Записки империалиста

План операции по взятию Евпатории разрабатывали Барятинский, Милютин, Хрулёв, так же были привлечены князь Урусов, генерал-майоры Бобылев, Тетеревников, Огарев. Они командовали в первом штурме пехотными колонами. Ещё полковник Шейдеман. Он командовал артиллерией. Так же офицеры из штаба армии. Командовал по сути отдельной ударной армией, генерал-майор Дмитрий Алексеевич Милютин. Не по чину было такими силами, но, он был начштаба Крымской армией. Так, что по должности в самый раз. Его надо набирать вес, для будущей борьбы за реформы в армии. А они будут порадикальней чем его, и намного раньше.

Перед штурмом собирали все возможные данные по силам противника в городе, кто где стоит, сделали подробный план, активно начали использовать для сбора данных лазутчиков и перебежчиков. Это были греки, татары, крымчаки. Конными разъездами плотно перекрыли окрестности вокруг Евпатории. Заодно, казаки, уланы, драгуны переловили и перебили почти все банды крымских татар, которые бродили по округе в поисках добычи. Окончательно наведя порядок в Евпаторийском уезде и в соседних.

План штурма был классический. Артиллерийская подготовка, разрушение укреплений, подавление батарей противника, других выявленных целей, нанесение урона живой силе, надлом его боевого духа. Затем штурм, только не по трём направлениям как в первый раз, а по четырём. Прорыв линий обороны противника, окружение его сил, уничтожение и принуждение к сдаче.

К операции были привлечены, пехотная дивизия, пришедшая с Дуная, в четыре полка, полк четырёх батальонный, полностью укомплектованная всем положенным по штату. В Крым должны были прибывать только полнокровные части, полностью экипированные и обеспеченные. Это был мой категоричный приказ как верховного главнокомандующего. За его неисполнение несколько высокомудрохитрых исполнителей уже лишились своих больших эполет и находились под следствием, кто был по моложе, потеряв в звании были отправлены в Крым воевать. А Горчакову и Паскевичу, Ридигеру, командующим армиями, было пока не официально выражено, мое явное неудовольствие, по поводу того как ими, выполняются мои приказы, по операции «Рокировка». Слабину давать нельзя.

К дивизии добавлялся сводный крепостной полк, собранный из гарнизонов крепостей. Два батальона сапёров. Из «старичков» во втором штурме Евпатории должен был принять участие, Азовский полк, Подольский егерский полк, который с 19 февраля 1855 года стал лейб-егерским Бородинским, Московский драгунский полк, Православная дружина в составе уже трёх батальонов, уланские полки эрцгерцога Австрийского Леопольда (Украинский) и Новоархангельский. И конечно казаки.

Из бывалых новичков прошедших Керчь, были сводная гвардейско-гренадерская бригада, пехота и конница. Рота дворцовых гренадер. Всего более 44-х тысяч штыков и сабель!!! Причём каких! Сила!!! Все войска кроме крепостного полка и части сапёров имели боевой опыт. Но, на этом слоёном торте, была и вишенка. Собранная специально для Евпатории артиллерийская группировка. Две батареи полупудовых полевых единорогов, две дюжины осадных пудовых единорога, столько же осадных двухпудовых мортир, восемь пятипудовых, две батареи 18-ти фунтовых осадных пушек. Восемьдесят восемь орудий, которые могут бить ядрами и бомбами свыше полпуда!!! И сто двенадцать полевых орудия. В штурмовых колоннах были свои пушки и мортиры. Ко всему этому присовокуплялись четыре ракетных батареи. Две были местных, две я привёз из Севастополя. Вместе с уже опытными ракетчиками, Пестичем и Толстым. Пестичу отдали под командование все ракеты. Так же со мной прибыли и артиллеристы уже имевшие огромный опыт ведения артиллерийского боя. Из Питера же в Евпаторию с осадными орудия прибыли и офицеры, из созданного по моему приказу ещё в феврале Главного артиллерийского управления и Артиллерийского комитета, так же и с Михайловского артиллерийского училища. Чтоб на практике проверять теорию.

И для достижения максимы эффекта тяжелая артиллерия перед штурмом провела учебные стрельбы. Пехота и конница третью неделю отрабатывала действия по преодолению линии укреплений противника, ведению боя в населённом пункте. Для этого были эвакуировано население нескольких сел в округе, и там офицеры и солдаты приобретали и оттачивали свои умения. Были учтены все нюансы и промахи первого штурма, такие как короткие лестницы, нехватка фашин.

Этого я требовал от Милютина выполнять неукоснительно. «Тяжело в учение, легко в бою» в русской армии никто не отменял. Как и «Каждый солдат должен знать свой маневр». Для этого же 15 июня были проведены командно-штабные учения, чтоб ещё раз увидеть, оценить плюсы и минусы, провести работу над ошибками. Для этого сделали подробный макет Евпатории, с указание позиций противника по родам войск и на нём провели несколько штурмов. В итоге город пал, противник частично уничтожен и взят в плен. Но, это на макете. А в настоящей Евпатории сидит по данным разведки более двадцати тысяч лучших солдат Османской империи, во главе с её лучшим военачальником на это время. И ещё плюс к этому силы гарнизона. И отступать им некуда, у них за спиной море. Пусть уже теплое и ласковое. Но, это только создаст приятный бонус в процессе утопления.

Штурм я назначил на 18 июня. Годовщина Ватерлоо! Красивая дата! Наполеон Третий был ведь немалым позёром. Поэтому я был уверен, что под Севастополем, на Федюхиных высотах и Гасфортовой горе в это день тоже будет большое сражение. Точнее за них. И тоже штурм. Союзники будут пытаться их взять. Без занятия этих высот, большой штурм Севастополя с их стороны маловероятен. Им надо для этого обезопасить свой тыл, выбить нас с высот. Но, если наш план сработает. То Ватерлоо у союзников не выгорит, и у них должен случиться ватерклозет.

Я ненавижу слово «спать»!

Я ежусь каждый раз,

Когда я слышу: «Марш в кровать!

Уже десятый час!»

Эти строки Сергея Михалкова из своего вполне счастливого советского детства я помнил хорошо. Вот и я спросил Милютина и его штаб: «Зачем туркам спать перед нашим штурмом?» Ответ был верен: «Спать противнику перед штурмом вредно. Вдруг штурм проспят». Молодцы, шутят. А и правильно, не хер им спать. Пусть не спят и думают, не их ли летит ядро, бомба или ракета? С такими мыслями уснуть не так легко. Особенно, когда регулярно бухают разрывы. А, чтоб могли поспать наши войска и расчёты орудий, обстрел города вели по очереди три батареи 12-ти фунтовых орудий и по две ракетных установки. С флангов и фронта, чтоб был перекрёстный обстрел Евпатории, и никому в ней было покоя. Пушки уверено били на 2 300 метров ядром и гранатой. Решили давать залп с интервалом в десять — пятнадцать минут. Как раз время, чтоб тебя снова начинало клонить ко сну. А тут куяк!!! И, прилетало из двадцати четырёх орудий. Куй, поспишь.

Не спал и Омер-паша и даже понемногу начинал волноваться. Уж больно плотно за него взялись русские. О них он не знал почти ничего. Сколько их. Количество артиллерии у них. Но, то, что они Евпаторию окружили плотно он знал. И, то что постоянно ведут работы по возведению позиций для артиллерии и пехоты. Всё попытки приблизиться конницей были решительно пресечены русской конницей. При этом его эскадроны встретили необычно плотный огонь из ружей и пистолетов. И даже… из луков, несколько стрел вытащили из коней, тел раненых и убитых. До рубки дело даже не дошло. Из посланных специально лазутчиков не вернулся никто. С той стороны за неделю самостоятельно пришло всего несколько человек. И говорили они одно и тоже. Русские собрали силы. Но, сколько их было, что за войска они не знали. Говорили: «Много!» «Для этих детей баранов, и полк, это будет много», — с раздражением думал Омер-паша. — И вот теперь этот изматывающий душу ночной обстрел». И он начал отдавать приказы о приведении своего корпуса и частей гарнизона в полную боевую готовность. Отправил и к своим европейским союзникам сообщение о том, что утром будет штурм.

Войскам перед сражением был объявлен мой приказ-обращение. Суть его была такова. Крым — это исконная русская земля, здесь крестился князь Владимир. На протяжении веков она поливалась кровью и потом русских пленников, воинов и солдат. Поэтому Евпатория должна быть взята и никак иначе. И если для этого надо вновь залить эту землю кровью, то надо это сделать. Только кровью противника. Её не жалко. Но, про рубль за пленного солдаты помнили и без памяток.

18 июня 1855 года ещё пока не жаркое утреннее крымское солнце поднималась как ему и было предписано её законами Вселенной или божественными с востока. Выгодно освещая позиции турков и одновременно слепя их. День обещал был солнечным и даже жарким. Причём не только из-за солнца. Когда стрелка на часах достигла нужно положения, над русскими позициями вверх ушли сигнальные ракеты. На батареях прозвучали команды. Через минуты ракеты вновь поднялись над степью. И уже через несколько секунд, воздух, земля содрогнулись на протяжении и по окружности в несколько вёрст. Это сто двенадцать пушек и легкие ракеты ударили по позициям турок. Второй штурм Евпатории, в этой, другой истории начался.

С вышки, которая возвышалась над ровной крымской степью на десять саженей мне и пацанам было хорошо видно, как даже огнём полевых 12-ти фунтовок неплохо достаётся укреплениям и батареям турок. Огонь вёлся по заранее разведанным целям и корректировался с таких же вышек, которые стояли по всей линии наших позиций. Расстояние до позиций турков было немного более версты. Солнце только поднималось, а туркам на передовых позиция было уже не рахат-лукум. Но, это только было начало дня.

Омер Лютфи-паша с началом боя окончательно успокоился. «Штурму быть. Да поможет мне Аллах всемогущий», — подумал он про себя. И со своим штабом направился на свой командный пункт. Пока русские действовали как и во время первого штурма, только для себя он отметил, что огонь их был более сильным, организованным, размеренным, точным и от того более губительным для его батарей и укреплений. «Ничего все орудия, и войска не перебьют. Будет чем их встретить», — думал он про себя.

Первый обстрел противника длился не долго, не более получаса. За это время батальоны для атаки были уже построенные за артиллерийскими позициями. Их можно было уже рассмотреть и из Евпатории. Вот прошёл сигнал, и войска с музыкой пошли вперёд. Всем было приказано исполнять одну и ту же мелодию. Это неплохо подбадривает свои войска и давит на противника. Первыми из пехоты в бой вступили как и положено стрелки, лучшие стрелки. Они в маскировочных халатах, очень неплохо сливались ещё с не выгоревшей под солнцем местностью. От них туркам доставалось весьма неплохо. Расчёты турецких батарей они после обстрела дополнительно неплохо проредили, и многих смельчаков или смелых дураков, которые решились выйти в полный рост на позиции упокоили, и наверно Азраил со своими помощниками нашитатами уже собирал их души.