Жестокое искушение

— Разве ты не слишком стара для виски в кофе?

— Не будь идиотом.

Я откинул голову назад и засмеялся от души.

Вечер выдался менее радостным, после встречи с Наной и Пэдди. Как и обещал, я организовал ужин с Веллингтоном и Ренцо Донати. Это были самые долгие полтора часа в моей жизни. Я представлял, как бросаюсь через стол и вонзаю в Веллингтона свой нож для стейка, как минимум полдюжины раз.

Мы не углублялись в детали, касающиеся доков или каких-либо конкретных договоренностей. Вместо этого представили встречу как возможность познакомиться и заложить основу для долгосрочных отношений. Я получил небольшое удовлетворение, зная, что это все было частью плана, и мы разыгрывали Веллингтона, как дурака. Он был совершенно не в курсе. К тому времени, как он уезжал в своем черном Town Car, он был в отличном настроении, хлопал меня по спине и смеялся, будто мы были давно потерянными родственниками.

Боже, как же он будет удивлен.

Когда он уехал, мы с Ренцо задержались у входа, чтобы обменяться парой слов наедине.

— Еще раз спасибо за то, что согласился на это, — тихо сказал я. — Я определенно буду тебе должен.

Ренцо потирал ладони, будто в предвкушении.

— Мы благодарны, что ты обратил на это наше внимание. У семьи Моретти нулевая терпимость к торговле людьми, особенно в наших собственных чертовых доках.

Когда впервые обратился к ним по поводу Веллингтона, я не был уверен, как они отреагируют. Многие организации на нашей стороне закона занимались торговлей людьми. Они могли быть его партнерами, насколько я знал. Слава Богу, это было не так. Донати быстро предложили свою помощь в моих планах, чем могли. Что бы Ренцо ни говорил, я определенно был ему должен.

— Просто дай мне немного времени, чтобы все организовать. Я хочу, чтобы Веллингтон рухнул, и для этого нужно, чтобы он считал себя неуязвимым.

— Понял. Пока ты планируешь уничтожить этого ублюдка, мы будем следовать твоему плану.

С этим последния часть моего плана встала на место… за исключением Лины. То, что в начале казалось само собой разумеющимся, теперь стало самой большой проблемой. Трудности меня раньше не останавливали, и не остановят сейчас.

После разговора с Наной я наконец почувствовал уверенность в том, что нужно делать.

Мне нужно было увести Лину от Веллингтона, так или иначе.

ГЛАВА 10

Единственное хорошее, что могла сказать о своей маме, — это то, что она решила не воспитывать меня сама. Конечно, это, вероятно, был эгоистичный шаг, чтобы избежать необходимости иметь со мной дело, а не осознанное признание ее отсутствия материнского инстинкта, но неважно. Результат был одинаковым.

В своих усилиях обеспечить себе максимальную отстраненность, она выбрала одну из самых добрых и заботливых замен, которую только можно представить. Глория Руис появилась в моей жизни за месяц до того, как отец умер от агрессивной опухоли мозга. В нежном возрасте шести лет мне сказали, что мой отец, мой мир, болен, а через месяц его не стало. Мама начала встречаться с Чарльзом через два месяца и вышла за него замуж меньше чем через год. Глория стала моей опорой. Я была уверена, что только благодаря ей не стала полной социопаткой.

Когда уехала из дома годы спустя, я ни разу не возвращалась, но каждые несколько месяцев прилагала усилия, чтобы заехать в небольшую квартиру Глории в Квинсе и проведать ее. Она все еще работала на мою мать, и видеть ее там сэкономило бы мне время, но я скорее бы искупалась голой в ванне, полной медуз, чем вернулась бы в дом Бруксов. Я даже не навещала свою младшую сестру Амели. Я ходила к ней в танцевальную студию или заезжала в школу, чтобы пообедать вместе. Насколько я понимала, моего семейного дома не существовало.

Глория знала, что я не люблю свою мать. Она предполагала, что это из-за того, что Элиза была эмоционально недоступна. Я никогда не рассказывала Глории о степени развращенности моей матери. Это бы разрушило ее. Она бы уволилась из принципа, а мне нужно было, чтобы она была рядом с Амели.

Моей младшей сестре было всего лишь шесть, когда я уехала из дома. Мы не были близки в то время из-за разницы в возрасте, но я не собиралась оставлять ее одну в этом доме. Я делала все, что могла, для нее, но этого все равно было недостаточно.

Я так сильно скучаю по ней.

— Вот и моя маленькая Лина, как ты? — Глория обняла меня так крепко, как будто не была хрупкой семидесятидвухлетней женщиной. Ее приветливая улыбка полна восторга, а радость была заразительной.

— Привет, Мама Джи. Так рада тебя видеть. — Я никогда не встречала никого, кто мог бы заставить мою душу улыбаться так, как это получалось у Глории. — Прости, что прошло чуть больше времени, чем обычно. Я была безумно занята.

Честно говоря, я избегала ее из-за стыда. Она никогда намеренно не заставила бы меня чувствовать себя виноватой — это я сама на себя навешивала. Если хотела кого-то порадовать, то это была Глория. Ей даже не нужно знать о моих неудачах, чтобы я чувствовала себя хуже в ее присутствии. Достаточно того, что знала, и я ненавидела чувствовать, что подвела ее.

— Тебе не нужно беспокоиться обо мне. — Она отмахнулась от этой мысли, как от чего-то нелепого. — Ты и твоя сестра — занятые девочки с насыщенной жизнью. Я, может, и старая, но все еще помню те дни. А теперь садись за стол со мной. Я принесу тебе немного caldo⁶, чтобы согреться. Эта зима кажется такой холодной. Я с ужасом жду января.

— Ты же знаешь, что я не могу отказаться от твоего caldo.

— Хорошо, потому что я приготовила больше, чем следовало. Хотела бы я отправить Амели немного супа, но доставка занимает слишком много времени. Я посмотрела погоду во Франции, и там, кажется, не так холодно. Надеюсь, она не мерзнет. — Она достала контейнер из холодильника и вылила содержимое в старую кастрюлю на газовой плите. — Он нагреется в мгновение ока, а пока мы ждем, расскажи, чем занималась. Как дела в дизайнерском бизнесе?

Услышав прозвище сестры, я почувствовала, как острая боль пронзила мое сердце. Я прижала руку к груди, пытаясь заглушить ее.

— Все идет хорошо. Космо — это… Космо, — сказала с драматичным взмахом руки. — Мы завершаем летние контракты и начинаем работать над дизайнами на следующую осень.

— Уже так скоро?

Я пожала плечами с легкой улыбкой.

— Теперь, когда у нас есть клиентская база, мы можем планировать коллекции заранее.

— О, милая, это замечательно! — Она сжала мою руку. — А как насчет твоей личной жизни? Встречала ли ты в последнее время каких-нибудь симпатичных молодых людей?

Она подняла брови, заставляя меня рассмеяться.

— Ты неисправима.

— Ты неправильно произнесла слово «надеющаяся». Я просто не хочу, чтобы ты была одна, маленькая Лина. Ты же знаешь это.

— Знаю, Мама Джи. Это очень мило с твоей стороны, но никаких благородных рыцарей на горизонте, — слова еще не успели слететь с моих губ, как в голове возник образ серебристых глаз, выглядывающих из-под черной маски.

Рыцарь или злодей? Я не могла решить.

Несколько дней назад, когда вальяжно вошла в клуб Bastion, я бы сказала, что уверена — он злодей. Это имело смысл. Все доказательства указывали в этом направлении.

Но затем его вызов пошатнул мои убеждения.

— Поцелуй меня.

Дело было не в самих словах. Ошеломляющее желание подчиниться оставило меня в растерянности. Я доверяла себе. Не велась на слащавых мужчин. У меня даже не было розовых очков. Так почему же каждая клеточка тела тянулась к нему?

Я боялась ответить на этот вопрос.

— Может, в этом и проблема, — сказала Глория мудрым тоном. — Тебе не нужен рыцарь; тебе просто нужен кто-то, кто полюбит тебя всем сердцем.