Защитить свою собственность

— Ты уверен, что не хочешь собственного ребёнка?

— Бет, любой ребёнок, который войдёт в нашу семью, будет моим собственным.

Когда он прижал ее к себе, она положила голову ему на грудь и прислушалась к медленному стуку его сердца — достаточно большому, чтобы полюбить любое количество детей.

*****

Сидя рядом с Бет в их закрытом патио, Нолан пил пиво и смотрел лучшее шоу на Земле — шумный, грохочущий послеобеденный шторм. Дождь лил так сильно, что он едва мог разглядеть озеро. Трава на берегах была примята. Ослепительно — белая полоса превратила мир в полдень, и через несколько секунд раскат грома сотряс его до костей. Прохладный ветер доносил запах зелени и озёрной воды.

Чертовски отличное развлечение. Ещё лучше, когда мужчине было с кем это разделить. Он слегка сжал ее пальцы, переплетенные со своими, и повернул голову.

Бет сидела в кресле рядом с ним, подтянув ноги к груди и положив подбородок на голые колени. Выражение ее лица, когда она смотрела на клубящиеся облака, было… умиротворенным. Она была чем — то особенным. Его жена. Его саба. Его любовь.

Когда он познакомился с её матерью, он попытался выразить свою признательность за воспитание Бет. Несмотря на ущерб, причинённый Кайлером, она продолжала двигаться вперёд. Лизбет рассмеялась и сказала, что ее дочь тот еще крепкий орешек. На самом деле, когда умер муж, Бет поддержала свою обезумевшую от горя мать.

У этих двоих было много общего. Например, то, как они расправляли плечи, когда сталкивались с проблемой. Как внимательны они были к другим, проявляя изящную честность, редко встречающуюся в этом нецивилизованном мире.

Но, в отличие от Бет, Лизбет не скрывала своих эмоций. Она плакала легко и часто. Нолан вспомнил, как позвонил ей из больницы и сообщил, что Бет спасли от мужа — садиста. Лизбет разрыдалась.

Несомненно, Бет была более открытой до того, как пережила годы насилия. Консультации помогли ей разобраться со своими проблемами, но психотерапевт предупредил их обоих, что во время стресса старые установки Кайлера будут всплывать на поверхность.

Так и случилось.

Ему было больно слышать, как Бет называет себя никчемной. Она, должно быть, была самой прекрасной женщиной, которую он когда — либо встречал, и его бесило, что она не могла признать, какой удивительной она была. Он никогда не встречал никого столь же щедрого и энергичного, сильного и заботливого. Черт, даже сейчас ее сердце разрывалось не из — за нее самой, а из — за того, что она не могла родить ему ребенка.

Он сделал глоток пива. В следующий раз, когда они будут в Техасе, он покажет ей всех своих родственников, кто был усыновлён… если, конечно, вспомнит, кто из его кузенов были приёмными.

Проклятье, она прошла через последний курс лечения без него. Чертовы гормоны, которые вводили врачи, всегда заставляли ее испытывать эмоциональные скачки. По крайней мере, теперь он вернулся и мог присмотреть за маленькой Мисс Независимость.

Наклонившись вперед, он придвинул к себе низкую скамеечку для ног, раздраженный тем, что его плечо отозвалось болезненным сопротивлением при движении. Проклятая травма. Он не обращал внимания на боль, пока держал Бет в постели, но с тех пор оно не переставало болеть. Откинувшись на спинку стула, он положил ноги на стол и отставил пиво в сторону.

— Иди сюда, сладкая.

Она поднялась и встала рядом с ним, босая, в бледно — голубом халате, от которого слегка пахло хлоркой после купания в бассейне. Взяв её за руку, он притянул её к себе на колени. Она идеально подходила ему по размеру. Выше, чем Джессика Зета, и ниже, чем Андреа Каллена. Она называла свой рост «средним». Чертовски идеальный, по его мнению. Достаточно крупная, чтобы он мог быть с ней груб, и она могла бы постоять за себя, и достаточно маленькая, чтобы она идеально помещалась у него на руках и коленях.

Более того, они снова были на одной волне. Он чувствовал связь между ними, крепкую и открытую, без каких — либо путаниц или узлов.

Он понимал её желание подарить ему ребёнка, похожего на него, поскольку он и сам хотел бы увидеть маленькую девочку с глазами Бет… и ее упрямым, милым характером. Суррогатное материнство могло бы сохранить их гены, но, чёрт возьми, он не мог так рисковать другой женщиной. Его друзья обратились к суррогатной матери — другому другу — и у них родился прекрасный сын. Их счастье было разрушено, когда суррогатная мать попыталась оставить ребёнка себе, и, потерпев неудачу, впала в депрессию и покончила с собой. И еще была Фаун, его двоюродная сестра, которой нравилось быть суррогатной матерью, но она умерла во время родов после третьего контракта. В двадцать четыре года. Черт возьми, она сама была совсем крошкой.

Бет понимала, почему он отказывался. Его маленькая саба всегда сопереживала и сочувствовала. Она была во многом храбрее него.

Он потерся своим свежевыбритым подбородком о ее макушку.

— Мы завтра позвоним соцработнику, который помогал нам получить сертификаты по усыновлению. Также позвоним частному адвокату по усыновлению.

Её плечи напряглись и расслабились.

— Да, Мастер. — Её смиренный выдох сказал, что она с ним, и она поняла, что пришло время двигаться дальше. — Ты хочешь попробовать начать с опекунства?

Согласно законам штата, приоритет был у родственников ребёнка, а приемные родители были на втором месте. Однако до тех пор, пока родительские права не были аннулированы, дети могли вернуться к своим родителям, что часто и происходило. Хотя он и Бет получили лицензию на опекунство, он не хотел подвергать её большему разочарованию. Не сейчас.

— Оставим опекунство на крайний случай.

— Хорошо. — Когда влажный ветер отбросил её волосы, она потёрлась об него головой, как котёнок.

— Чего мы не сделали прошлой весной, — потому что она не была готова сдаться, — так это наши спецификации.

— Спецификации? Ты же не заказываешь пиломатериалы для строительства, сэр. — Ее хриплый смешок был заглушен его рубашкой. Это была его Бет. Она могла плакать так, будто мир рухнул, но потом расправила бы плечи и выжила — и позаботилась о том, чтобы все вокруг нее тоже хорошо себя чувствуют.

— Хотя любой ребенок был бы подарком, агентство по усыновлению спросит, есть ли у нас какие — либо предпочтения. — Он провёл костяшками пальцев по её подбородку. — Что касается меня… хотя мальчики это хорошо, сначала я хотел бы девочку. Если у неё будут рыжие волосы, как у её будущей мамы, я бы точно не возражал.

Она наклонила голову, как будто никогда прежде не задумывалась о таком выборе. Вероятно, она не думала об этом, потому что чертовски сильно хотела родить ребёнка сама.

— Маленькая девочка… — она улыбнулась. — Да. Абсолютно точно, да.

— Что насчёт тебя, Бет? У тебя есть предпочтения?

— Эм…

— Выкладывай, сладкая. Я побью тебя, только если мне не понравится ответ.

Её глаза засветились смехом. Да, она чувствовала себя лучше. Двигаться вперёд было правильным решением.