За последним вздохом

Помня сражение на воздушных кораблях, когда пушки тоже мешались, Кольтира заморозил стрелка Ледяной Глыбой, отдал приказ имеющимся в отряде чародеям поступать так же. Стражи смерти подбирались ближе и убивали врагов, как только исчезал лед, но пока со всеми было покончено, Отрекшиеся лишились пяти поганищ. Существенная потеря для небольшого отряда!

Схватка вышла ожесточенной, но короткой. Одному из кольтириных подчиненных удалось серьезно ранить генерала альянсовцев - если повезет, тот не выживет. После потери лидера живые предпочли забаррикадироваться в своих укреплениях. Осада и штурм в задачи Кольтиры не входили.

– Сдавайтесь, - гулко рявкнул он, чтобы его услышали через стены.

– Серебряный Авангард предлагал помощь в обмене пленными. Останетесь живы и вернетесь к своим семьям.

Сильвана, узнав о прибытии Седьмого легиона, действительно дала своим офицерам полномочия брать и обменивать пленных. Кольтира был уверен, что эти не сдадутся: они же наверняка ненавидят нежить и не пойдут на сделки. Не так уж и сильно они напуганы. Подумаешь, поганища. Подумаешь, несколько разорванных заживо бойцов. Подумаешь, кто-то перекусил плотью еще агонизирующего врага прямо на поле боя - бывшие вурдалаки таким образом умели восстанавливать повреждения собственных тел. В войну с Плетью люди такое видели не раз, да и не особо отличалась такая смерть от гибели под орочьей булавой, например, дробящей кости.

Кольтира предложил им сдаться только потому, что был обязан это сделать. Отказ был ожидаем и совершенно не разозлил его. А вот угрозы… Ну, не любил он, когда ему угрожают.

Сначала один из офицеров-людей послал его за сексуальными приключениями к остаткам Плети и, в частности, поганищам. Кольтира пообещал говорившему прикончить его, превратить в Отрекшегося и отправить по уже озвученному адресу, благо, недалеко идти. И вот тогда-то вылез наглый ворген.

Он высунулся из бойницы, и, будь немертвые стрелки пометче, оказался бы с продырявленной башкой, не успев пролаять и пары слов. Но ворген остался жив и выкрикнул требование покинуть эти земли.

– Наши союзники из Альянса помогут нам раздавить вас! А если вы попытаетесь их убить и превратить в нежить, то знайте, что у каждого из них есть фиал с воргенской кровью. Все они успеют стать воргенами, и вы никогда не сможете заставить их служить вашей мерзкой безумной королеве!

Неудача на Фенрисе все еще злила Кольтиру, если о ней напоминали. И угрозы он не любил. И непочтительность в адрес его королевы не нравилась. Наглого воргена нестерпимо хотелось заткнуть. Отдав распоряжения, Кольтира вышел из-за укрытия, за которым держал большую часть отряда с тех пор, как противники заперлись в своем укреплении. По доспеху тут же застучали пули, но затем кто-то из немертвых чародеев укрыл его магическим щитом.

– Станут воргенами?
– прорычал Кольтира, подходя к трупу одной из шавок и пинком переворачивая его на спину.
– Вам это не поможет!

Только единожды с тех пор, как освободился от власти Плети, Кольтира собственноручно создавал нежить, поднимал упыря. В прошлый раз ему нужно было заработать на билет на корабль в Нордскол, и он был готов на любые меры. Но с тех пор старался не уподобляться тем, кто служит Плети, и не лишать мертвых покоя. Но теперь желание припугнуть противника, заставить его подавиться собственными угрозами было сильнее стремления забыть ненавистный период нежизни.

Кольтира начал ритуал поднятия не для невинного допроса и не потому что ему нужен был еще один боец. Его задание - деморализовать врага, а что может подойти для этой цели лучше, чем напоминание, что от Отрекшихся нет спасения?

Это было отвратительный поступок, нарушающий все правила ведения войны. Даже действия валь’кир были не столь шокирующими, ведь они воскрешали разумную нежить, обладающую (пусть и не с первых минут нежизни) свободной волей. Кольтира же поднимал безмозглое и безвольное создание. Жалкое и достойное презрения. Ни один солдат, будь он хоть трижды враг, такого не заслужил.

Сильвана дала ему карт-бланш на любые зверства. Создание упыря - это уже слишком. Кольтира усмехнулся. Слишком - значит, это именно то, что он должен делать.

После гибели Артаса у рыцарей смерти ощутимо убавилось сил. Раньше Кольтира закончил бы быстрее, да и давно не упражнялся в этом деле. В Плети он тренировался усерднее.

Сейчас Кольтира поднимал упыря в спешке, не зная, как долго маг сможет держать свой щит. Нежить получится слабая, лишь чуть-чуть сильнее обычного воргена. А с учетом потери обоняния и интеллекта - так и вовсе бесполезный мусор. Плевать. Главное, что люди и воргены, запершиеся за высокими стенами, сейчас понимали, что он делает.

Кольтира злорадно ухмылялся. Он не видел их лиц, но почти физически ощущал направленные на него ненависть и страх. Он не мог добраться до своих противников, но ощущение торжества и вседозволенности было пьянящим, словно он убил сотни врагов и обратил в бегство армию. Глупцы! Думали, что волчья зараза им поможет?!

Силу и способности воргенов люди называли волчьим проклятьем. А сейчас один из Проклятых покажет, что такое настоящее проклятье. Кольтира не был особенно хорош в создании упырей, и остальные рыцари смерти, вошедшие в армию Сильваны, не лучше. Но если понадобится, они станут клепать низшую нежить хоть дни и ночи напролет, восстанавливая свою энергию убийством пленников!

Напитанные магией символы на земле засияли мертвенно-зеленым светом, и темная энергия хлынула в тело воргена. Лапы задергались словно в агонии, пасть приоткрылась, демонстрируя медленный рост клыков.

– Он не сможет!
– выкрикнул кто-то из живых.

– Рыцарь смерти, - с отвращением выплюнул другой.
– Выкормыш Артаса. Отродье Плети!

И хотя сейчас собственные действия и ощущение власти над смертью напоминали о Плети, эта аналогия не казалась Кольтире отвратительной. Плеть боялись, ее воины вызывали ужас - так почему бы не воспользоваться какими-то ее идеями, почему бы не взять от Плети лучшее?

– Эта земля принадлежит Отрекшимся!
– громогласно рявкнул Кольтира, закончив с ритуалом.
– Хотите оставаться тут, значит, придется присоединиться к нам!

Упырь поднялся на четыре лапы, а потом сел на корточки, вывернув суставы коленей под немыслимым углом. Ворген в такой позе смотрелся странно, неестественно - но что может быть естественного в нежити? Он глухо зарычал, а потом завыл - совсем не по-волчьи. Жуткий, тоскливый звук разнесся по лагерю. Казалось, он понимает, на какое существование его обрекли - хотя ничего эта безмозглая тварь не понимала.

Кольтире показалось, что за стеной кто-то тихо молился Свету. Свет бы помог - но здесь не святая земля.

Он издевательски засмеялся и приказал упырю подпрыгнуть к окну и атаковать того воргена, что угрожал обратить бойцов Седьмого легиона в себе подобных. Отрекшийся-маг, защищавший Кольтиру чарами, зашипел, что мана у него заканчивается, и больше он удерживать кокон не сможет. Пришлось отходить за укрытие, и из-за этого Кольтира пропустил момент, когда его создание ворвалось в помещение и принялось убивать осажденных.