Замок Эйвери

Глава 20.

– Я добр с теми, кто мне дорог, кого я люблю, до остальных мне, по большому счёту, и дела нет. Это, конечно, не совсем так - ведь я питаю дружеские чувтва к Элизе, но в основном, да, я таков. А не хватит ли нам, Блейз, говорить о всякого рода недоразумениях и заняться вплотную друг другом?

– О, ненасытный.

– Ты хочешь уверить меня, что орального счастья тебе хватило?!

– Пятью минутами назад я думал, что да, хватило, но я хотел бы почувтвовать тебя в себе. У тебя это тоже мастерски получается, прошу тебя.

– Не проси так часто, Блейз, просто говори мне, чего бы ты хотел.

– Я не умею так, - с горечью признаётся Блейз, - я всегда просил. Сначала, чтобы мне не делали… так больно, но лорд Горт был неумолим, и то время было единственным за всю взрослую жизнь, когдя я не просил. Потом я снова выпрашивал, теперь понимаю, крохи увлечения мною у Клодиуса, а теперь вот прошу у тебя истинной любви, которую ты ко мне выказываешь, уж не знаю, за что.

– Я просто люблю тебя, мой родной, вот и всё.

… Как тебя взять - на спине или животе?

– Это зависит от твоего желания, Сев. Я принял бы, как дар, и то, и другое. Выбери ты, про… Всё-всё, не прошу, если тебя это раздражает.

– И не проси, лучше лежи как лежишь, на спине.

– О-о, благодарю тебя, Сев.

– Но ведь я ещё ничего не сделол, а ты уже благодаришь. Отблагодаришь после, если сочтёшь нужным.

Я смачиваю слюной пальцы и запускаю их, по одному, в анус Блейза - все три. Указательным дотягиваюсь до простаты и начинаю теребить её, потом подключаю средний, зажимаю «орешек» и поглаживаю его.

Блейз кричит от яркого, по себе знаю, наслаждения. Наигравшись вволю, вынимаю пальцы, один за другим, Блейз разочарованно всхлипывает. Как бы мне хотелось также непосредственно выражать свои ощущения! Но я не смею… так стонать - призывно ли, жаждуще, негодующе, наконец… Блейз, кажется, приходит в себя ровно настолько, чтобы сделать необходимое - закинуть ноги мне на плечи, но ему не удаётся с первой попытки, и он просто раздвигает ноги пошире, ну, как женщина прямо… а что делать - разрядка нужна нам обоим, придётся действовать по обстоятельствам… призываю кожаную подушку с дивана, подкладываю, довольно бесцеремонно, любовнику под зад. Он удивлённо открывает бездонные звёздные очи:

– Это из-за… меня?

– Нет, мне так захотелось - больная фантазия, знаешь ли, - беззастенчиво лгу, дабы остановить извинения Блейза, неуместные сейчас, в пылу страсти.

– А-а.

Я вхожу нарочито медленно, особенно последние полдюйма, ожидая его действий… вот, наконец-то, насадился сам, слава Мерлину, а то я подумывал уже кончить, не войдя даже полностью, но это было бы совсем нечестно по отношению к возлюбленному.

… Теперь двигаться медленно, о-очень медленно, так, чтобы мой родной прочувствовал каждый мой выход-вход, постепенно, повинуясь бессознательным приказам (или всё же просьбам?) Блейза двигаться всё быстрее… вот уже знакомый красный туман застилает смеженные веки изнутри… Да, всё же я не Лилейная Невеста… Быстрее? Так сойдёт? …Да, да, да! Я изливаю горячую сперму внутрь, а сам получаю преизрядную порцию такого же горячего семени в руку, на живот и грудь, но, вместо того, чтобы произнести Evanesco, я впервые в жизни втираю пахнущие дамасской сталью выделения возлюбленного в своё тело, не брезгуя, но, напротив, наслаждаясь бесстыдным действом… Хорошо, что Блейз не видит… О, Мерлин! Он всё видел! Как мне объяснить ему… зачем… а, впрочем, скажу всё как есть.

– Зачем, Сев? Или это доставляет тебе удовольстие - видеть, как я стыжусь?

– Не твоё устыжение входит в моё действие, - я продолжаю втирать сперму, уже в кожу на груди.

– Поверь - у нас с тобой сегодня - день открытий, ты открыл для себя оральный секс, а я, ранее бывший таким брезгливым - прелесть твоей спермы, выпиваемой ли, или втёртой в кожу - а всё из-за её сладости и одновременно, вкуса и запаха.

– И что с ними не так?
– нервно спрашивает Блейз.

– Вкус и запах дамасского клинка, - с гордостью за столь необыкновенного любовника, отвечаю я.

– Ну, что, теперь твоя плоть удовлетворена?

– Абсолютно. Благодарю тебя, Сев.

– За Любовь не принято благодарить, по крайней мере, её достаточно просто принимать с благоговением, как я - твою, хотя и мучаюсь вопросом, видимо, неразрешимым - как ты, зная о моём тёмном прошлом, мог позволить своей строгой нумерологической сущности полюбить меня?

– Но ты же - герой трёх войн, дважды кавалер ордена Мерлина первой степени. Как такой человек может оказаться плохим?

– Ты плохо знаешь моё прошлое, да и после третьей Войны я убивал магов… Вот скажи, смог бы ты, так же, как я, обойтись с будущей матерью твоего, предположим, единственного сына, пусть и нелюбимой? Ведь нет, не так ли?

А оскопить крестника? Нет.

А я смог.

– Ты говоришь, как Люцифер - одновременно и, жалея своих жертв, и гордясь своей жестоковыйностью.

– А я и есть порождение зла. От того-то я и не принят нигде по-настоящему.

– А в замке Эйвери?

– Только с твоей помощью, Блейз.

– Тебя бы и так приняли там - ты ведь, будем считать, бисексуал, как и большинство посещающих сэра Клоссиуса мужчин. Остальные - геи, и только. А по чистоте крови, что ж, ты делаешь честь всем магам и волшебницам, собирающимся там. Только ты сам выбрал киснуть в одиночестве.

– Во-первых, я не был в одиночестве последние три года, отнюдь, а во-вторых, я, будучи семнадцать лет шпионом, не привык посещать многолюдные сборища - там я чувствую себя словно бы раздетым. И потом, это ты, Блейз - непревзойдённый в Британии чемпион по чистоте крови, а не я.

– Ну, по поводу ощущения раздетости перед толпой, так это бывает с каждым новичком в Свете. А разница в два поколения при таком количестве последующих чистокровных браков не так уж и заметна, согласись, Сев.

– Ладно, я в ванну на полчаса, как всегда. А потом мы отправляемся в Школу.

Вот только хотелось бы предложить тебе перееехать, всё же, в мои апартаменты - там места больше.

– Это из-за той книги, Сев? Скажи правду, прошу.

– Ты видел, - выдыхаю я.

– Да, с утра, пока ты спал, я увидел книгу на кресле, а, прочитав заглавие, уже не смог оторваться.

– Зачем же… ты читал это?

– Не обижайся, Сев, но у меня тоже есть право знать, что со мной будет, правда?

– Да, - говорю я твёрдо, - имеешь полное право. Тебя что-нибудь смутило в книге? Если захочешь, мы всегда сможем обсудить это.

– Пока ничего. Вот только кровать… но ведь это ещё не скоро, Сев, правда?

– Для того и нужен был сегодня ранним утром твой платок - посмотреть, сколько и чего ты отхаркиваешь.

– Ты копался в… моей дряни?!

– Я должен был знать, в каком ты состоянии, и всё тут, и я вовсе не брезговал твоими выделениями.

– Ну и как?

– Проживёшь, именно проживёшь, а не просуществуешь, ещё долго. Может, несколько лет, за которые тебе старый сварливый профессор Продвинутых Зелий ещё трижды опостылит.