Залечь на дно на Солстхейме

Скаал разразился смехом, но быстро взял себя в руки и решил просвятить новых знакомых.

— Сталгрим холоден, как лёд, но намного более крепок, чем самая лучшая сталь. Редкая стрела пробьёт броню из него, а оружие из сталгрима сможет что угодно разрубить!

— Мы найдём Бальдора, — заверила Драконорождённая.

— Постарайтесь уж найти и привести живым.

Деор поднялся на ноги и уже собирался уйти.

— Постой! — окликнула Блёнвенн. — Тебе отдохнуть не надо?

— Нет, здесь я отдыхать не буду.

Видимо, отношения между скаалами и Гелдисом Садри оставляют желать лучшего, раз Деор из принципа решил перетерпеть свою усталось и вернуться в деревню.

— И что ты теперь насчёт этого Анкариона скажешь? — недовольно пробурчал Онмунд.

— Скажу, что попробую с ним договориться, — вздохнула девушка.

Да, можно было бы найти лагерь талморцев и просто перебить всех — эльфы восприимчивы к магии, их можно даже слабым заклинанием убить (если их, конечно, не поддерживает энергия могущественных артефактов или они не выучат хорошие обережные заклинания), а юстициарская роба не настолько прочна, из засады их офицера очень легко убить, и без него оставшихся солдат легко прикончить, в этом может помочь даже не самое сложное и мощное заклинание школы Иллюзии. Но Анкариона почему-то убивать не хотелось, девушка верила, что с этим талморцем можно договориться.

— С ума сошла? Да он убьёт тебя, и даже слушать не захочет! Даже если захочет, то всё равно убьёт!

— Он прав, — поддержал Корир. — И это не наше дело. Пусть Фрея берёт себя в руки и разбирается с этим эльфом.

Да, в словах ярла была большая доля правды, похищение Бальдора — действительно проблема Фреи, как защитницы своего народа, а не трёх чужеземцев, которых эти скаалы даже своими друзьями не считают. В спасении кузнеца из плена действительно не было никакой выгоды, и можно было бы просто остаться в Вороньей Скале и напомнить редоранским советникам заключить торговые договорённости на бумаге, обдумать все мелочи ещё раз — по крайней мере, из этого точно можно будет извлечь выгоду. Но Блёнвенн не могла так поступить. Не могла остаться в стороне, не могла бросить скаала в талморском плену.

— Да, вы оба правы, — согласилась бретонка. — Это не наше дело, и оно не сулит нам никакой выгоды. Но я не могу так, вы же знаете. Тем более, что косвенно я виновата в смерти Сторна, и я чувствую, что должна хоть как-то свою вину перед скаалами загладить.

Норды перекинулись недовольными взглядами. Их общая подруга просто накручивает себя, считает себя виноватой вообще без причины. Сторн сам решил взять Чёрную Книгу в руки и связаться с Хермеусом Морой, понимал, что идёт на риск и что может умереть. Да, Блёнвенн повезло, что Мирак захотел договориться мирно, но если бы он предпочёл дать бретонке бой? Может, без последнего Слова Силы у Драконорождённой не было бы шансов против древнего предшественника? Да, девушка просто-напросто хочет всегда поступать правильно и хорошо — но она сама понимает, что это невозможно. И что она далеко не всегда поступала хорошо и правильно, что она воплотила в жизнь не одну и не две абсолютно безумные идеи, за которые в лучшем случае теперь раскаивается.

— Зай, не надо себя накручивать, — попросил Онмунд. — В смерти Сторна ты вообще никак не виновата, а что уж там эти дикари себе навоображали — это их проблемы.

— Я не накручиваю себя. В общем, я пойду к Анкариону. Попробую поговорить с ним — с Анкано же у меня хоть как-то получилось договориться, и с этим что-нибудь придумаю.

Для того, чтобы договориться с бывшим талморским советником, пришлось как следует напугать его, а перед этим — крепко отделать, пусть это и помогло вывести альтмера из-под влияния Ока Магнуса. Анкариона же пугать нечем, ему не пригрозить служебным расследованием, порчей репутации или арестом, его можно только убить — тихо, из засады, чего Драконорождённая, как понял волшебник, не желала.

— Давай я хоть с тобой схожу! На всякий случай.

— Двоих нас будет проще поймать. А одна я могу с помощью ту’ума спастись. Сидите лучше оба здесь.

Бретонка направилась в комнату — переодеваться.

— Невозможно всегда поступать правильно, — ярл надеялся убедить подругу отказаться от глупой и ненужной авантюры. — И ты не всегда поступала правильно. Или, по-твоему, натравить дракона на Виндхельм — это хорошая и правильная идея? Ты сама знаешь, что нет.

— Считай, что сейчас я иду расплачиваться за Виндхельм перед своей совестью.

***

Анкарион покинул деревню скаалов на следующее же утро после смерти Сторна - конечно, ему не очень хотелось бросать Фрею одну, но шаманка захотела побыть одной, ни с кем не хотела разговаривать, и задерживаться в деревне альтмеру не следовало. Да и он уже узнал всё о кузнеце — когда он отлучается из деревни, куда и зачем ходит, и намеревался приказать своим подчинённым похитить Бальдора. А после парочки допросов кузнец должен был сдаться и выдать секрет обработки сталгрима — крепышом он не выглядел, да и стоят ли эти знания того, чтобы умирать во имя их сохранения при себе?

Подчинённые смотрели на вернувшегося юстициара с каким-то удивлением, будто они похоронили его или — что хуже — заподозрили в дезертирстве или измене родине.

— Лорд, мы думали…

Один жесткий взгляд заткнул не в меру разговорчивого солдата.

— Построиться!

Солдаты тут же подскочили с насиженных мест и выстроились в одну шеренгу.

— Пятеро останутся здесь, ещё четверо пойдут к заброшенному постоялому двору к северо-западу от Вороньей Скалы. Ещё один — со мной. Приказ ясен?

Альтмер в очередной раз упрекнул себя за то, что даже не мог запомнить имена своих новых подчинённых, что они для него — безликая масса, которую не жалко будет пустить в расход во имя общего дела. Наверное, он — худший командир, которого можно предложить солдатам, и право было начальство, когда посчитало его самым малоэффективным членом Талмора. Впрочем, теперь его можно считать не только самым малоэффективным, но ещё и дефектным — иначе почему общество представителей низших рас ему приятнее, чем общество этих десяти чистокровных альтмеров?

— Лорд, разрешите вопрос: мы можем узнать, какой у вас план?

Логичное желание — наверное, эти солдаты не настолько никчёмны, как с самого начала посчитал Анкарион. Только вот этого солдата не научили, что прежде, чем задавать свой вопрос, нужно дождаться разрешения команира?

— Каждый день кузнец ненадолго отлучается из своей деревни. Наша задача — дождаться его, схватить и доставить для проведения допроса к заброшенному постоялому двору. Первый раз я допрошу его лично, если он ничего не расскажет — четверо из вас продолжат работать с ним до того, как он расколется. Я надеюсь, методами проведения допроса с пристрастием владеет каждый из вас?

Строй издал слаженный одобрительный крик.

— Разойтись.

Идти на операцию в форме юстициар не хотел — лучше было сменить накидку на меховую куртку, надеть более удобные и тёплые сапоги с перчатками, а кирку заменить на топор. Альтмер сжал кулаки и зажмурился. Нельзя дать себе слабину. Нужно быть жестким. Нельзя показывать перед подчинёнными сочувствия или уважения к скаалам. Да, талморец уважал этот народ, они (порой даже сами того не зная) помогли прожить этот год, показали, как надо себя вести на их промёрзшей родине. Солстхейм — их дом, альтмеры — их гости, но сейчас нужно на время забыть об этом. Приказ превыше всего. Возможно, глупый, совсем ненужный — но приказ. А приказы принято выполнять.