Жена в награду
Шрифт:
Осторожно и бережно, Вигго опустил Элизабет в воду и начал делать то, что никогда не делал прежде – купать.
Он никогда прежде не занимался этим - в другие времена это ему, обычно, помогали женщины.
Но сегодня Вигго сам выполнял роль слуги.
Странно, но его мужское эго в этот раз совсем не сопротивлялось.
Его грубые руки старались быть нежными, а сам Вигго сдерживал себя – до поры до времени.
Когда он заметил, что жена разомлела от его ласк и заботы, Вигго присоединился к ней.
Забравшись в воду, он прижал к себе Элизабет и
Прошло еще немного времени, и муж и жена переместились на кровать, чтобы уже там – познать друг друга…
47
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
Элизабет проснулась от стука в дверь.
С трудом разлепив тяжелые веки, она некоторое время вглядывалась в мягкую полутьму, наполнившую комнату, в попытках понять где она.
В сонном сознании медленно появлялись картинки недавних событий – возвращение домой, клятва мужу, щенок в её руках, а потом, вдруг, яркой вспышкой, в голове появилось оглушающее осознание.
Свершилось.
Она стала женщиной.
Сердце в ответ, перекрывая другие звуки, громко загрохотало в груди Элизабет.
Некоторое время она, замерев, просто лежала, прислушиваясь к себе и отыскивая перемены.
Тело у неё чуть ныло, пожалуй, особенно чувствительной стала грудь и низ живота.
А еще Элизабет чувствовала слабость, и ей совсем не хотелось покидать теплую, казавшуюся сейчас особенно уютной, кровать.
Хотя, наверное, надо бы, потому что слуги наверняка приготовили зал для обеда.
Но для обеда время уже было довольно позднее. Значит – ужин.
Взгляд Элизабет скользнул к окну – там, на темно-сером небе, догорал последний лучик солнца.
Вздохнув, она осторожно повернулась на правый бок и почувствовала, как рядом зашевелился Вигго.
Так значит, он не ушел!
Радость, смешанная с облегчением, тут же погасла, когда Вигго, резко сев в кровати, грозно рявкнул:
– Довольно долбить! Иду!
Не обращая на жену внимания, он обмотал вокруг пояса ткань, обхватил прислоненный прежде к стене меч и подошел к двери.
Элизабет наблюдала за действиями мужа с затаившимся дыханием.
Зачем он взял меч? Почему так зол?
Эти вопросы не на шутку беспокоили её, но озвучить их прямо сейчас Элизабет не решалась.
Да что говорить? Она даже дышать лишний раз – и то боялась.
Вигго медленно приоткрыл дверь и встретился взглядом с напуганными глазами одного из слуг.
– Чего тебе? – взирая сверху вниз и не подозревая, какой ужас вызывает одним только своим взглядом, произнес Вигго.
– Господин, - голос слуги чуть дрожал, - ужин готов, как вы велели. Изволите спуститься в зал, или же велеть принести еду вам в спальню?
– Пусть принесут сюда, но сперва – скажи слугам, чтобы забрали воду, - скомандовал Вигго. За дверью послышались шаги, судя по всему, в коридоре
уже было достаточно слуг, способных вытащить чан с водой.Бросив взгляд через плечо и убедившись, что его жена надежно спрятана под одеялом (за исключением её лица), Вигго распахнул дверь.
Слуги не зашли, а прокрались в спальню.
Вид полуголого хозяина пугал их не меньше, а может даже больше, чем когда тот был одет. Сейчас в нем было что-то первобытное, звериное.
Казалось, случись что-то не так – и он накинется на них, а потом голыми руками вырвет сердце.
Вигго, скрестив руки, демонстративно встал рядом с кроватью и терпеливо наблюдал за попытками слуг оттащить чан с водой к двери.
Конечно же, по правилам, легче было это сделать привычным способом – черпая воду ведрами и передавая её друг другу, но сейчас данная, вполне здравая идея казалась безумной, ибо всем слугам казалось, что эта затея займет куда больше времени.
К тому же, каждым из них двигало желание как можно скорее пропасть из поля зрения черных, буравящих их душу, глаз.
Наконец пыхтя, потея, слуги благополучно дотащили чан в коридор.
Вигго закрыл за ними дверь и, ни слова не говоря, начал по очереди, зажигать свечи.
Он делал это намеренно неспешно – дабы уравновесить все свои мысли и чувства.
Спустя время спальня наполнилась теплым, мягким светом.
Отблеск свечей отражался на коже Элизабет золотистым блеском. Этот же блеск играл в её волосах, разметавшихся по подушкам.
Блестели и её глаза – сейчас имевшие глубокий, синий оттенок. Как океан прекрасные и завораживающие.
Вигго, задержав взгляд на жене и залюбовавшись ею, несколько раз моргнул в надежде скинуть с себя чары.
Под чарами он подразумевал сильное влечение и желание вновь овладеть ей.
Сколько себя помнил Вигго – какой бы прежде не казалась ему привлекательной женщина, после любовных игр, всякая теряла в его глаза недавнее очарование, становилась даже менее красивой – и потому он чувствовал себя, как и раньше, свободным, не привязанным к юбке.
Но Элизабет…
Проклятие! А может – просто благословение?!
Его жена была сейчас еще желаннее, чем до того, как он взял её.
Это настораживало. Это заставляло напрячься и крепко призадуматься.
Ведь женщина – какой бы доброй, красивой, нежной не была – не должна была иметь такую власть над мужчиной, а над ним, Вигго Датским, тем более!
Размышляя об этом, он отвернулся к окнам.
Те все еще были не спрятаны за занавесями, и Вигго, обнаружив это, недовольно нахмурился.
Не хватало, чтобы кто-то из воинов увидел его жену!
И хотя это было маловероятно, почти невозможно, эта мысль окончательно разозлила Вигго.
Он рывком сдвинул занавеси, а потом, удовлетворенный этим нехитрым действием, повернулся к Элизабет и уставился на неё.
Она, поймав его взгляд, вздрогнула.
Лихорадочно перебирая в голове, что могло случиться за такой короткий отрезок времени, Элизабет призадумалась – а не притвориться ли ей спящей?