Зарубежный экран. Интервью

В картине «Время развлечений» есть такой эпизод. В драгстор — американизированную закусочную в центре Парижа приходят ночью самоуверенные американские туристы, и она кажется неуютной. А утром в нее забегают спешащие на работу парижане, звучит французская речь, музыка, и драгстор преображается: в него вдохнули жизнь. Об этом и идет речь в фильмах Тати. Человек может быть подавлен и порабощен техникой, а может подчинить ее себе. Кто мы, хозяева техники или ее пленники?

— Я согласен с вами, — говорит Тати, — когда вы утверждаете, что мои фильмы не для всех. Крестьянскому зрителю, не познавшему на своем опыте всех этих проблем, они просто неинтересны. Но жителей больших городов они заинтересуют в любой стране. Публика в разных странах реагирует на мои картины одинаково. Это зависит скорее от образовательного ценза, чем от национальной принадлежности.

Можно подумать, что я выступаю против модерна, но я возражаю только против того, как используется модерн. Люди слишком быстро привыкают к комфорту и успокаиваются, не видя, что они потеряли. Машина, холодильник, телевизор, лифт, самолет — и люди уже не видят друг друга, обгоняют друг друга на машинах, не пропускают вперед дам, не говорят «спасибо». Красный свет светофора дает им возможность отдохнуть, посмотреть на соседей, подумать. А зажжется зеленый — они тут же наверстывают упущенное время, не понимая, что в действительности оно было выиграно ими. Я не критикую, я только прошу: остановитесь, оглядитесь вокруг себя.

«Мой дядя»

Модернизированный дом в картине «Мой дядя» в конце концов станет органичным для людей. Он удобен, если знаешь, как в нем жить. Но пока люди добьются уюта, они больше занимаются машиной, гаражом, формой рояля, чем воспитанием ребенка.

Главное — сохранить человечность. Я выступаю в защиту человеческой личности. Я показываю множество скромных людей, которые, на мой взгляд, хороши тем, что естественны, которые вначале чувствуют себя в этих огромных современных зданиях чужими, но постепенно привыкают и вновь обретают свою индивидуальность. Это сатира, но в ней есть надежда.

Если сохранились человеческие проявления, взаимопонимание, то можно сказать, что жизнь прекрасна.

— Согласны ли вы с тем, что в фильме «Время развлечений» есть длинноты, что каскад блестящих трюков порой становится самоцельным?

— Я это делаю нарочно. Да, там есть длинноты, о которых я знаю. Они введены специально, чтобы дать зрителю время подумать.

— В фильме «Время развлечений» чувствуется сатира на американских туристов в Париже, американизацию быта, и даже назван фильм по-английски — «Плей тайм». Вы считаете, что это связано с проблемой адаптации к модерну?

— Дело не только в американизме. Есть американки и без цветастых шляпок и не такие невежественные туристки, как в фильме. Я показываю, что даже эти привыкшие к стандарту люди могут стать самими собой. Я выступаю против фетишизации вещей и защищаю человеческую хрупкость от материального комфорта.

Почему я назвал фильм «Плей тайм»? Именно потому, что мы ставим машины в паркинг, пьем кофе в драгсторах, одеваем смокинги, закусываем в снек-барах, пьем коктейли и джин, ходим в найтклаб.

— У нас писали о том, что вы по происхождению русский. Так ли это?

— Мой дед Татищев был атташе русского посольства в Париже. Он женился на француженке и остался жить во Франции. Умер он молодым, оставив жену и сына — моего отца. Русские родственники лишили бабушку наследства, и от былой роскоши осталась только аристократическая фамилия. Мой отец делал рамы для картин в магазине, и я тоже учился этому ремеслу. У меня сохранились фотографии деда — я очень на него похож.

...Жак Тати начал свою карьеру как спортсмен. Потом стал показывать в мюзик-холле спортивные пантомимы, изображая боксера, велосипедиста, вратаря. Эти пантомимы экранизировали, и Тати попал на экраны. Он и теперь считает, что комик должен быть хорошо подготовленным спортсменом.

Первым Жака Тати пригласил сниматься Рене Клеман — в фильм «Отрабатывай удар левой». В 1946 году появилась его собственная короткометражка «Школа почтальонов», получившая премию Макса Линдера. Через три года — полнометражный фильм «Праздничный день», завоевавший «Большой приз» Каннского фестиваля. В нем и появился господин Юло — человек лукавый, нежный и неудачливый, чья наивность и непосредственность выявляли характеры других людей. Эти фильмы невозможно представить без господина Юло или с другим исполнителем. Их не отнесешь к какому-либо жанру или направлению. Они оригинальны, и каждый из них — это серия экспериментов. Они родились из пантомимы, но, в отличие от других мимов (например, Марселя Марсо), Жак Тати неотделим от кино, от его движения и ритма. Это особый кинематограф, и он требует от создателя преданности и терпения.

— Над картиной «Время развлечений», — рассказывает Жак Тати, — я работал девять лет, собирал деньги, готовил сценарий, разрабатывал декорации и часто не знал, смогу ли завтра продолжать работу. Чистое время съемок заняло всего восемь недель. Были трудности финансового порядка, потому что это дорогой фильм, для него сделаны огромные декорации. А единственная гарантия, которую я мог дать продюсерам, — это успех моих предыдущих лент. Трудности были и художественные Эпизоды фильма рассчитаны до метра — в нем нет монтажа: снимая, я одновременно и монтировал. Действие, звук и слово должны были находиться в художественном соответствии. Я сделал все, что мог, я боролся до конца. «Время развлечений» — мой лучший фильм. Особенно его первая половина, где найдено точное соотношение размеров персонажа и зданий.

— Вы хотите поставить фильм, в котором будете только режиссером?

— Как актер я очень редко снимаюсь у других режиссеров и в очень маленьких ролях. Например, в картине «Сильвия и призрак» Клода Отан-Лара. Ставить же фильм и не играть в нем я не могу потому, что в этом случае меня не будут финансировать — публика ходит в кино не на режиссера, а на персонаж. Она хочет, чтобы я ее забавлял. Может быть, она и права. В нашем автоматизированном мире нужен такой рассеянный лунатик, который витает в облаках, не думает о правилах и делает все наоборот.

«Время развлечений»

— Насколько близки господин Юло и господин Тати?

— Юло видит мир, его смешные и грустные стороны моими глазами. Когда мы прилетели в Шереметьево, очень долго не привозили чемоданы. Пассажиры волновались, суетились, в них угадывалась любовь к своим чемоданам, и, когда чемоданы прибыли, они готовы были их целовать. Я сидел в стороне и смеялся — передо мной шел очень хороший фильм.

—г Каков дальнейший путь господина Юло?

— Теперь он покинет Францию и на великолепной машине поедет в Амстердам на международную автомобильную выставку.

О его приключениях я и расскажу вместе с голландским кинематографистом Бертом Хаанстра.

1969 г.

P. S. Фильмы, которые принесли Жаку Тати мировую славу, не принесли ему денег. А «Время развлечений» и вовсе окончилось для Тати финансовой катастрофой: режиссер предстал перед судом департамента Сены, где слушалось гражданское дело о взыскании с него двухсот миллионов бельгийских франков, вложенных в постановку фильма некиим бизнесменом по имени Фрэд Орен, вложенных в надежде на прибыль, но так и не вернувшихся в кассу. Впрочем, судебное разбирательство не слишком отвлекло Тати от работы: он нашел в Голландии продюсера, решившегося финансировать картину «Уличное движение».