Зеркало королевы Мирабель

Обогнув костровище, Джинджер взяла у него из рук свой кошель. Ее собственный слабенький перстень с голубоватым камнем лежал внутри.

— С-спасибо.

Адмар улыбнулся и скормил огню еще одну ветку. Джинджер оглядела лагерь. Все спали, всхрапывали кони, густел туман. Ночь шла к концу. Кажется. Сложно пока было вообразить, что-где-то за белой завесой занимается новый день, поднимается солнце. Ведьма вновь села возле огня, кутаясь в плащ. Теперь пламя пообещало, что наутро будет хорошая погода. Наутро вообще все образуется, надо только лечь, закрыть глаза и уснуть. Джинджер осталась сидеть у огня.

Похоже, она все же уснула, и проснулась только, когда уже совсем рассвело. Туман медленно отступал под лучами холодного солнца. Переговаривались люди, ржали кони, гремела посуда. Пахло странно и пряно.

Джинджер выбралась из-под тяжелого плаща и столкнулась взглядом с Адмаром. Он седлал лошадей.

— Ваш плащ, — сказала ведьма. Никакого «доброго утра». Впрочем, они уже достаточно друг другу сказали ночью.

— Наш имперский друг сварил какую-то неведомую заморскую гадость.

— Это фрианкар! — фыркнул ГэльСиньяк. — Очень бодрящее и вкусное зелье из Киламских пустынь.

Джинджер подсела ближе к огню и взяла из рук Фриды кружку. Старшая ведьма все еще выглядела бледной, но, похоже, оправилась ото всех вчерашних страхов. Опять проклятый укол совести! Похоже, теперь был черед Джинджер извиняться, а она это делала еще хуже, чем Адмар.

— Я хотела… — начала молодая ведьма.

— Я взгляну на твои руки, — Фрида отставила в сторону чайник и раскрыла сумку. — С ожогами лучше не шутить.

Джинджер покорно протянула руки и наблюдала, как целительница снимает бинты и рассматривает поврежденные, покрасневшие кисти. Смазав ожоги свежо пахнущим зеленым маслом, старшая ведьма принялась сосредоточенно накладывать новый бинт. Джинджер посмотрела на ее нахмуренное лицо.

— Госпожа Фрида, я… я хотела…

— Погляжу, вы тут все сегодня извиняетесь друг перед дружкой. Мне что ли у Ноэля прощение попросить?

— За что? — живо поинтересовался имперец, появляясь возле костра.

Фрида передала ему кружку с экзотическим напитком.

— Не переживай, господин мой, я найду за что.

Джинджер поймала себя на том, что ей нравится наблюдать за этой парой. Хотя, отчасти молодая ведьма им завидовала. Хорошо, когда есть с кем поговорить. Эта мысль, приходящая в голову все чаще и чаще, озадачивала саму Джинджер. Ведьме привычнее быть одной. Если, конечно, это настоящая ведьма.

Ох, так можно было додуматься до совершенно несусветных глупостей. Джинджер поспешила пригубить черный, похожий на жидкую грязь напиток. О, это была жуткая гадость: обжигающе горячий, горький, пахнущий кардамоном и чем-то еще незнакомым и волнующим. Хотя, в целом он Джинджер понравился. Отличный повод не обращать внимание на окружающих и сосредоточиться на, как его? — фрианкаре. Пить этот напиток было, наверное, большим искусством.

— Этот фрианкар определенно требует привычки, — усмехнулся Адмар. — Господа, вы собираетесь стоять тут лагерем до самой смерти Мирабель?

— О, а у нас есть план? — съязвил Бенжамин.

Джинджер заметила его только сейчас. Ну, конечно же! Рыцарь у одра крысы-Беатрисы.

— Мы вроде бы во Фрэйни шли, — пожал плечами Адмар. — Если все же тронемся с места, доберемся туда за полдня. Отсюда есть надежная дорога. В принципе, хорошим галопом мы были бы там уже часа через четыре. Но лошади будут перегружены, и это замедлит ход.

— Надо избавиться от лишней поклажи, — вздохнул ГэльСиньяк и принялся потрошить сумки.

Лишней поклажей Джинджер не без основания считала себя. От нее давно уже не было проку, ведь крысой-Беатрисой занялась, хотя и без особого энтузиазма, Фрида. Джинджер с ужасом подумала, что придется ехать с кем-то. И ее опасения оправдались.

Лошади были оседланы. Среди поклажи выбрано только самое необходимое. Беатрису взял к себе Филипп, имперка села по-мужски за спиной мужа, подоткнув юбку и явив миру три нижних — тоже черных, отделанных кружевом — и практичные шерстяные чулки. Джинджер предстояло ехать или с Бенжамином, или с Адмаром и, видит Мать, она предпочла бы первое. Увы, Адмар, не спрашивая согласия, подсадил ее на спину своего коня и изящно запрыгнул в седло. Целых шесть секунд молодая ведьма ощущала себя прекрасной дамой в объятьях благородного рыцаря, а затем вспомнила о своих непростых с этим рыцарем отношениях. Настроение, и без того не особо радужное, расстроилось вконец. Она насупилась и уставилась на гриву коня, словно высматривала сумрачные знамения.

* * *

Кавалькада неспешно тронулась в путь. Фламэ не вполне был уверен, что сумеет отыскать старую дорогу в этих топях, поэтому старался не изменять ровной рыси. Кроме того, это позволяло размышлять, а было над чем.

Госпожа Фрида вкратце рассказала о странной ведьме, с которой они столкнулись. Но, увы, большую часть времени имперка была одурманена, околдована и занята борьбой со своими страхами. Фламэ не стал ее расспрашивать, отчасти из-за землистой бледности женщины, отчасти — перехватив тяжелый взгляд ГэльСиньяка. Оставалось полагаться на наблюдения Джинджер. А Адмар бы дорого дал, чтобы узнать, о чем она сейчас думает.

Предсказательница была напряжена; натянута, как струна. Чуть тронь — лопнет с резким немелодичным дребезжанием. Фламэ не мог ее винить. Ночное извинение вышло неуклюжим, а заглаживать свои проступки он не умел. Надо было хотя бы заговорить, и тут Джинджер облегчила ему задачу.

— Где находится Фрэйни?

— Там, — Фламэ указал на юго-восток, тонущий в молочной дымке еще не до конца истаявшего тумана. — Придется миновать топь по краю, но зато разбойников в этих краях быть не должно. Места довольно опасные, а от большинства замков остались одни руины.

— А ведьмы? — тихо спросила Джинджер.

— Что?

— Как быть с древними ведьмами, который поминают давно не существующий Совет, добавляют в снадобья толченый агат и варят сердца в молоке? И говорят «ниддиггинг», хотя для большинства сестер это пустой звук?

— Э-э-э… — выдавил Адмар. Пожалуй, впервые он потерял дар речи, и попросту не знал, что на это следует сказать.

— Я не жду от вас ответа, — милостиво сказала девушка. — Знаете сказку о голове ведьмы?

Сказки, обычные деревенские россказни, не занимали Адмара ни в детстве, ни теперь. Там было мало поводов съязвить, и нечем было восхищаться. Впрочем, в большинстве историй нечем было восхищаться.

— Странно, я только сейчас вспомнила: эту сказку рассказывают только в графстве Кэр…

Джинджер обернулась через плечо и посмотрела на него испытующе.

— Я слушаю, — кивнул Адмар.

Девушка слегка замялась, прежде чем продолжить. Она явно чувствовала себя неуютно в роли рассказчицы.

— В… в далекие времена, когда замка КэрГофф еще не было, и на его… на его месте стоял деревянный безымянный замок… Им правила графиня-колдунья. Она была из злых волшебниц: портила соседям посевы, насылала порчу на скот и бесплодие на женщин…