Жертва

— Красиво. В рисунке полно чистой защитной магии, хорошая работа. Только… — и она ткнула в завитушку над головой пегаса. — Почему это красное?

— А остальное?

— Серебристое, чистое, но тут… метка. Вот что уничтожило твою защиту, брат.

Она провела тонкими пальцами по спине Рэми, и на серебристой татуировке выступил алым так красиво вплетающий в общую картину рунический рисунок. Всего с монетку, а столько беды принес.

— Мне надо возвращаться к повелителю, — сказала она. — Если я еще чем-то могу помочь…

— Спасибо, — вновь лег на живот Рэми. — Дальше мы сами.

Легко сказать сами. Причину они нашли, а способ свести это еще придется поискать. Но Майку и слова не дали сказать, как Арман обнял его вдруг, улыбнулся и выдохнул:

— Спасибо за помощь, друг. Завтра я навещу вас с вашей женой. Мог бы и сегодня, когда все закончится, но, боюсь, ты будешь занят. Прости, что потревожили тебя в этот день.

— Иди уже, — тепло улыбнулся Алдекадм. — С нас подарок. Набирайся сил, они тебе пригодятся.

Майку очень хотелось узнать, чем это все закончится…

Но… вспомнилась вдруг Сирена и ее улыбка. Ну их, телохранителей. Раз сказали, что дальше сами, значит сами. А у Майка первая брачная ночь.

Ноги вдруг стали ватными, во рту пересохло, и, посмеиваясь, Алдекадм втолкнул Майка в поставленный его харибом переход.

А там ударило в лицо тепло хорошо натопленных каминов, хмельной запах, и усиленная магией музыка под перешептывание многочисленной толпы гостей. Веселившиеся арханы недолгого отсутствия жениха вроде и не заметили. Но Сирена… Сирена заметила. Счастливо скользнула в объятия Майка и прошептала:

— Пойдем?

— Пойдем! — радостно ответил Майк, подхватывая смеющуюся жену на руки и вбегая по лестнице наверх, к ожидавшим их брачным покоям. Гости теперь обойдутся и без них.

Завтра… завтра будет завтра. А сегодня он не просто живет, он счастлив!

***

Ниша нашла повелителя на башне. Аура Деммида истекала болью и горечью, повелитель умирал заживо в огне вместе со своей столицей. Ниша не видела огня, но ее магическое зрение выхватывало вдалеке серые всполохи отчаяния и беспомощности. Там умирали сейчас. Умирали очень многие. Война неумолимо подбиралась к замку, а магическая защита едва выдерживала.

— Мой повелитель…

— Я приказал дозору уйти из столицы. Кому-то надо охранять моего внука.

— Почему вы не позовете сына?

— Как Рэми?

— Его защиту пробили, но ее восстановят.

— Кто пробил?

— Мой повелитель…

— Не говори, я знаю. Когда Рэми проснется, зови сына с телохранителями в столицу. Замок еще продержится с седмицу, но пусть придут как можно раньше. Все должно решиться. И ты знаешь, как. Готова ли ты?

— Да, мой повелитель.

31. Ронер. Трудное решение

Ночь уже опустилась над Виссавией, рассыпались по темному небу звезды, но идти спать сегодня никто не спешил. Хранители дара продолжали сидеть за книгами, и Арам вздрогнул, когда ему доложили:

— Майк покинул замок. Ниша тоже.

— Вождь исцелен?

— Нет, — удивил посланец. — Но мы нашли причину.

— Почему? Эту метку не так легко свести, мы пытаемся найти способ, Майк был бы очень полезен…

— Телохранители сказали не беспокоиться. Лерин самый сильный заклинатель Кассии.

— Он знает этот старый ритуал?

— Он нет, а вот…

Арам вздрогнул и сразу же успокоился. Вот как… Приказав сделать копию отложенных книг для Майка, он зевнул, поднялся и пошел в свои покои. Как же он забыл… на стороне вождя не только люди, но и полубоги. Люди могут позабыть ритуалы, растерять знания, но полубоги — никогда. Они помнят все. Завтра же будет новый день, и он тоже может быть трудным.

***

Лерин подал едва заметный знак, и Арман отпустил Майка. Хотя не очень был уверен, что это правильно. Отпустил Лерин и всех виссавийцев, будто в них уже не было надобности, и вновь погрузился в чтение принесенной Майком книги, тихонько чему-то усмехаясь. Он провел суховатыми пальцами по странице, поправляя написанные там знаки и нарисованные рисунки, закрыл книгу и отложил ее на стол.

— Что же ты, брат, опять позволил себя ранить? — спросил Лерин, и Арман, уловив в его тоне незнакомые нотки, дернулся и бросился инстинктивно к брату, но Тисмен его придержал:

— Метку убрать, наверное, не так и сложно, но никто уже не помнит нужного ритуала. Кроме Ронера. Пусть он это сделает. Лерин поступил правильно, что передал второй душе власть над своим телом.

— Давно такого не видел, — прошептал задумчиво Ронер, проведя пальцами по метке. — Старая магия, хорошо сделанная. На совесть. Пометили именно то тело, где находится душа двенадцатого. Правда, на вас оно не подействовало, у вас щиты, а вот на беззащитного в этот миг целителя судеб… Хитрый план. Им даже удалось. Почти.

— Так пометить можно любого? — спросил вдруг Рэми.

— Любого, кто обладает каким-то признаком. Но Аши был неосторожен, позволил тебе дойти до подобного состояния… интересно, почему?

— Он молчит, я для него сейчас слишком слаб.

— Понимаю, — так же зловеще задумчиво протянул Ронер, закончив фразу несколькими едва слышными словами.

Рэми мгновенно замолк, засыпая, а Ронер начал быстро читать заклинания.

Зашла за тучи луна, загрохотал гром, ударил в стены ветер, и Элизар на миг отвернулся к окну, успокаивая Виссавию. Худощавые пальцы Лерина порхали над руной, всполохи магии выводили на коже Рэми дивные рисунки, брат все так же сладко спал, а руна бледнела на глазах, чуть колыхалась, будто сопротивляясь, а позднее и вовсе исчезла, а Ронер устало перевернул Рэми на спину и провел ладонями над его телом, проверяя его ауру.

— Да, это похоже на то, что было с Миранисом. Это бывает часто, не у вас. Защита у магов, тем более высших, всегда сильнее, чем у обычных людей, потому вы с таким и не сталкивались, только вот…

— Только вот что? — спросил Арман.

— А ты ведь и сам все понял, — криво усмехнулся Ронер, окатив Армана внимательным взглядом. — Только и сам до конца не решаешься поверить в правду.

Стало вдруг жутко от этого взгляда, хотя бояться Арману, казалось, было нечего. А от последующих слов Ронера — еще больше: