Яйцо дракона

Входная дверь открылась, и наружу выбежала девочка лет пяти. Огромные светло-карие глаза изумленно расширились, и она громко завизжала.

— Ты приехала!

Бросившись в открытую калитку, малышка подскочила, и счастливо смеющаяся Рене подхватила ее, закружив. Нежно поцеловав ее в щеку, она вошла во двор, неся малышку на руках.

Острая игла холодом уколола сердце. Пламя застыло в венах, и горечь сдавила горло. Пустота растеклась в животе, и Вальтер до боли сжал зубы, чтобы не зареветь от отчаяния.

У Рене была семья, ребенок. Сейчас из дома выйдет муж или, на худой конец, просто отец малышки с каштановыми волосами. Им, конечно, не тягаться с герцогом, но забрать Рене от родных и не сломить ее Вальтер уже не сможет. Как бы он ни желал ее, ни грезил о ней каждую ночь, он не был настолько жесток, чтобы лишить ее семьи и ребенка.

Вальтер сжал поводья в пальцах и едва не взревел от разрывающей сердце на части тоски. Холод растекался по венам вместо пламени, и досада скручивала внутренности. Он потерял ее, так и не получив. Поэтому она держала его на расстоянии, не подпускала к себе, как бы ни желала. Поэтому она игнорировала его взгляды, отшатнулась тогда в спальне. Она принадлежала другому.

Дверь в дом резко распахнулась. Наружу вышел мальчишка лет десяти. Растрепанные темно-рыжие волосы и темно-зеленые глаза однозначно точно принадлежали брату Рене. Скрестив руки на груди, он почему-то насупился. Вдруг его кто-то грубо оттолкнул в сторону, и наружу выбежала девчонка немногим его старше. Засмеявшись, она подбежала к Рене и крепко обняла сестру.

Больше из дома никто не вышел. Это была вся семья.

Вальтер выдохнул слишком громко, ощущая просто какое-то оглушающее чувство облегчения. Тепло растеклось по венам, когда сердце забилось в своем нормальном ритме. На губах сама собой появилась довольная улыбка. Эта Лиса была его. Теперь уже ничто не встанет между ними.

Элиас фыркнул и похлопал его по предплечью. Вальтер вздрогнул от неожиданности и повернулся к нему.

— Никогда не думал, что увижу, как ты испугался, — улыбнулся он и подмигнул. — Люди опасны. Разве ты не понял этого, когда двое из наших попались в их сети? Руланд души в своей жене не чает. Филип вообще половину жизни отдал.

— Она человек, — прорычал Вальтер, недовольный тем, что Элиас с легкостью прочитал его. — Нам не быть вместе.

— Руланду это не мешает, — хохотнул он. — Он мечтает о ребенке, и его не волнует, родится он драконом или нет. Его жену тем более.

— Нет смысла это обсуждать, — рыкнул Вальтер и тронул бока Вольного, направляя его к дому, где Рене обнималась с братом, который что-то недовольно бурчал себе под нос.

— Да, конечно, просто подождем, пока ты сдашься и примешь очевидное всем, кроме тебя самого, — хохотнул Элиас и задорно прищурился. — Я прямо теперь жду не дождусь, когда еще один упрямец сломается. Как думаешь, на Маркуса тоже свой человек найдется?

Вальтер хмыкнул и не ответил, останавливая коня рядом с калиткой.

Рыжий мальчишка поймал его взгляд, нахмурился и выпятил грудь, выходя вперед на пару шагов, как если бы пытался закрыть собой обнимающихся сестер. Вальтер с трудом сдержал улыбку. Надо же, какой смелый.

— Вам помочь, путники? — спросил он еще по-детски высоким голосом.

Рене резко обернулась, ее зрачки гневно сузились.

— Твою ж мать, — простонала она и вышла вперед, закрывая собой и сестер, и брата. — Что вам здесь нужно? Я ведь просила.

Элиас хмыкнул. Вальтер с трудом сдержал смех. Они оба явственно ощутили панический приступ страха, отравивший ее сладкий аромат, когда Рене намеренно не обратилась к ним по титулу. Она не хотела, чтобы ее семья знала, кто они такие.

— Фу, Рене, ты грубиянка, — скривилась старшая девочка и толкнула ее в бок, сдвигая в сторону. — Добрый день, господа. Вам чем-нибудь помочь?

— Эва, отойди, — мальчишка закрыл ее рукой, выдвигаясь вперед. — У них оружие.

Его глаза гневно сверкали, и он совершенно не боялся, разглядывая мужчин верхом на боевых конях.

— Они солдаты, разве не видно? — отмахнулась от брата Эва и поправила темно-каштановые волосы, убирая толстую косу за спину. — У них всегда с собой оружие.

— Ой, угомонитесь и идите в дом, я сейчас приду, — вздохнула Рене, развернула их обоих за плечи и подтолкнула в сторону дверей. — Сандру с собой возьмите.

— Может, мне старосту позвать? Ты видела их коней, им явно нужен кто-то важный, — прошептал мальчишка, сопротивляясь подталкивающей его к дому Рене.

— Иди в дом, Шон, — гневно прорычала она.

Мальчишка поджал губы, набрал воздух в грудь, явно чтобы поспорить с сестрой, но Эва схватила его за руку и втащила в придерживаемую младшей девочкой дверь.

Убедившись, что они закрылись внутри, Рене развернулась и решительно направилась к Вальтеру и Элиасу, ждущим у калитки. В окнах мелькнули занавески — дети подглядывали.

— Милорды, извините за грубость ранее, — едва слышно прошептала она, останавливаясь рядом. — Зачем вы приехали? Я не сбегу. Я понимаю, что это бессмысленно.

— Я и не переживал, что ты сбежишь, Рене, — улыбнулся ей Вальтер и спешился, беря Вольного под уздцы. — Я хочу познакомиться с твоей семьей.

— Нет! — в шоке воскликнула она и попятилась, едва не ударившись спиной о забор.

Вальтер вовремя схватил ее за руку, останавливая. Ее скулы ярко вспыхнули румянцем. С темных губ сорвалось судорожное дыхание. Ее кожа под его пальцами была такая мягкая и нежная и обжигала не слабее драконьего пламени, распаляя его кровь еще сильнее.

— Милорд, они не должны знать, чем я занимаюсь. Как иначе объяснить им, что я знаю герцогов, я даже не представляю.

— Не переживай, Рене, мы не герцоги, — Элиас спрыгнул на землю и подмигнул ей. — Мы торговцы из Оттоу. Идем, посмотрим, как живут твои сестры и брат. Забавный малый. Сколько ему?

— Одиннадцать, — сдаваясь, вздохнула она.

Вальтер нехотя выпустил ее руку. Она вымученно улыбнулась ему и открыла калитку шире, приглашая пройти внутрь.

— Заводите коней, можете оставить их с Грозой. Ничего полезного здесь все равно не растет.

Они вошли на территорию сельского дома и отпустили коней, которые подбежали к знакомой кобыле и опустили морды к земле, принимаясь пощипывать траву у ворот большого сарая. Рене повела гостей к дому.

Дверь открылась прежде, чем она успела взяться за ручку. На пороге стоял хмурый Шон.