Zero. Обнуление
Шрифт:
— Сай, не изложите для присутствующих более обширный контекст взлома? — Берт Уокер явно еще пытается держать себя в руках.
— Мы полагаем, утечка измеряется в эксабайтах.
— Эксабайтах?
— Потенциально много миллионов файлов.
— Миллионов?
— По нашим оценкам, все досье тех, кто когда-либо представлял достаточный интерес, чтобы спровоцировать расследование ЦРУ или ФБР, — со времен Эйзенхауэра.
Эта ужасающая новость повисает в воздухе.
Берт перехватывает инициативу:
— Я уведомил АНБ об этом взломе час назад, чтобы его агенты могли немедленно оценить масштабы этой чрезвычайной ситуации, а мои сотрудники уведомили Белый дом. Правоохранительные органы по всей стране
Саю незачем заглядывать в свои записки, чтобы выложить дальнейшее:
— «Слияние» полагает, что переоценить эту угрозу нашей национальной безопасности невозможно. Кроме того, еще одна подробность: мои команды, работающие круглосуточно, узнали, что мистер Амари располагает несколькими зарегистрированными единицами огнестрельного оружия, в том числе штурмовой винтовкой армейского образца, так что его следует считать хорошо вооруженным. — Это отчасти правда: в квартире Амари Соня нарыла запись о покупке старой штурмовой винтовки, хотя он и продал ствол пять лет назад, когда его лицензия на огнестрел истекла. Ни на какие другие стволы не было ни намека. — Кроме того, он недавно осуществлял на теневых сайтах поиски способов изготовления взрывчатых веществ, так что с ними нужно проявлять крайнюю осторожность. — А вот это абсолютная неправда: Сай лично внедрил в сеть эти запросы с датами задним числом. Но всегда лучше преувеличить опасность, чем преуменьшить.
22 часа
Джастин за своей клавиатурой час за часом молча следил, не оживет ли взломанный ноутбук Сая и не покажет ли какую-либо деятельность своего владельца. И теперь в три часа дня докладывает новости Сэм: около девяти утра действительно наблюдалось сорок пять минут лихорадочной деятельности — ее Джастин смог отследить благодаря своему шпионскому ПО, но пока не может ничего узнать об истинной природе этой деятельности.
— Возможно, он делал то, о чем его просила ты, возможно… Но что-то произошло, и я потерял возможность висеть у него на хвосте. Вероятно, задействовал какое-то маскировочное ПО, а это и хорошо, и плохо. Плохо тем, что мы не можем посмотреть, что он нашел, а хорошо, что ради этой затеи он принял необычайно тщательные меры по заметанию следов. Я до сих пор в ноутбуке Сая и снова могу висеть у него на хвосте, но эти сорок пять минут для нас потеряны. Будь у меня команда хакеров, настоящих профи, может, я и сумел бы пробиться через новые брандмауэры, чтобы посмотреть, что он затевает, но в одиночку я этого сделать не сумею. — Он поднимает обе руки, словно сдаваясь.
— Так ты говоришь, по-твоему, он влез в правительственные файлы? Он это сделал! Он это сделал, как я его и просила.
— Притормози. Это возможно. Мы приставили пистолет к его голове, это да. Но не слишком радуйся заранее. — Однако тут Джастин не может удержаться от улыбки при виде лучащегося надеждой лица Сэм. — Ты погляди на себя. Будто кошка, поймавшая птичку…
22 часа
Эрика застает Сая за столом, над ноутбуком, в слишком уж, учитывая момент, благодушном настроении.
— Это был ты, — заявляет она.
— Привет, любовь моя!
— Ты был хакером. Ты хакнул эти базы данных!
— И что же, дорогая, навело тебя на такую мысль?
— Берт только что звонил мне насчет брифинга, который ты устроил. Разумеется, он предполагал, что я уже знаю об этом. Ты их подставляешь.
Сай
отворачивается от Эрики к цифровому экрану.— Эти двое — плохие люди. Очень плохие. И теперь сделали очень плохое дело. Чудовищно плохое.
Она заслоняет ему экран собой.
— Зачем ты так с ними? Почему? Ты должен мне сказать. Ты мне задолжал.
— Они преступники. Вот и все.
— Я этому не верю. И тебе тоже. Чушь собачья. Пушки, взрывчатка? Липа сплошная. Из-за тебя эти невинные люди могут пострадать, Сай. Может, даже погибнуть. Ты это понимаешь?! Ты их уничтожил своей гребаной подставой!
— И правда, сейчас им может угрожать некоторая опасность.
Ее сердце готово вот-вот разорваться.
— Скажи мне. Это твой последний шанс. Я даю тебе этот последний шанс. Сказать мне все. Ради меня. Ради Майкла. А на самом деле ради себя… Потому что я искренне верю, что здесь на кону твоя душа.
Она вглядывается ему в лицо, пытаясь отыскать красноречивые признаки, вопреки всему уповая, что он произнесет те слова, которые ей так отчаянно нужно услышать. «Сай, о Сай, скажи это, скажи мне правду и спаси ту часть себя, которую еще можно спасти…» И на секунду ей кажется, что до него удалось достучаться, настроиться с ним на одну длину волны, той самой старой волны, с этим диковатым при первом знакомстве мальчишкой, с юношей, в которого она влюбилась, с бизнес-партнером, в которого она до сих пор верила безоглядно.
Но затем это мальчишеское лицо у нее на глазах каменеет, и с губ, которые она так часто целовала со страстью, с восторгом, с любовью, срываются лишь слова:
— Детка, сделай перерыв. Сходи домой. Ты малость не в себе. Я тебя люблю. Но ступай домой.
И с этими словами он ретируется из комнаты. А вместе с ним что-то необратимо ускользает в прошлое.
«Я потеряла его, моего зеленоглазого мальчика, потеряла», — думает Эрика, упершись взглядом в стену, где одинокий белый медведь дрейфует на ледяном плоту, и оба они, лед и медведь, обречены. Потом она переходит к столу Сая. На нем стоит его любимый ноутбук, который он почти не выпускает из рук, но сейчас бросил, спеша побыстрее слинять от нее.
В Пустоши Мило и Дастина нет. У них достаточно светлые головы, но на них висит слишком много обвинений (посажены, потом отпущены) за прошлые взломы, плюс склонность к марихуане и растительность на лице, от чего некоторым не по себе. Так что оба работают в подвале под Пустошью под гул тысяч вентиляторов. Как подумаешь о необходимом уровне возмещения вреда от выбросов углекислого газа из системы охлаждения, необходимой поддержания оптимальной температуры всей этой техники, — прямо слезы из глаз и волосы дыбом. И это только местная система. Для агрегирующихся здесь данных требуются серверные фермы по всей стране; только что закончили строить одну на Аляске, проложив системы кабелей, напоминающие распрямленный Большой адронный коллайдер [72] , только чтобы урезать расходы на охлаждение.
72
Основной тоннель для БАК представляет собой кольцо протяженностью ок. 27 км.
Дело Мило и Дастина — следить, чтобы данные поступали туда, куда надо, и проверять систему на утечки и цифровой запах серы от взломов. У них чутье на подобное, так что они служат пограничным патрулем «Слияния» и силами оперативного реагирования. По сути, они стоят на страже крепостных ворот, подъемного моста и бойниц этого волшебного королевства. Они очень, очень хороши в своем деле, и платят им очень, очень хорошо.
Однако изрядную часть своего времени они просто несут пургу.
Дастин: