За легкой тенью лета

Сейчас она стояла в голове очереди. Пока он подходил к небольшой толпе у газели, из багажника которой суетливая девушка подавала покупателям молоко и творог, продавщица как раз занялась его бывшей коллегой.

Вставать в очередь Михаил не стал, отошел к забору поселка, отступил к кустам. Женщина по сторонам не смотрела. Сложила покупки в рюкзак, надела его на спину, подошла к прислоненному к дереву велосипеду и поехала в сторону деревни.

У него велосипеда в этот раз не было. Но он вовремя вспомнил, что у него есть телефон, и успел сделать несколько снимков.

Очередь была небольшая, но он нетерпеливо переминался, пока не получил наконец свои молочные продукты.

Женщина при встречах каждый раз ему радовалась, но ни разу не спросила, что он делает в этом поселке.

Когда он работал в «Скорой», она знала, что он снимает квартиру. Как-то раз спросила, сколько он платит, и уговаривала посмотреть жилье, которое сдают какие-то ее знакомые. Квартира Михаила устраивала, и от поисков новой он отказался.

Еще он помнил, что женщина часто мурлыкала себе под нос какие-то старые мелодии. Меломаном он был плохим, но понять, что поет она хорошо, даже его музыкального слуха хватало.

— Катя! — крикнул он, торопливо дойдя до участка.

Сунул покупки выскочившей из дома жене и показал фото садящейся на велосипед тетки.

Катя с недоумением посмотрела на экран, потом на него.

— Знаешь ее? — поторопил Михаил.

— Встречала в поселке. Кто это? — от удивления глаза у Кати сделались круглыми.

— Работала со мной на «Скорой». Лика весной меня о ней расспрашивала. Но я про эту даму ничего не знаю. В лицо помню, и все. Катя, деревенские ходят в наш магазин?

— Ходят, — уверенно кивнула жена. — У нас продукты лучше. И дешевле. Мама с папой раньше в деревенский магазин ходили, а когда хозяин там сменился, люди оттуда стали в наш магазин ходить.

— Она сейчас уехала в сторону деревни. Молоко купила и уехала.

Катя с продуктами в руках поднялась в дом, Михаил пошел за ней.

— Что Лика хотела про нее узнать?

— Я сказал, что работал вместе с этой бабой. Сказал, что на вызовы никогда с ней не ездил. Я даже не помню, как ее зовут! — Михаил поморщился. — Лике хотелось выяснить, замужем ли эта тетка и сколько получает. Я не знал, как от нее отвязаться. В смысле, от Лики.

Катя убрала молоко и творог в холодильник. Села на диван, закинула руки за голову.

Если она в такой позе думает, сидя в офисе, мужики-коллеги должны переставать смотреть в дисплеи.

— Выводи велосипед, — вздохнул Михаил. — Покатаемся.

Деревня состояла из трех улиц. Объезжать их все не пришлось, женщину, которой так настойчиво интересовалась Лика, они увидели у первых же домов. Женщина стояла посреди улицы, разговаривая с невысоким стройным мужчиной. С Асланом.

Она успела переодеться. Вместо коротких брюк на ней было яркое платье. Вместо рюкзака — небольшая сумочка в руках.

На велосипедистов, Михаила и Катю, беседующая пара внимания не обратила.

Через пару минут Аслан подошел к ближайшей калитке, а женщина направилась в сторону железнодорожной станции.

* * *

— Ольга Петровна, — Тихон отвернулся от соседского участка, подумал и прошел в кабинет. — Расскажите мне о Лике и Всеволоде Сергеиче. Пожалуйста. Вы что-нибудь знаете про их семью? Про родственников?

— Я вас понимаю, — участливо откликнулась женщина. — Когда у меня умерла мама, я тоже неожиданно поняла, что мало о ней знаю. Она рассказывала о детстве, о юности, а я слушала вполуха. До сих пор об этом жалею.

Она замолчала. В какой-то момент Тихону показалось, что прервалась связь.

— Ольга Петровна!

— Да-да…

— Когда вы в последний раз разговаривали с Ликой?

— Весной. В конце мая. Я удивилась, что она мне позвонила. Обычно звонила ей я, поздравляла с днем рождения. Мы с ее отцом раньше часто работали у него дома, ему не хотелось надолго оставлять дочь одну.

— У нее была няня, — напомнил Тихон.

— Да, няня была. Александра, кажется.

— Александра, — подтвердил он.

— Никакая няня не может заменить ни отца, ни мать. Всеволод это понимал.

За окном неожиданно потемнело. Большая мрачная туча возникла словно ниоткуда.

— Лика меня не любила. Ревновала отца. Мне иногда хотелось объяснить ей, что я опасности не представляю. У меня любимый муж, семья. Нас с Всеволодом даже нельзя было друзьями назвать, так… коллеги.

— А женщины не-коллеги у него были? — неожиданно спросил Тихон.

— Были, — уверенно ответила Ольга Петровна. — С последней я даже знакома. Полгода назад у меня был юбилей, на который Всеволод пришел с дамой. Ее зовут Зарина. Я родом из Ташкента, моя семья уехала, когда Союз развалился. Мы с Зариной нашли общих знакомых. И вообще друг другу понравились. Перезванивались. Она очень переживала смерть Всеволода. Потом она звонить перестала. Я набрала ее пару раз, но телефон был отключен.

— Она перестала звонить, потому что умерла, — объяснил Тихон. — У нее было больное сердце.

Пошел дождь. Редкие крупные капли падали на листья яблони.

— Осенью они казались такими счастливыми, — вздохнула женщина. — А теперь обоих нет… Судьба несправедлива.

— Несправедлива, — подтвердил Тихон.

— Лика звонила, чтобы узнать, сколько стоит бриллиантовое кольцо. У меня есть знакомый ювелир. Я дала ей телефон ювелира.

— Я не видел у Лики дорогих украшений, — удивился Тихон. — Таких, чтобы специально интересоваться их стоимостью.

Капли дождя падали на подоконник, брызгами растекались по стеклу окна.

— Я почему-то подумала тогда, что речь идет о кольце Зарины. Всеволод подарил ей кольцо с огромным бриллиантом. Зарина жаловалась, что стесняется носить такое дорогое кольцо. Камень действительно впечатляющий. Господи, они были такими счастливыми!..

— Ольга Петровна, если у меня возникнут вопросы, я вам позвоню, можно?

— Конечно. Звоните, даже если вопросов не будет. Мне очень жаль Лику. У нее не было счастливого детства. Когда ребенок боится, что отец в любой момент может жениться, это ужасно. Если у нее и были счастливые годы, то только с вами. Ей бы еще жить и жить…

С ним у Лики не было счастливых лет. Она знала, что совсем ему неинтересна.

Тихон подержал телефон в руке, вспомнил, что ничего не узнал о родственниках, но перезванивать не стал. Отправился в спальню, достал деревянную шкатулку, в которой Лика хранила украшения, и принялся перебирать содержимое.

Украшений было много, и все они слова доброго не стоили. Что-то наверняка досталось Лике от матери и бабушки, что-то дарил ей отец. Два кольца были с бриллиантами, их Тихон не подарил бы любимой женщине, даже если бы ему за это приплатили.