Жертва

Еще опаснее. А отвечать-то было, увы, нельзя. Еще нет.

— Только с пробудившимися душами моих братьев я смогу провести этот ритуал.

— Можешь мне рассказать, что это за ритуал? Или ты мне не доверяешь?

Еще один сложный вопрос, на который, пожалуй, нет правильного ответа. Ронер доверял Миранису, ведь именно с ним его соединяли узы богов. Доверял всей душой: ритуал привязки и ему не оставлял выбора. Да и Лерин внутри начал волноваться, не понимая. Лерин все же был не только телохранителем, но и другом, соратником, Мираниса, и ему не нравились эти недомолвки. Но у Ронера не было другого выхода.

— Мой принц, — как можно мягче, успокаивая голосом, сказал Ронер. — О чем ты говоришь? Ты один из лучших людей в Кассии, иначе бы тебя не выбрали быть носителем Нэскэ, самого чистого и прекрасного из моих братьев. Ты связан с нами узами богов, как я могу тебе не доверять?

Но, увы, обмануть Мираниса оказалось не так и просто. Принц подошел к Ронеру поближе, заглянул ему в глаза, будто пытаясь считать мысли, и тихо спросил:

— Ты юлишь, Ронер, мне это не нравится! Кто поставил Рэми метку? Ты знаешь, кто это сделал?

— Знаю.

Вновь укол удивления носителя. Ронеру досталась в этой игре неблагодарная роль: недоговаривать о том, что раскрывать было нельзя. Пока нельзя. Но скоро это изменится.

— Тогда скажи!

— Мой принц, я скажу лишь одно — это сейчас не важно.

— Не важно? Этот человек явно в Виссавии, явно из нашего ближнего круга. Он может попытаться еще раз, во время ритуала, и тогда что? Ты уверен, что во второй раз ему не удастся…

— … я не дам ему второго шанса. Не сомневайся.

— И ты не отомстишь?

— Отомщу, — так же ровно, как до сих пор, ответил Ронер. — Но чуть позднее. Мой принц, не волнуйся ни о чем. Я обо всем позабочусь, обещаюсь, ты пока отдохни.

Устав уговаривать, он прошептал заклинание, придержал теряющего сознание Мираниса за пояс и отдал его подоспевшему Бриану:

— Отведи принца в его покои и глаз с него не спускай! — прошептал он, игнорируя гнев Лерина. — Он должен спать, пока я сам его не разбужу, после ритуала. Это очень важно.

— Я понимаю, — ответил Бриан, и, поймав твердый взгляд хариба, Ронер усмехнулся. Этому, несомненно, ничего объяснять не нужно.

И даже Лерин внутри вдруг осекся, замолчав, наверняка, уловив в глазах хариба отголоски хорошо скрываемого отчаяния и решимости. Душа носителя вдруг затихла, будто призадумалась, а Ронер вздохнул с облегчением: хотя бы об одном можно не беспокоиться.

Боги, как же все сложно-то в этом хаотичном людском мире! Он вгляделся в тонкое, светлое лицо спящего Армана. Этот человек, по сути, сделал для них очень многое, как и его брат. Он принял в себя душу «проклятого» брата, принял, чтобы…

— Нар! — позвал Ронер, и появившийся за его спиной хариб низко поклонился, выдохнув:

— Да, мой архан.

— Арман ведь не просто так рвался из Виссавии? У нас осталось слишком мало времени. Как там создание духов замка?

— Осталось только опустить щит над долиной. Пара ночей работы….

— У тебя будет гораздо меньше времени. До рассвета. До ритуала.

— Но я…

— Ты отражение души своего архана. Именно поэтому ты можешь принять в себя Киара. Ненадолго, но…

— Я не осмелюсь, мой архан, — упал на колени Нар. — Не знаю, смогу ли я…

— Сможешь, — отрезал Ронер. — Ты должен. Возьмешь хариба Кадма, пойдешь в Кассию и закончишь то, что должен был закончить твой архан. Костями ляг, но сделай это до рассвета. Больше времени я тебе дать не могу. Арман не выйдет из Виссавии, пока мы тут все не закончим, он нужен мне здесь!

— Мой архан… смилуйся.

— А кто смилостивится над людьми Армана, которые ждут вашей помощи? — жестко ответил Ронер. — У тебя есть выбор: оставить все как есть или хотя бы попытаться.

И Нар смирился. Перестал спорить. Стоял на коленях смирно, опустив голову, пока Ронер читал заклинания и запечатывал Киара в его душе. Уговаривать хариба Кадма не пришлось. Покорно приняв в душу Лерия, он чуть побледнел, но помог Нару подняться, поклонился, и втолкнул ошарашенного приятеля в переход.

Ронер был уверен, они все сделают правильно. Забыв обо всем на свете, он погрузился с головой в подготовку ритуала, в начертание ритуального круга, в мистический танец тайных знаков. Он даже не заметил, как окна храма осветились синеватым рассветным маревом, как медленно просветлели белоснежные стены, а хариб Лерина поклонился низко и в немой настойчивости протянул чашу с питьем:

— Вам нужны силы, мой архан.

Эльзир. Его запах тревожил даже с расстояния. Последние руны легли ровно, круг вспыхнул мягким синим пламенем, запахло вокруг кассийской магией и тревожно отозвалась на этот запах Виссавия. Чуть шевельнулись на алтарях просыпающиеся братья. И в тот же миг в храме появились две фигуры. Потрепанные, засыпанные снегом, пахнущие кассийским морозом.

— Я выполнил твой приказ, мой архан, — выдохнул Нар, теряя сознание.

Ронер лишь устало улыбнулся, залпом выпил принесенный ему эльзир и вернул братьев в тела носителей. Едва живые харибы исчезли из храма, Ронер и не интересовался, куда, и в тот же миг Арман открыл глаза, окинув все вокруг еще сонным взглядом. Поднялся на алтаре, отряхнул плащ и поправил складки Тисмен, сладко зевнул, разминая плечи Кадм, и раньше, чем они сели вокруг ритуального круга, по их изменившимся взглядам Ронер увидел: эти смертные поняли все правильно и отдали власть над своими телами, над своей силой братьям. Так наивно доверчиво, без лишних вопросов. Только потому что… Ронер попросил.

— Ты остаешься собой, — сказал Ронер Рэми. — Иди сюда.

Носитель Аши послушно опустился в центр круга, скрестив ноги. Ронер сел перед ним, почти соприкасаясь с ним коленями, и потребовал:

— Раскрой душу, повторяй за мной. Помни, ошибешься, и твоя ошибка будет дорого стоить. Нам всем.

И в тот же миг, уверенный, что его послушают, погрузился в вихрь заклинаний. Он и сам не сильно-то верил, что получится. Но все происходящее было каким-то… забавным, что ли? Рисковым. И ощущение этого риска баламутило душу новым, острым чувством. Ронеру и самому было интересно, получится или нет, и как получится. Он впервые доверился обычным смертным и впервые и сам не до конца знал, что выйдет из его ритуала.

Но у него было для кого бороться. Для себя, для братьев, для Кассии, для Айдэ. Для них всех. Только бы Рэми сделал все, что ему приказано. В том, что братья удержат круг, Ронер не сомневался. А зря.

«Помоги мне! — взмолился он. — Помоги или он нас всех убьет!»

«Уже иду», — последовал немедленный ответ.

***

Впервые в жизни Арман создавал круг с кем-то, а не смотрел на это со стороны. Впервые чувствовал, как протекают через него, забирают силы, магические потоки, впервые шептал заклинания, но всем процессом руководил Киар. Арман лишь старался не мешать. Не дышать лишний раз, чтобы не нарушать тонкой сети заклинаний, окутавших сидящих в центре магического круга Рэми и Лерина. Арман вдыхал неожиданно густой, пьянящий аромат своей и чужой магии, и казалось, что от потока силы он сейчас потеряет сознание…, но Киар все шептал и шептал заклинания, все плел и плел вместе с братьями тонкую сеть, и перед глазами плыло, а мир будто отступил на шаг, заглушая столь громкие миг назад звуки.