Я, рейнджер
Шрифт:
— Уровень ультрафиолета вдвое меньше, чем на Земле, — сообщил я. — Температура — двадцать четыре градуса Цельсия, влажность — пятьдесят процентов. На данный момент климат оценивается как умеренный, а местное солнце весьма мягкое.
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — протянул Стиг-Рой. — Но в любом случае нам, конечно, очень повезло. Дальнейшие поиски считаю не… — тут он одновременно замолчал и остановился как вкопанный — так, что я едва на него не налетел.
— Что? Что такое? — проговорил я свистящим шепотом, пытаясь разглядеть нависшую над нами опасность.
Вот
Глава 26
— Мы что, забыли включить стояночный тормоз? — шепотом спросил я, оглядывая место, где стояла наша капсула.
Стиг-Рой не поддержал шутку и не позволил мне подойти к месту, где я оставил капсулу, придержав за плечо. А потом молча указал на лесную подстилку.
Трава быстро убегала из-под ног, а вот обратно возвращалась не спеша. И прямо сейчас на голой земле в обрамлении шевелящихся травинок были отчетливо видны чьи-то диковинные и просто невозможно огромные следы.
— Хочешь сказать, что тут водится кто-то настолько огромный, что он смог утащить капсулу? — у меня аж спина взмокла. И тут же высохла — скафандр отлично поддерживал оптимальный микроклимат. Что не помешало мне снова вспотеть — на этот раз мокрыми стали ладони.
Стиг-Рой не стал отвечать на глупый вопрос, а просто показал биосканер.
“Кто-то настолько огромный” стремительно удалялся от нас четко по прямой вдоль опушки.
Мы со Стиг-Роем немедленно выбежали на поле, но таинственного похитителя увидеть не успели.
— Кажется, он летающий, — вот теперь Стиг-Рой нахмурился. — Это плохо.
С этими словами он включил пеленгатор, а я запоздало вспомнил, что у капсулы он есть. И даже не один — запасной ставится на таком оборудовании в обязательном порядке на случай поломки основного устройства.
— Летающий, но не так чтобы высоко, — изрек я, внимательно изучая траекторию полета капсулы. Она не поднималась выше чем на пятнадцать метров, и это определенно был хороший знак: при падении с такой высоты можно не опасаться за сохранение работоспособности капсулы. — Может, дрон вдогонку отправим? Хоть посмотрим, кто ж такой смелый нас так ловко обнес?
— Давай, но близко не подлетай, — одобрил Стиг-Рой. — И только один. Не хватало еще остаться тут без глаз.
Только после этих слов я вдруг осознал, насколько страшно то, что произошло. Без капсулы ни я, ни Стиг-Рой никогда не сможем подняться на Светокрыла, а тот не сможет ни улететь, ни позвать на помощь — мы были слишком далеко от колонизированного космоса.
И сомнительным бонусом еще было то, что зарядов внутривенного питания у нас всего на земные сутки, а другой еды или питья нет вообще.
То есть у нас есть двадцать четыре стандартных часа, чтобы придумать, как отвоевать свою капсулу.
Так, Оби-Ван, без паники. Ситуация, как говорит Ли-Суен, повышенной мерзости, но не безвыходная.
Капсула нашлась быстро: вести дрона по сигналу пеленга было легко.
— Мать моя, кто это? — спросил я, держа дрон на приличном расстоянии. Весь экран занимало изображение неведомой помеси грифа и страуса, преспокойно несущей капсулу в огромных
лапах.— Это сейчас неважно, — отмахнулся Стиг-Рой. — Важнее, как заставить ее выпустить капсулу.
Я немного подумал и вывел на голомонитор скафандра панель управления манипуляторами дрона.
— Кольнуть ее лазерным резаком?.. — предложил с сомнением.
— А если напугать проекцией?.. — внес встречное предложение Стиг-Рой. — Запустим диагностическую голограмму “Странника” во всю величину прямо перед ее клювом.
— Давай, — согласился я. — Потому что кто ж знает, где у этой летающей головной боли сосуды. Кольнем — а она помрет.
От убийства представителей неизведанной фауны юных рейнджеров предостерегали едва ли не с первого занятия. Если есть возможность убежать от зверя — нужно бежать.
Причина проста: отсутствие информации о типах взаимодействий между живыми организмами. На запах крови могли сбежаться падальщики, а смерть доминантной особи знаменовала начало борьбы за лидерство. Ну и в принципе “Эффект бабочки” никто не отменял, и в том, как избежать самых страшных его последствий, собственно, и был весь смысл подготовки рейнджеров и колонистов. Ну и как не убиться при этом.
Я передал Стиг-Рою пульт управления дроном, и тот обогнал местную “птицу Рух”. А потом в точно подгаданный момент врубил голопроектор.
Дрон не передавал звуков, но воображение очень натурально подставило в голове испуганный вопль, смешанный с карканьем, когда птица затормозила прямо в воздухе, отчаянно хлопая крыльями, едва не шлепнулась на верхушки бросившихся врассыпную деревьев и… выпустила сферу из когтистых лап к нашему со Стиг-Роем общему облегчению.
— Отлично, — Стиг-Рой на всякий случай подогнал дрон поближе к месту “крушения”, чтобы голопроекция накрыла капсулу, и дождался, пока птица улетит. — Сорок восемь километров. Проще всего, если я медленно полечу над полем в челноке, а ты сядешь на него верхом. Если двигаться медленно, это будет достаточно безопасно.
— Идет, — согласился я, понадеявшись, что на поверхности челнока есть за что держаться.
Увы, никаких выступов или впадин не было — челнок же должен был преодолевать плотные слои атмосфер, причем многократно. Но мне повезло, что внутри обнаружилась пара магнитных ботинок Стиг-Роя.
Мы настроили их на разные полярности и “прилепили” друг к другу через потолок. Я уселся на челнок и схватился за голенище ботинка, как за рукоятку механического быка. Изобретение чудовищно старое, но до сих пор остающееся одним из любимых развлечений на всех планетах и станциях.
— К родео готов, — возвестил я, держась обеими руками.
— Ну тогда погнали, — отозвался Стиг-Рой и включил движки.
— Кажется, это надо внести в расписание тренировок, — сказал я, когда челнок наконец остановился.
Стиг-Рой не смог сбросить скорость меньше шестидесяти километров в час, а это без малого двадцать метров в секунду. В космосе это даже не улиточий шаг, а вообще топтание на одном месте, но попробуйте эту скорость, сидя верхом на гладком, как яйцо, челноке, и я гарантирую, что жизнь заиграет новыми красками.