Юность Грома

Длинная Тень, сидевшая на высокой скале в дальнем конце оврага, вскочила и взмахнула хвостом.

–  Коты, бегите!
– завизжала она.
– Прячьтесь! Бегите в разные стороны!

Полёт Ястреба и Крик Галки запихали Желудёвую Шёрстку и Молнехвостого в ближайший туннель и сами шмыгнули следом. Пёстрая Шёрстка и Облачник бросились к дальнему склону оврага, взбежали наверх и скрылись на пустоши. Дождевой Цветок юркнула в щель между двумя валунами.

Серое Крыло отвёл Черепашьего Хвостика к ближайшему туннелю, затолкал внутрь и влез следом.

Лай всё нарастал. Серое Крыло поперхнулся воплем, увидев, как две собаки - здоровенная пятнистая и маленькая белая - выскочили на гребень холма и ринулись в овраг. Собаки заметались по дну оврага, взрывая когтями мох и обнюхивая туннели.

Длинная Тень по-прежнему стояла на скале, выгнув спину и так сильно распушив шерсть, что стала напоминать чёрную тучу. Она с рычанием взмахнула когтистой лапой, приготовившись принять бой. Маленькая белая шавка, заливаясь истошным лаем, запрыгала у подножия скалы, однако так и не решилась напасть на грозную кошку.

Тем временем крупная пёстрая псина отыскала брошенные на земле кроличьи кости и с аппетитом захрустела ими. Серое Крыло поморщился от отвращения, но собака быстро выплюнула кости и бросилась к отверстию туннеля, в котором прятались Крик Галки и Полёт Ястреба с котятами.

–  Только не это!
– простонала Черепаший Хвостик.
– Там же малыши!

Серое Крыло подобрался, приготовившись выбежать наружу и вступить в бой с собаками, но тут со стороны пустошей донёсся оглушительный вопль Двуногого.

Собаки застыли, дружно повернув головы в одну сторону. Окрик повторился, и собаки, сорвавшись с места, помчались обратно на пустошь. Их лай стал отдаляться, а потом и вовсе стих.

Только тогда перепуганные коты начали потихоньку выбираться из своих укрытий.

Длинная Тень спрыгнула со скалы, Дождевой Цветок выбралась из щели между валунами, а Крик Галки высунул голову из туннеля.

–  Ушли?
– спросил он.

Ему ответила Пёстрая Шёрстка, подбежавшая к оврагу со стороны пустоши:

–  Да, мы с Облачником только что видели, как они побежали в сторону реки!
– Она спрыгнула вниз и подбежала к остальным котам.
– На этот раз всё обошлось!

Серое Крыло с облегчением перевёл дух и окинул взглядом лагерь. Вдруг ему показалось, будто чья-то тяжёлая лапа сдавила ему горло.

–  Гром!
– позвал он.
– Где Гром?

Его зов эхом облетел овраг, но никто не отозвался.

–  Кто последний видел Грома?
– громко спросила Длинная Тень.

–  Он был здесь, когда пришла Черепаший Хвостик, - пролепетала Дождевой Цветок, в недоумении оглядываясь по сторонам.

–  Кто видел его после этого?
– Длинная Тень скользнула взглядом по притихшим котам.
– Никто? Значит, будем искать. Для начала осмотрим лагерь. Проверьте туннели, может быть, он уснул?

Коты разбежались во все стороны, скрылись в норах и под кустами утёсника. Грома нигде не было.

Ужас холодом разлился по шкуре Серого Крыла.

–  Гром мог сбежать из лагеря следом за Треснувшим Льдом, - прошептал он, боясь думать о том, что могло ждать молодого кота на пустоши, где резвились злобные собаки.

Черепаший Хвостик пихнула его в бок.

–  Всё ещё хуже, - тихо сказала она, скосив глаза на стену оврага.
– Зубчатый Пик тоже пропал.

Глава IV

Гром вздохнул полной грудью и громко замурлыкал от восторга. Есть ли во всём мире место лучше, чем этот зелёный весенний лес? Он был очарован и покорён, это была любовь с первого взгляда и на всю жизнь. Грома приводило в восторг всё - и смыкающиеся над головой ветви деревьев, и шорох дичи в подлеске, и упоительные, плывущие со всех сторон запахи. Просто невозможно было решить, в какую сторону бежать и с чего начать исследование этого прекрасного места.

Не сдержавшись, он весело подпрыгнул и прошептал:

–  Здесь просто чудесно! Это куда лучше, чем гоняться за кроликами по пустошам!

Треснувший Лёд, стоявший в нескольких хвостах впереди, обернулся и недоверчиво взглянул на молодого кота.

–  Кстати, забыл спросить - тебе разрешили пойти со мной на охоту?

У Грома тут же пересохло во рту.

–  Э-э… ну, да… да.

Треснувший Лёд окинул его внимательным взглядом и прищурился. Гром понял, что охотник ему не поверил и опустил глаза.

«Пожалуйста, ну пожалуйста, только не отсылай меня обратно!» - беззвучно молился он про себя.

Серый с белым кот раздражённо взмахнул хвостом.

–  Ладно, что с тобой поделаешь. Что встал? Решил корни пустить в лесу?

–  Нет!
– с облегчением выпалил Гром, со всех лап бросаясь к старшему охотнику.
– Я хочу охотиться!
– заметив едва уловимое движение в зарослях папоротников, Гром припал к земле и прошептал: - Смотри!

Его лапы словно сами знали, что нужно делать. Бесшумно, как змея, Гром прополз под кустами, прячась в густой листве. Ни единая ветка не хрустнула под его осторожными лапами, ни один листок не шелохнулся, он двигался легко и уверенно, как прирождённый охотник.

«Видел бы меня сейчас Серое Крыло!» - подумал Гром.

Раздвинув траву, Гром увидел крошечного темнобурого зверька, копошившегося под папоротниками. С силой оттолкнувшись от земли мускулистыми задними лапами, кот прыгнул и глубоко вонзил когти в тело своей добычи.

–  Есть!
– воскликнул Гром, оборачиваясь к Треснувшему Льду.
– Я поймал… ой, Треснувший Лёд, а кого я поймал?

Старший охотник подошёл, обнюхал зверька, взглянул на его вытянутую мордочку.

–  Это землеройка, - буркнул он и пренебрежительно добавил: - Надеюсь, ты не рассчитываешь накормить своих товарищей этой мелочью? Идём, нам нужна дичь покрупнее.

Холодная отповедь Треснувшего Льда несколько охладила восторг Грома, однако он решил, что всё равно отнесёт свою дичь в лагерь и покажет Серому Крылу. Он быстренько забросал землеройку палой листвой, чтобы забрать на обратном пути, и бросился догонять старшего охотника.

«Ничего, я ему ещё покажу! Я всем докажу! Вот поймаю столько дичи, что вдвоём не унести, тогда посмотрим, что скажет этот серый задавака!»

Никогда ещё Гром не чувствовал себя таким свободным, счастливым и полным сил. Он обожал Серое Крыло и считал себя в неоплатном долгу перед ним за всё, что добрый кот для него сделал, но сейчас ему хотелось быть самим собой, и только.