Жена чудовища

Глава 10. Еще один шаг..

Бальное платье было, конечно, очень красивым, но оно не так понравилось Тьяне, как те, которыми занималась эссина Витола. Но это было несправедливо по отношению к платью, конечно. Тьяна о таком наряде и мечтать не могла еще месяц назад. Хотя, чего там месяц — несколько дней.

Когда парикмахер закончил возиться с ее прической и ушел, леди Фан, наблюдающая за всеми бальными приготовлениями, отпустила горничных. Сама она тоже была полностью готова — ей на это требовалось удивительно мало времени.

— Что с тобой, девочка? — она подошла, положила руки на плечи Тьяны. — Что тебя огорчило?

— Ничего, тетя. Это глупо, поверь.

На этот раз ее волосы слишком сильно стянули, заколов шпильками. И следовало сказать об этом сразу, чтобы быстро поправить… она отчего-то не сказала. Теперь уже не поправишь, но ничего, ощущение неудобства скоро должно пройти. К этому привыкаешь.

— Эсс Хойр утверждает, что мы, женщины, хотим, чтобы нас любили. Даже если не собираемся любить сами, — сказала она.

— Может быть, и так, — тетя посмотрела с интересом, — он полагает, что мужчины этого не хотят. Ладно, его право. Но при чем здесь твоя грусть?

— Я не знаю. Правда, не знаю.

— Ты усомнилась, что твой муж полюбит тебя? Сама же при этом любить не собираешься, и считаешь, что тут ты в своем праве? Да, есть отчего огорчиться.

— Тетя, я разве говорила такое?

— Ты ничего не говорила. Скажи, и, может быть, сама поймешь, отчего расстроена.

— Я их случайно подслушала… — и она быстро пересказала все, это оказалось несложно, потому что запомнила она почти дословно.

И не хотела, а запомнила.

— Так. Девочка, твой муж нравится мне все больше, — с улыбкой сказала леди Фан, — а что тебя огорчило, я не поняла. Так что же? Просто то, что они говорили о тебе? Или то, что сказала герцогиня? Но я пока не ждала бы от нее чего-то иного. Сожалею, но это так.

— Я тоже не ждала.

— Значит, твой муж и герцог. Но знаешь, мужчины между собой иногда говорят о женщинах так. Иногда отцы и старшие братья считают себя вправе поучать младших и в этом вопросе. Валантен ведь много младше герцога. Это все достойно улыбки, и не более того, дорогая. К тому же, лорд Айд, как я поняла, не стал откровенничать. Он, как мог, ушел от разговора. Ты разве никогда не слышала, как твои кузены, к примеру, небрежно рассуждают о девушках? Я надеюсь, они не делали этого… слишком небрежно.

— Нет, — Тьяна тоже улыбнулась, — не слишком. Но… тетя, они, то есть Валантен и герцог, обсуждали, посетит он меня сегодня или не посетит. Валантен… не посетит. Но почему он говорил об этом с братом? И… почему?

Леди Фан не выдержала, рассмеялась.

— Но ведь он просто ответил на вопрос. Возможно, потом передумает. Но лучше бы не передумал. Видишь ли, отчего-то недалекие мужчины считают, что если женщине и бывает больно первый раз, то уж во второй он может ни в чем себе не отказывать и она должна испытать восторг. А ведь любая рана должна зажить, и на это обычно нужно больше одного дня. Скорее всего сегодня тебе тоже будет больно, и придется потерпеть, и может пойти кровь. Ты этого хочешь?

Тьяна не ответила, потому что не знала ответа. Вчера ей было не только больно. Было еще кое-что, ради чего она могла бы и потерпеть некоторые неприятные моменты, если бы Валантену, к примеру, этого хотелось. Но… ей, да, не хотелось, пожалуй.

Действительно, так очевидно. А она даже не подумала о самом простом объяснении.

«Ты малец несмышленый, чтобы я тебе такое объяснял, а, старший братец?»

И что имелось ввиду под «миндальничать» и «не миндальничать», теперь тоже стало понятно.

Да, конечно, то, что они говорили вот об этом… О ней…

Тьяна отвернулась, чтобы тетя не видела ее покрасневших щек. Теперь бы еще суметь без смущения посмотреть на герцога.

Впрочем, они ведь говорили не с ней, и не для нее. И о любой женщине можно сказать в точности то же самое. А она… да, она нежная фиалка.

Тетя отошла, присела на край кресла.

— Тин, — тихо сказала она. — Сложно, конечно, судить о том, кого не знаешь. Но вот что я думаю. Любой другой мужчина был бы достаточно хорош для того, чтобы ты с чем-то смирилась, как и любая женщина — по его мнению. Что-то перетерпела. А Валантен Айд, должно быть, полагает… Я хочу сказать, что, возможно, он пытается быть для тебя лучше, чем кто-то другой — хотя бы в том, что в его силах. Он не желает допустить, чтобы тебе с ним было плохо или больно. Если это так, то тебе могли бы завидовать многие женщины, Тин.

Тьяна смотрела недоверчиво.

— Тин, вы пока ничего не должны друг другу, — добавила леди Фан, — кроме того, что написано в договоре.

Радуйся, если можешь, и не придумывай причины огорчаться. А любовь… ее вообще никто и никому не должен. Мало ли чего хочется. Мир стоит на том, что люди помнят свои долги и обязанности, — она встала, подошла к зеркалу, поправила платье, поежилась, словно откуда-то потянуло холодком.

Нет, не потянуло. За окном стоял теплый летний вечер.

Женщина из Зазеркалья вдруг взглянула на нее с упреком, и скорбная складка легла меж ее бровей.

То, что она только что объяснила этой девочке — это ведь правильно?

Ну, да. Нежная фиалка…

Ничего, она повзрослеет. Она и без того не так уж наивна. Но лучше бы ей взрослеть быстрее. Одно дело, выйди она замуж за сына соседей, и совсем другое — вот так. Богатое герцогство Нивер, родство с королевским домом, титул, пусть и недоступный лично ей, но обещанный ее сыну — это все не обещает покоя и безопасности.

Леди Фан было тревожно. И причины ясны, тут и гадалка с бубном не нужна.

Гадалка с бубном. А хорошо бы спросить у такой гадалки. Их ответы трудно бывает понять, но иногда и удается. И леди Фан знает одну такую, у которой точно следовало бы спросить. Конечно, про секреты заклятья лорда Айда тетка Айнора ничего путного не скажет, но это и не интересно. Леди Фан не интересно, во всяком случае.

Только когда еще получится с ней поговорить?..

В дверь постучали. Им пора.

Музыка, волна ароматов, сияние свечей в огромной люстре. Свечи здесь горят так долго, не иначе эсс

Хойр посодействовал. Тетя Элла, кажется, размышляет о чем-то своем. А взгляд герцога — внимательный, и одобрительный, пожалуй.

— Не перестаю восхищаться вами, дорогая невестка, — и это так искренне звучало.

— Благодарю, ваша милость… — и, в ответ на поощрительную улыбку, она поправляется, — Кайрен.

Он ее родственник. Брат мужа — это достаточно близкий родственник. Хотя для нее было бы естественно обращаться к нему официально еще много лет… всегда, может быть. Он герцог Нивер.