Залечь на дно на Солстхейме

— Так скажем, я не мог себе этого позволить раньше. Апокриф, как вы уже поняли, особенный План Обливиона. Особенного Принца.

— Вы собирались использовать Камни Солстхейма в качестве Якорей для создания Врат?

— В какой-то мере, да. Мой план вы частично нарушили.

Стоит ли продолжать задавать Мираку вопросы напрямую? Бретонку мучило любопытство, хотелось расспросить драконьего жреца обо всём — но не будет ли это ошибкой?

— А какую роль в вашем плане должна была сыграть я?

Древний норд снова позволил себе презрительные умешки.

— И почему же вы уверены, что я планировал… использовать вас?

— Зачем иначе вам… предупреждать меня о своём существовании. И о том, где именно вы сейчас находитесь.

— Хорошо. Признаюсь: для завершения моего ритуала мне нужна ваша кровь, — Мирак признавался будто бы нехотя, в его голосе слышалось явное раздражение. — Желательно, побольше — настолько, что такая кровопотеря бы вас убила.

Бретонка едва сдерживалась от того, чтобы сдержать чувства. Корир в очередной раз оказался прав, приказав ей подстраховаться, выучить третье Слово, уравнять шансы, прав был и Сторн, велев постичь тайны Черной Книги. Только вот как заставить драконьего жреца окончательно отказаться от своих планов? Надавить на желание жить?

— Я надеюсь, вы понимали, что в любом случае без боя я бы не… отдала вам большее количество своей крови, чем поместилось бы в небольшой кубок.

— Не сомневался в этом.

С каждой своей фразой Мирак всё больше отталкивал от себя девушку, всё больше казался неприятной личностью. Его манера общения и интонации подтвердили впечатление, что этот человек о себе слишком высокого мнения. А иметь дело с такими всегда неприятно.

— Вы же ведь разумный человек, не так ли? Вы хотите выбраться из Апокрифа. И жить. Если да — то я последний человек, которого вам следует убивать.

— Допустим, я вам поверил. Только как вы собираетесь вытащить меня отсюда?

— Я знаю способ открытия врат Обливиона.

Архимаг решилась на блеф: Огма Инфиниум, конечно, подсказала, как открывать стабильные врата в Обливион, но пока пока что разгадать этот способ сумел лишь Финис Гестор. Впрочем, время, чтобы обучиться ему, у Драконорождённой было.

— Это интересно, — в голосе Мирака всё так же звучало какое-то презрение. — Что же, вы не поделитесь им со мной?

— Я поделюсь им с вами, когда вернусь в Винтерхолд и возьму наш Сигильский Камень. И тогда же я вытащу вас из Апокрифа. Но поверьте: мой способ не потребует ни моей, ни вашей крови.

— Вы говорите это так, будто желаете поставить мне условия.

Драконий жрец чувствует подвох — и правильно делает. Ему можно и нужно поставить лишь хотя бы одно условие: освобождение Камня Дерева.

— Да. У меня есть условие. Сами понимаете, если я скажу, что вы мертвы — а я должна буду сказать это, а Камень Дерева будет оставаться в вашей власти, скаалы заподозрят неладное.

— Хорошо. Я освобожу Камень Дерева. Даю вам своё слово — иных гарантий, к сожалению, дать вам не могу.

— Будем считать, что, как норд, вы дорожите своей честью, — Блёнвенн протянула своему древнему предшественнику руку. — Как зовут тех двух драконов?

— Крузикрел и Релоникинив, — Мирак пожал бретонке руку в ответ. — Будем считать, мы заключили сделку по нордскому обычаю, а эти драконы стали тому свидетелями. Я освобождаю Камень Дерева, а вы, в свою очередь, по возвращению в Винтерхолд вытаскиваете меня из Апокрифа.

— Всё верно. Надеюсь, пока я долечу до отражения этой Книги и вернусь в Нирн, Камень будет свободен?

— Да. Вы успеете.

Девушка поднялась на ноги, подошла к Саротару, всё не решившемуся присоединиться к сородичам на колоннах и уже собралась взобраться ему на шею.

— Госпожа Кровадин, признайтесь: что пообещал Хермеус Мора в обмен на мою жизнь?

— Это уже неважно.

— Но вы не можете служить ему — вы ведь Соловей Ноктюрнал, — архимаг одарила древнего предшественника недоумевающим взглядом. — Я понял это по вашим доспехам. Он хотел вывести вас из-под власти Ноктюрнал и заманить к себе?

Проницательность Мирака всё больше пугала бретонку. Откуда древний норд узнал, что службу Ноктюрнал она считает своей ошибкой, что хочет вырваться из-под власти Императрицы Ночи?

— Вы — маг, Кровадин, а не вор. Магам в Вечнотени не место, вы сами понимаете это.

Блёнвенн позволила себе несколько смешков. Стоит ли сказать, под каким именно знаком она родилась? Вор всегда давал ей знать о себе. Она не искала приключений — приключения будто сами находили её, а удачи ей пока что хватало, раз из всех передряг она выходила живой. Не притянул ли знак её рождения Императрицу Ночи, не заставил ли её приметить Драконорождённую?

— Возможно, я стану первой, — парировала девушка.

— А знаете, вы понравились Саротару. Так и быть, я… уступаю вам его.

— DOV KOS NI ZaaMME.

Теперь смешки позволил себе древний норд.

— Этот язык уже мало что значит для меня, госпожа Кровадин. Но всё же приятно, что вы знакомы с ним.

Подчиняясь мысленному приказу своей наездницы, Саротар взмыл в воздух и покорно направился к площадке, на которой располагалось зеркальное отражение книги. Змей летел неторопливо, будто не хотел отпускать Драконорождённую. Когда дракон всё же приземлился, он привлек к себе внимание, легонько толкнув девушку в спину, требуя внимания к себе. Блёнвенн добро улыбнулась — насколько всё же Саротар отличался от остальных знакомых ей дова! Отчего-то он представлялся бретонке эдаким неуклюжим, не самым привлекательным, но милым толстячком, немного глуповатым, но каким-то… по-своему добрым?

— Ты же вернёшься за нами? — с какой-то надеждой в голосе поинтересовался змей.

— Конечно, вернусь, — девушка погладила дракона по лишенной грубых чешуек коже.

Стоило прикоснуться к книге, как её снова настигло это неприятное чувство падения в пустоту, и очнулась она уже в доме, где они ночевали после прибытия на Солстхейм. Её друзья, дежурившие неподалёку, тут же оживились, кинулись к ней, Онмунд заключил любимую в крепкие объятия, Корир теребил за плечо, сжимал её руку, норовил выхватить и прижать к себе — пусть и не так крепко, как волшебник.

— Камень Дерева свободен, — подала голос оказавшаяся в избе Фрея. — Это значит, что Мирак…

— Он мёртв, — соврала Блёнвенн.

— Спасибо тебе, что отомстила за моего отца. И что спасла наш народ, — голос шаманки задрожал.

— Фрея, мне очень жаль…

— Не нужно жалости. Моего отца она не вернёт.

Ночь пришлось провести в деревне, в Большом Зале, а с утра было решено возвращаться в Воронью Скалу. Чёрную Книгу архимаг решила забрать с собой, чтобы затем отдать её Нелоту — в Коллегии Винтерхолда ей не место, а старик Телванни наверняка будет рад пополнению в коллекции.