Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон

Профессор замер. А Маргарит стала придирчиво перебирать свои богатства, попутно беседуя с другом:

Здесь я храню самые любимые свои украшения.

Право же, мисс Кру, не нужно ничего особенного…

Перестаньте, Челленджер. Я хочу, чтобы у вас были самые лучшие кольца! Так, по-моему, это сгодится. – Женщина выловила и продемонстрировала учёному тоненькое золотое колечко с сине-фиолетовым сапфиром. – Надеюсь, Кики оно подойдёт. – Она передала украшение профессору. Пока тот с немым восхищением и некоторой робостью изучал подарок, наследница продолжала поиски. – Сейчас подыщем что-нибудь и для Вас, Челленджер. Вряд ли у меня найдется простое кольцо, тем более мужское. Но вам ведь сгодится такое? – Она победоносно показала выуженный перстень из платины, с "верхушкой", покрытой рисунком из округлых линий, напоминающих перья; и каждое такое "перо" было обрамлено мельчайшими драгоценными камнями.

Думаю, это слишком для меня, - откашлялся профессор.

Вы заслуживаете куда большего, поверьте, - ласково улыбнулась брюнетка. – Ну-ка, попробуйте надеть.

Профессор медленно натянул перстень на безымянный палец правой руки.

Подходит? – спросила Маргарит.

В самый раз. – Мужчина снял украшение и положил в карман вместе с кольцом для Кики.

Затем Джордж вздохнул и поглядел на свою левую руку. Именно на ней до сих пор сияло кольцо, которое он надел в день свадьбы с Джесси. Профессор замер в нерешительности.

Кру прекрасно понимала и куда он смотрит, и о чём раздумывает.

Если Вы всё уже решили, то тянуть незачем, - тихо, но чётко проговорила наследница.

Челленджер чуть вздрогнул и поглядел на неё.

Вы так считаете? Не думаете, что я поступаю плохо?

Теперь вздохнула Маргарит.

Можно сказать честно?

Буду только признателен.

Плохо Вы поступили, когда уехали в Южную Америку и без колебаний оставили жену. Но с этим уже ничего не поделаешь. Она поступила правильно и не отказалась от своего счастья, пусть даже с другим мужчиной. Теперь Вы свободны, Джордж. И Вы тоже имеете право на счастье. Так что незачем цепляться за прошлое, особенно за то, которое никогда не вернётся.

Секунду Челленджер смотрел на Кру, потом губы профессора чуть скривились в едва заметной, но такой благодарной улыбке. Он кивнул. Снял с безымянного пальца левой руки кольцо и осторожно положил во внутренний карман жилетки.

Спасибо Вам, Маргарит. – Улыбка профессора стала шире. – За всё.

Всегда пожалуйста, Джордж.

Челленджер откланялся, а Маргарит опять повернулась к своей шкатулке. И достала медальон-сердце…

Не передать словами, что это украшение значило для Кру. Непонимание, надежда, боль, тепло, грусть, любовь, недоумение, предательство. Впрочем, последнее можно исключить. Родители её не предавали.

Женщина положила медальон на ладонь и стала пристально рассматривать. Хотелось и в то же время не хотелось плакать.

Лишь через какое-то время Маргарит ощутила, что на неё кто-то смотрит. Она подняла голову, ожидая увидеть Челленджера, ну или Джона. А увидела Элаизу.

Миссис Бентон стояла напротив дочери, внимательно глядя на ту сверху вниз. На шатенке уже было не платье, а ночная рубашка с накинутым поверх шёлковым серебристо-голубым халатом. При свете свечи лицо Элаизы казалось одновременно и бледным, и багровым. Кожа будто фарфоровая. А глаза – словно помутневшее стекло, опухшие и всё ещё красные от слёз, но уже сухие (хотя, не факт, что надолго). Волосы распущены и лишь немного забраны по бокам. Они такие же густые и вьющиеся, как у Маргарит, только светлее.

Я помню этот медальон, - едва слышно проговорила Элаиза. – Мы с Чарльзом думали, что он потерялся.

Нет. – Собственный голос казался брюнетке чужим. – Он был со мной. Всё время. – Она набралась храбрости. – Вы с Чарльзом верите мне? Верите, что я ваша кровная дочь?

Элаиза нервно дёрнула головой, затем медленно присела на постель. Расстояние между кроватью и столиком было мизерное, так что обе женщины по-прежнему находились в непосредственной близости друг от друга.

Прежде, чем решить это, - наконец произнесла шатенка, - я должна услышать твою историю.

Что ж, это справедливо. Маргарит кивнула и сделала глубокий вдох, чтобы начать рассказ.

[Затемнение]

Они по-прежнему сидели одна напротив другой. Наследница только что закончила рассказ. Бывшая жрица обдумывала услышанное.

Пожалуй, верю, - плавно сказала Элаиза. – Но, прости, сейчас я не могу воспринять это по-настоящему. И ты, конечно, понимаешь, что я никогда не забуду Мередит. Ни я, ни Чарльз.

Конечно…

Давай дадим друг другу время. Извини, ты наверняка ожидала другую реакцию, но попытайся поставить себя на наше с Чарльзом место. Мы ведь узнали о подмене лишь несколько часов назад. Мы пока не смирились с правдой.

Я узнала об этом ещё несколько месяцев назад, и всё равно не свыклась с мыслью о том, что, наконец, знаю о своих родителях.

Элаиза попробовала улыбнуться ласково, но получилось просто по-дружески ободряюще. Бывшая жрица вздохнула, слегка прищурившись.

Эбигейл была в курсе… - скорее самой себе, нежели собеседнице пробормотала шатенка, уставившись куда-то вдаль. – Почему, почему она не сказала?? Я просто не понимаю, как можно было замалчивать такое.

Совет Авалона строго-настрого ей запретил, - пояснила Маргарит. – Возможно, она и собиралась когда-нибудь рассказать всё вам с Чарльзом, но сначала хотела сама отыскать меня. Видимо, она не ожидала, что это будет так трудно. И чем больше проходило времени, тем сложнее было сообщить правду.

Элаиза перевела взгляд на новоиспечённую дочку, бессловно спрашивая, откуда такая осведомлённость.

Мне рассказала Вероника, её дочь, - пояснила наследница.

Элаиза сглотнула. Секунду поразмыслила, чтобы правильнее сформулировать вопрос.

Скажи, ты очень страдала из-за отсутствия родителей?

Нет, - притворно задорно ответила Маргарит, но уже в следующую секунду поняла, какой явной получилась ложь. И продолжила, отбросив маску весёлости: - Я всё детство билась над вопросом: почему… почему меня бросили и где сейчас мои мама с папой? Живы ли они, помнят ли обо мне? Любят ли меня? И любили ли вообще? – Наследница замолчала ненадолго, предавшись воспоминаниям. – Этот медальон… - Она опять посмотрела на своё украшение, а потом несмело протянула его матери.

Женщина приняла "сердце" из рук дочери и раскрыла его.

"Нашей дочке Маргарит. Ты всегда в наших мыслях", - как много лет назад прочитала Элаиза. – Папина идея…

Кру едва заметно встрепенулась. Элаиза сказала "папина" - практически назвала Чарльза папой Маргарит. Наследница улыбнулась. Не очень широко, но душевно.

Этот медальон часто помогал мне не отчаяться окончательно. Давал надежду, что где-то меня любят и ждут. – Голос Маргарит понизился до шёпота, а в глазах заиграли искорки слёз.