они не видели или не делали. Относительно того, почему они это делают...
– Он помолчал, поглаживая подбородок.
– Это поиск силы, - сказал он, глядя прямо на нее.
– Для них это спешка. Это выводит их из себя. Экстремальный хардкор и снафф - это не только секс. Речь идет о том, чтобы владеть кем-то, заставлять его молить о пощаде, решать, собирается ли он ее отпустить или нет. Это высшая власть над кем-то. Когда... люди, которые занимаются подобными вещами... когда они смотрят снафф, им нравится представлять, на что это похоже... что чувствует убийца. Им нравится притворяться, что они - это он, что они делают то, что делает он. Они получают огромное чувство власти, зная, что они организовали пытки и смерть другого человека.

Эта мысль ужаснула ее, но она постаралась не показать этого. 

– А как насчет парня, который будет этим заниматься? Животное? Почему он это делает?

Мистер Смит ухмыльнулся. 

– Я думаю, тебе придется спросить его самой.
– Он повернулся и вышел из комнаты.

Лиза села на кровать, потеряв всякую надежду. Она понятия не имела, который сейчас час. В спальне не было часов, а солнце уже давно взошло? Два часа? Три? Она потеряла счет времени. Прошлой ночью она почти не спала, особенно после того, как ей пришлось пописать на матрас, на котором она спала. Лиза начала плакать после того, как испачкала свой матрас, и следующее, что она помнила, был восход солнца. Она предположила, что сейчас может быть где-то между восемью и одиннадцатью часами утра.

Ее мочевой пузырь снова наполнился, и она встала, прошла в ванную, подняла крышку унитаза и села. Она помочилась, потом спустила воду в туалете. Возникло желание вытереться, но потом она подумала: Зачем? Мистер Смит все равно привезет Животное, чтобы изнасиловать и убить меня. Зачем убирать для него? Она встала и подошла к раковине, тихо всхлипывая, пока мыла руки. Несмотря на то, что она только что узнала, что беременна, она уже представляла, как будет выглядеть их с Брэдом ребенок. И теперь все это будет уничтожено. Она глубоко вздохнула и склонила голову над раковиной, пытаясь успокоиться. Когда ее рыдания стихли, она посмотрела в зеркало на свое отражение. Под глазами у нее были большие темные круги, белки глаз покраснели. Несмотря на то, что прошлой ночью она почти не спала, и все остальное, через что ей пришлось пройти, она выглядела не так уж плохо.

Она вернулась в комнату как раз в тот момент, когда мистер Смит менял матрас. Старый, испачканный мочой матрас лежал на боку у стены спальни. Он похлопал по новому матрасу. 

– Присаживайся. Я буду снаружи, заколачивать окно.
– Он вышел из комнаты, и она на мгновение замерла, ее разум онемел и пошатнулся. Через несколько минут она села.

Она услышала, как он вышел на улицу к своей машине, а затем, несколько минут спустя, она услышала его сбоку от хижины за окном спальни. Она услышала звук ударов вместе с его бормотанием, а затем он начал складывать доски, закрепляя их на окне. Она вздохнула и попыталась заглушить звуки мистера Смита, забивающего гвозди в дерево, чтобы прикрепить его к окну. В комнате было темно из-за досок, уже закрывавших солнце изнутри. Она посмотрела в потолок, чувствуя, как ее глаза снова наполняются слезами. Звук прибивания этих досок был похож на звук заколачивания крышки ее гроба.

Она сидела на кровати и старалась не плакать, пока мистер Смит забивал окно в ее тюрьму. Ее разум быстро прокрутил вчерашний кошмар: отъезд со стоянки для отдыха, решетка фургона, внезапно заполнившая зеркало заднего вида, панический голос Брэда, когда фургон следил за каждым их движением на протяжении следующей мили или около того по шоссе, затем вращающиеся огни и сирены дорожного патруля. В ту минуту, когда она увидела эти огни в зеркале заднего вида, она поняла, что это как-то связано с фургоном, что водитель выкинул какой-то трюк. И когда тот коп остановил их и сказал им, что Брэд вел машину, как придурок, она почувствовала надвигающееся чувство обреченности. Она испытала чувство недоверия, когда офицер рассказал ей, почему он остановил их и почему ему на самом деле было наплевать на них - в конце концов, закон есть закон, и я всего лишь выполняю свою работу. И теперь, когда она сидела голая на голом матрасе в маленькой хижине где-то в Биг-Беар в горах Сан-Бернардино, в ее голове промелькнуло то, о чем она почти забыла.

Они были на стоянке для отдыха. Они остановились, чтобы сходить в туалет, и, как обычно, Брэд закончил первым. Лиза вышла из женского туалета и присоединилась к Брэду за небольшим столиком для пикника. Там была желтая вывеска с массивным изображением змеи на ней, предупреждающая туристов о том, что в это время года в этом районе водятся гремучие змеи. Лиза стояла у вывески с дикой ухмылкой, когда Брэд фотографировал ее, и именно тогда она увидела, как он проходил мимо, бросив на них пристальный взгляд.

Она закрыла глаза и попыталась вспомнить, вызывая образ в своем сознании. Да, она была уверена, что это был мистер Смит. Он был в темных очках, и чем больше она думала об этом, тем яснее становилась картинка. Он стоял у большого дерева, от которого открывался вид на остановку отдыха. Она не помнила, чтобы он был там, когда они подъехали, но она наверняка помнила, как взглянула на него, когда выходила из дамской комнаты. Она быстро забыла о нем, решив, что он просто еще один турист, ожидающий, когда его жена или подруга выйдет из дамской комнаты. В туалете, кроме нее, было еще четыре женщины, и она выбросила это из головы, пока они с Брэдом не начали фотографироваться и дурачиться, а затем он медленно, небрежно прошел мимо них, а затем Брэд сказал что-то, что отвлекло ее, а затем они над чем-то засмеялись, и парень был забыт, когда они собрали свои вещи и направились к "Лексусу". Он исчез, как физически, так и из ее сознания, когда они сели в "Лексус" и выехали с парковки, чтобы выехать на шоссе.

Но разве на остановке отдыха не был припаркован красный фургон? Теперь, когда она подумала об этом, она могла поклясться, что так оно и было. Теперь она могла представить себе это: он сидит на остановке отдыха, внимательно, но ненавязчиво наблюдая, как туристы приезжают и уезжают, ожидая, когда появятся нужные люди. А потом приехали они с Брэдом. Как мистер Смит их выбрал? Подслушал ли он обрывок разговора, когда они вместе шли в туалет? Какие-то крупицы информации, которые подсказали ему все, что ему нужно было знать? Дала ли эта информация - разговор об их планах на отпуск в эти долгие выходные - ему то, что ему нужно было знать, чтобы убедить себя, что у него будет по крайней мере два дня, чтобы сделать то, что ему нужно, прежде чем поднимется тревога по поводу ее исчезновения?

Чувство страха в животе стало сильнее. Теперь она была напугана еще больше, чем раньше. История, которую он рассказал офицеру, была полной чушью. Мысль о том, что ее на самом деле скормят этому парню, которого он назвал Животным, для снафф-фильма - и все это для удовлетворения безликой группы извращенцев, пугала ее тем больше, чем больше она думала об этом. Похоже, его не беспокоил тот факт, что он играл ключевую роль в ее убийстве. Казалось, ему было все равно, когда она сказала ему, что беременна. Все, о чем он беспокоился, это деньги, которые ему платили.

В этом не было никаких сомнений. Она должна была выбраться отсюда любой ценой. Она побежит по лесу голышом, если придется. Ей было все равно. Что имело значение, так это выбраться отсюда живой. Ей нужно было думать не только о себе - на карту была поставлена жизнь ее будущего ребенка.

Внезапно ей пришла в голову мысль, когда она вспомнила, как мистер Смит вырубил ее: хлороформ, который он дал мне вчера... это причинило вред ребенку?

О, Боже, пожалуйста, нет, пожалуйста, пусть с моим ребенком все будет в порядке!