За последним вздохом

У Орбаза остался фиал с ее кровью, и Кольтира твердо решил сделать все, чтобы его добыть - они с Тассарианом уже составили план. Воскрешение Сапф все еще возможно, но будет сопряжено с большими трудностями и риском, а в итоге новое тело сделает ее слабее, и она будет в бешенстве. Однако шанс вернуть ее оставался, и Кольтира велел себе быть повежливее с Дарионом, чтобы тот снова не создал проблем в самый ответственный момент.

– Насчет Тассариана, - уточнил Дарион.

Кольтира поморщился. Кто бы сомневался! Все, что происходит в его нежизни, какого-то тролля случается по вине или во имя Тассариана.

– Ты можешь мне сказать, если он тебя заставил, - продолжил Дарион скучным и совершенно невыразительным тоном.

– У нас не такие законы, как в Плети, и никто не имеет права…

– Я похож на того, кого можно заставить?
– хмыкнул Кольтира, покосившись на него как на идиота. Ну надо же, спасать собрался. Хотя явно решил, что именно таким способом Тассариан на своего задиристого подчиненного влияет и держит под контролем.

– Я обязан был спросить!
– проворчал Дарион.

Затем он уточнил, не слышал ли Кольтира во время плена в Цитадели что-нибудь о судьбе Верета. Вроде бы, поверил в искренность удивления “А этот урод что там делал?”.

– И будь так любезен, не изрекай непотребств в присутствии наших союзников из Серебряного Авангарда!
– потребовал Дарион напоследок.

Кольтира ухмыльнулся во всю рожу и пообещал вести только праведные речи. Дарион не поверил, но отвязался. Добрались до Собора Тьмы они без приключений, а вот на месте пришлось оперативно уничтожать охрану и запугивать упырей и поганищ. Присутствие темной силы здесь ощущалось явственно. Рыцари смерти переглянулись, без слов поняв друг друга.

Он здесь. Король-Лич.

Дарион велел Кольтире и кал’дорею подобраться поближе ко входу в Собор и попробовать понять, что там происходит, но в этот момент их всех накрыла мощная вспышка темномагической энергии, каким-то образом соединившейся со Светом. Кольтира едва устоял на ногах, на несколько мгновений потеряв способность ориентироваться в пространстве.

Рыцари смерти бросились внутрь - светлую энергию точно не в ритуале Культа Проклятых использовали, значит, паладинов уже раскрыли, и битва началась.

– Убить их всех, - резко и зло прохрипел голос Короля-Лича. Он ранен?

Из-за толпы культистов, собравшихся в центре главного зала Собора, невозможно было понять, что там происходит. На ворвавшихся рыцарей смерти стали оборачиваться. Крок угрожающе зарычал. Зор’бе выругался на зандали. Торваль громогласно пообещал культистам отыметь их всех, если немедленно не скроются.

– Надеюсь, вы не возражаете, если мы немного испортим эту вечеринку!
– рявкнул Тассариан, посылая Лик Смерти в ближайшего некроманта и разрубая мечом следующего.

Он теперь пользовался двумя клинками, что дало ему возможность применять в бою вдвое больше атакующих рун. За его спиной безо всякого портала, словно из ниоткуда появился скелет, защищенный фрагментарным доспехом и вооруженный мечом. Раньше Тассариан так быстро призывать помощников не умел.

– Мужайтесь, рыцари! Вы не будете сражаться одни!
– выпустив в толпу Ледяную Косу, объявил паладинам Кольтира, буквально следуя данному Дариону слову. А вот о почтительном тоне они не договаривались. Он вложил в эту фразу максимум сарказма, и она прозвучала так, словно Кольтира насмехался над паладинами за слабость и трусость.

Но насмешки и угрозы ни на мгновение не отвлекали от ощущения близкого присутствия Короля-Лича, бывшего Повелителя. Одного его взгляда прежде было достаточно, чтобы на несколько недель от личности Кольтиры остались лишь незначительные черты, а все прочее застыло острым и непробиваемым льдом. Даже при разговоре с проекцией в мире теней ощущалось воздействие на разум и волю. Кольтира поставил антимагический купол и велел себе не искать взглядом в этой толпе Короля-Лича, а пробиваться к паладинам и уничтожать сектантов. Игнорировать самого опасного противника - идиотизм, но другого варианта не было. Задача Черного Клинка сейчас - добраться до паладинов и свалить, а не зачистить Собор.

После пробуждения Артас стал силен настолько, что в его присутствии чутье не работало, полностью оглушенное этой мощью. Теперь же Кольтира четко различал живых сектантов и присутствующих тут немертвых. Вспышка темной магии и Света, которая произошла тут недавно - она ослабила Артаса, как сияние у Последней Надежды? Тогда шанс на успех операции велик.

Дарион не зря набрал в команду сильнейших. Буквально за пару минут они всемером убили всех не успевших разбежаться сектантов, среди которых попадались и неслабые некроманты. Впрочем, с несколькими из них без помощи владеющих Светом паладинов пришлось бы возиться куда дольше. Расчистив себе путь к паладинам, рыцари смерти увидели и Короля-Лича.

Тот стоял, не принимая участия в битве, и просто смотрел, как убивают его подданных. Он начал говорить, и рыцари смерти как завороженные уставились на него. Время остановилось, мир вокруг застыл и подернулся дымкой. Кольтира не мог отвести взгляда от ледяного сияния в прорезах артасова шлема и едва понимал, что происходит вокруг.

– Тассариан. Дарион, - медленно проговорил тот, перекатывая “р” в именах своих бывших воинов.
– Глупцы, посмевшие предать меня. Я давал вам обоим возможность вернуться добровольно.

– Уходим. Быстро, - приказал Дарион, с легкостью отводя взгляд, словно не ощущал никакого ослабления своей воли. Кольтира видел это краем глаза и понимал, что ему тоже нужно отвернуться и уходить, но не мог.

– А ты… наглый эльф.

Повелитель - нет, Король-Лич, - обратился к нему, и Кольтиру обожгло желание получить часть его силы, как это было во время служения Плети. Кольтира в этот момент прекрасно понимал, почему тот же Келтан, весь такой правильный паладинчик, не мог победить потребность в вытягивании магии и плевать хотел на общеизвестный факт, что Скверна противна Свету. К пленным сектантам он заходил первым, и возвращался через несколько минут, сверкая ставшими еще более яркими зелеными огоньками глаз, и пряча в меховом вороте плаща расползающуюся по лицу блаженную улыбку.

Кольтира сейчас не чувствовал энергетического голода, жизненная сила убитых сектантов наполняла его. Но жажда магии, влияющая на живых эльфов так сильно, что расколола их народ на части и стала причиной гибели и перехода на сторону демонов многих из них, была в определенной мере свойственна и немертвым. Эльфов, потерявших контроль над жаждой магии и свою личность называли “презренными”. Как назовут эльфа, который ради наслаждения магией и даруемым ею могуществом перешел на сторону Короля-Лича, отказавшись от собственной воли? Он и так - мерзость, чудовище, Проклятый. Живым нечего добавить к этим эпитетам. Зато Кольтира знал подходящее слово.

Слабак.

Кольтира оскалился. Он обойдется без артасовой силы! Он попытался отвернуться, но у него не получилось.

– Из-за твоего упрямства погибли твои друзья, - продолжил Король-Лич. Может, вспышка и ослабила его, но голос звучал все так же уверенно и подавляюще.
– Ты не хочешь попросить меня дать им еще одну жизнь?

Друзья? Сапф и… Верет, что ли?

– Не воображай себя незаменимым, - огрызнулся Кольтира.

Он мысленно повторял армейскую присягу и имена родных. Все, что могло позволить ему остаться в своем уме. Мысли путались, и он не знал, за какую зацепиться, чтобы противостоять воздействию воли и темной магии Короля-Лича.