Янтарь и Лазурит

Торговец достал из густой тёмно-оранжевой жидкости несколько палочек с пропитавшимися токпокки, одну протянул нуне, а вторую — Сюаньму. В нос ударил необычный насыщенный запах, но приятный. Монах осторожно схватился пальцами за предложенную палочку с узкой тёмно-оранжевой лепёшкой и взглянул на нуну: её горящие глаза желанно смотрели на предложенное угощение, она приоткрыла рот и буквально набросилась на несчастный токпокки. Однако в следующий миг отпрянула назад и пискнула:

— Горячо!

— Дева Кон, осторожнее! — обеспокоенно воскликнул евнух Квон, приблизился к ней на несколько шагов и повёл за собой коня генерала Ю.

— Дева Кон с годами не меняется.

— Генерал Ю, я сейчас вам что-нибудь отгрызу. — Нуна сердито посмотрела в его сторону, однако в её взгляде Сюаньму заметил насмешливые огоньки. Ему казалось, что за проведённое вместе время он стал лучше понимать её эмоции: сейчас она шутила, а не злилась всерьёз.

И вместо дальнейших ссор она подула на кусочек теста у неё на палочке, поднесла ко рту и надкусила. Зажмурившись, она улыбнулась, с наслаждением прожевала свой токпокки и проглотила.

— Фня-фня?

Любопытный Дзадза внимательно смотрел на палочку. Сюаньму не спешил пробовать собственный — всё равно пока горячий, а продолжал наблюдать.

В этот момент к лавке бесшумно подошла Хеджин и попросила налить для её госпожи воду или какой-нибудь прохладительный напиток. Торговец с улыбкой подвинул на край прилавка деревянный стакан, который наполнил жидкостью из кувшина.

Каса-обакэ высовывал свой длинный тонкий язык и пытался дотянуться до токпокки. Нуна усмехнулась и медленно опустила к нему палочку: Дзадза поднёс язык сначала с верхней стороны, не касаясь, затем с нижней, и лишь после этого медленно-медленно прикоснулся самым кончиком. В следующий миг он резко отпрянул назад, задёргался в руках нуны и с громким «Фня-я, фыр-мя-фыа?!» спрыгнул. Он не поскакал дальше, а плашмя бросился на землю, пытаясь стереть со своего языка остатки оранжевой жидкости.

Теперь Сюаньму уже с опаской посмотрел на палочку в своих руках — неужели токпокки оказались настолько острыми? С другой стороны, у нечисти и людей восприятия и вкусы могли быть совершенно разными. Но и он сам являлся драконом, а не человеком…

Чтобы не расстраивать нуну, он поднёс палочку к губам, принюхался, на всякий случай подул. Стараясь не смотреть на валявшегося на земле каса-обакэ, Сюаньму взглянул на нуну, которая уже опустилась на корточки и встревоженно поглаживала несчастный зонтик. Ей нравилась эта еда: он видел наслаждение в её лице, пока она грызла этот загадочный токпокки, поэтому всё-таки решился и надкусил.

Язык как будто прижгло, но не сильно — Сюаньму почти сразу привык к этому ощущению, оно даже показалось интересным. Тесто оказалось мягким, но одновременно с этим густым и клейким, поэтому жевалось не так просто.

Он поймал на себе испуганный и внимательный взгляд нуны — та переживала, как среагирует он сам. На вкус это было что-то необычное, но приятное. Торговец не соврал — из-за остроты Сюаньму не заметил ни добавленной рыбы, ни морских водорослей, но местами лепёшка всё равно отдавала морем.

— Неплохо, — в итоге сообщил своё мнение Сюаньму и в подтверждение своих слов доел уже подостывший токпокки, а нуна вздохнула с облегчением.

Ещё немного они задержались у лавки с необычной уличной едой, накормили всех и уже собирались уходить, как вдруг к ним приблизилась высокая дева в простой одежде с длинной чёрной косой и вплетёнными в неё цветами. За её спиной показалась ещё одна, пониже, но тоже в светло-коричневом с зелёными лентами и с серебряной шпилькой в волосах, концы которой изображали два листа бамбука, в руках она держала мешок, из которого торчали несколько веток с листьями. Чуть опустив голову, первая испуганно спросила:

— Вы случайно не из Сонбака?

Её щёки покраснели, а взгляд метался из стороны в сторону, но в основном цеплялся за Сюаньму и генерала Ю. Последний чуть прищурился, но всё равно улыбнулся незнакомке.

— Как вы догадались? — спросила нуна с удивлением и приподнялась с земли.

— Орабони* посылал письма про его близкую подругу-принцессу, вечно чёрного… Ой, нет, сына нескончаемой мрачной беззвёздной ночи генерала. — На этих словах Сюаньму чуть не подавился своим токпокки. — И также про молчаливого монаха из Цзяожи в свободных синих одеждах, переливающихся как морские волны, окружающие берега великого Сонгусыля.

* Орабони (кор. ????) — обращение девушки к старшему брату.

— Орабони? Кто твой орабони?

Сюаньму даже в мыслях не понимал, как это произносилось, и ни за что не смог бы повторить. Диалекты Цзяожи и Сонгусыля были похожи друг на друга, большая часть слов ничем не отличалась, проблемы возникали только с именами и почему-то кошмарными обращениями. Ладно, хотя бы «нуну» Сюаньму с лёгкостью выговаривал, но как себя назвала жена торговца? А теперь и юная дева раскидывалась сложными словами.

— Джинхён-орабони и Джинги-орабони — вы их знаете?

Её щёки пылали красным.

— Ты сестра Джинхёна и Джинги?! — вскрикнула шокированная нуна и быстро поправилась. — Ой, извините, — она прокашлялась и вновь повысила голос: — Вы сестра Джинхёна и Джинги?!

— Вы знакомы? — Дева с множеством цветов в волосах изогнула брови, а затем немного нахмурилась. — Они не рассказывали о других девушках, кроме принцессы и её холодной, как ветер в зимнюю ночь, служанке.

Стоявшая в стороне Хеджин фыркнула, но ничего не ответила. Сюаньму удивляли сравнения, которые незнакомая молодая госпожа употребляла в своей речи — неужели она повторяла за тем самым Джинхёном, рисовавшим неприличные картины? А может, ей в основном писал Джинги? С последним Сюаньму почти не общался, поэтому плохо представлял, каким человеком тот являлся.

— Э-э, — задумчиво протянула нуна а затем указала на своих друзей, — это генерал Ю и монах Шуаньму.

— Шуаньму? — переспросила её собеседница с неким сожалением в голосе. — А я прочитала его имя как Хёнмок*… Но Шуаньму звучит даже экзотичнее!

* Его зовут ?? (таинственный + дружественный), что по-китайски читается как Сюаньму, а по-корейски — Хёнмок. Джинхён писал его имя иероглифами, поэтому его сестра неправильно произнесла.

— Сюаньму, — тихим голосом поправил монах, но девушка как будто не расслышала его, а вновь обратилась к нуне: — А вас как зовут?

Нуна замешкалась.

— Это дева Кон, служанка Хеджин и евнух Квон, — пришёл к ней на помощь генерал и представил всех остальных.

— Генерал Ю, а как же Дзадза?

Каса-обакэ успел прийти в себя: поднявшись с земли, он прятался за ногами нуны и наблюдал за диалогом. Точно также вела себя вторая незнакомка, стоя за спиной болтливой сестры Джинхёна и Джинги. Нуна поспешила исправить недоразумение и пояснила:

— Это добрый и хороший каса-обакэ Дзадза, путешествует вместе с нами. Вы тоже не представились.