Женщина приручает лаской, мужчина - терпением
Шрифт:
— Вы неисправимы, — в ее голосе нервозность и… страх?
Она боится за меня?
Не знаю как, но меня перевернули, стянули мантию… Как я до сих пор не подох…
— Вам нужна помощь! Нужно обратиться в Мунго! Или к вашим соратникам!
— К своим… если я к кому-нибудь и обращусь, то все, чем они мне смогут помочь — это добить…
И это была чистая правда…
Если Темный Лорд узнает, что я ранен, он не пощадит, а просто прикончит за нерасторопность, за то, что подвел его доверие. Пожиратели Смерти не прощают слабости ни чужим, ни своим…
Мертвецки бледное
Я не смотрел ей в глаза — все уплывающее сознание и внимание сосредоточил на пухлых, манящих губах.
Невероятным усилием я прижался к ним в поцелуе… моем прощальном поцелуе… Прости меня. Я не смог, не успел сделать тебя счастливой… Береги себя, девочка моя… Ты со всем справишься…
А дальше накрыла чернота…
Но я чувствовал себя спокойно и умиротворенно…
Неужели именно так выглядит ад?
========== Глава 14.
– Услуга за услугу. Жизнь за жизнь. ==========
Кровь, погони, страсть…
Жить — любой ценою,
Я не смел упасть,
Ты была со мною.
Эта западня
Гибельна, но всё — же,
В смерть не верю я,
Ты не веришь тоже!
Презираю этот мир!
Миром его называть не хочу.
Ты со мною, я с тобою,
Ты всё болтаешь, а я всё молчу.
Я бросаю вызов всем
И своего я не помню лица
Мир увидит, пусть увидит,
Как мы дойдём до конца!
(Король и Шут «Двое против всех»)
Если это и была смерть, то она оказалась совсем не такой, как я ее себе представлял.
Я будто видел сон: перед моим взором мелькало взволнованное, напуганное личико Гермионы. Через какое-то время моя девочка уже была совершенно сосредоточенна: она, нахмурившись, что-то шептала…
Потом — кромешная тьма.
Хотя не совсем кромешная…
Я все равно ощущал мягкие, теплые, ласковые ладошки на своем теле.
В какой-то момент я точно решил, что умер: ведь сквозь туман, по-прежнему окутывающий мой мозг и глаза, увидел самого себя… Но я не валялся распластанным на диване, а просто стоял и хмуро взирал на себя со стороны. Точнее на меня. В общем, я сам запутался в этом видении.
Периодически я видел лицо Тинки: ее огромные глаза, полные слез, с таким отчаянием взирали на меня… Все-таки у меня прекрасный домовой эльф…
Даже почему-то мелькнул Люциус… Но это уже точно мой бред…
Опять темнота…
Вдруг надо мной нависло бледное, с каким-то зеленоватым оттенком лицо Гермионы: она выглядела уставшей, но на меня взирала с облегчением.
А потом опять эти ласковые пальчики, которые придерживали мне голову и вливали в рот различные жидкости. На вкус я вроде узнал кроветворное, обезболивающее, ранозаживляющее, снотворное… еще что-то…
Черт, снотворное…
Даже последние отголоски сознания поплыли…
А потом был жуткий холод… Я метался по кровати, пытаясь найти одеяло, укрыться, согреться, но чувствовал, как все становится только хуже…
И вдруг… что-то теплое, почти обжигающее, легло на меня, укрывая, прижимая… Стало так хорошо…
В
этот раз тьма не была такой отвратительной… А даже приятной и… какой-то умиротворяющей…Кажется, я все-таки жив.
***
Когда я открыл глаза, в комнате царил полумрак. Повернув голову, я обратил внимание, что дрова в камине догорают. Значит, сейчас раннее утро.
Все мышцы затекли, онемели, и я не сразу осознал, что происходит.
Только посмотрев вниз, понял, что меня согревало вовсе не одеяло. Я даже невольно дернулся от приятной неожиданности: на мне лежала обнаженная Гермиона.
Девушка от моих резких действий вздрогнула, сонно приоткрыла глаза и… сев в кровати, отскочила на самый край, натягивая одеяло до подбородка, скрывая наготу и заливаясь румянцем.
— Я вроде тебя не принуждал, — ехидства во мне явно не убавилось. — Так чего же ты теперь убегаешь?
— Простите, сэр, — одними губами прошептала Грейнджер, еще крепче прижимая к груди одеяло.
— Да, ладно, — восстав из мертвых, я позволил себе небольшую вольность: схватил Гермиону за тонкие запястья и притянул к себе, обнял за плечи и… прижался поцелуем к ее нежным губам. Слегка углубил, проникая в сладкий ротик, скользнул языком по небу, подразнил ее язык… Не надеялся ни на что, но… почувствовал, как она неуверенно ответила на мою ласку.
Я просто обезумел от счастья.
Я был на вершине блаженства, прижимая Гермиону к себе все ближе, понимая, что наши обнаженные тела разделены только одеялом.
— Я думал, что умер, — разорвав касание наших губ, тихо проговорил ей на ушко. Почувствовал, как девушка дернулась…
— Сэр, я так рада, что вам уже лучше…
Я внимательно смотрел в ее бездонные глаза, пытаясь найти искорку подвоха или лжи, но… ничего не было. Девушка говорила искренне.
Наверное, мне бы точно сорвало голову от этого приятного осознания, но тут Грейнджер уперлась кулачками мне в грудь, пытаясь отстраниться. Я тут же разжал руки.
— Я так понимаю, это вы вытащили меня с того света. Я перед вами в…
— Сэр, — перебила девушка, — я… я хочу объяснить. Я дала вам выпить множество зелий. Некоторые из них даже в большей дозировке, чем по стандартам, но по-другому они не действовали. И, видно, эта смесь дала побочный эффект. Вам было очень холодно: я не смогла согреть вас даже чарами. И когда уже не знала, что делать, вдруг вспомнила, что когда-то в одной магловской книжке читала, как согреваются в условиях сильных морозов. И вот…
Я залюбовался ее прекрасным, хоть и слегка осунувшемся личиком, сейчас так мило залившемся румянцем, что пропустил часть фразы мимо ушей.
— Сэр, мне пришлось воспользоваться вашей палочкой, — она вытащила мою волшебную палочку из-под подушки и протянула мне. — Простите…
— За то, что вы спасли мне жизнь? — поинтересовался я спокойно, до конца не понимая, за что девушка просит прощения.
— Я не имела права…
— И тогда я бы умер… Кстати, сколько прошло времени?
Уже пытался мысленно прикинуть, сколько часов я тут валяюсь, в то время, как должен быть у Темного Лорда.
— Один день, — спокойно ответила Гермиона.