Житие сестер обители Тёсс

В конце 40-х — начале 50-х годов XIII века был составлен воспитательно-педагогический трактат «Об упорядочении внешнего и внутреннего человека». Его автор — представитель второго поколения францисканцев в южной Германии, наставник новициев в Регенсбурге Давид Аугсбургский. В главах 66 (п. 5) и 68 (п. 1, 2) книги III трактата содержатся развернутые описания современных Давиду экстатических «практик» (experientiae), свидетелем которых ему довелось стать:

Думаю, нельзя пройти и мимо того, что [люди], обманутые лукавыми духами или своими ложными домыслами, полагают, что им является в видении либо Сам Христос, либо Его славная Матерь и что они не только обнимаются и лобызаются, но бывают ласкаемы Ими с помощью самых непристойных жестов и действий, дабы подобно тому, как дух их утешается духовно внутри, так плоть их посредством возбуждения чувств чувственно наслаждалась и плотски утешалась снаружи. Сие не только неправильно и является заблуждением, но также тяжкой хулой.

DA 359-360

Случаются также чувственные переживания (sensibiles experientiae) сладости и удовольствия, которые временами сообщаются боголюбивым людям, такие как дивные запахи благоухания и неизъяснимая приятность вкусов, переливы звуков и пение голосов, переживания (perceptibiles experientiae) неизреченной сладостности, воспринимаемой на вкус и касанием. Если сии ощущения не ложны и исходят от Бога, то мы можем предположить, что они сообщаются <...> лицам, стоящим в самом начале жизни духовной и до поры как следует не разумеющим духовных вещей, чтобы утешиться в Господе, по крайней мере, посредством того, что доступно для чувств.

DA 365

Но как в случае с видениями и откровениями, следует считаться с тем, что в чувственных ощущениях (sensibilibus experientibus) подобного рода некоторые бывают обмануты, полагая, что то исходит от Бога, что на самом деле является обманом фантазии, и что то есть нечто великое, что не имеет в себе чего-либо ценного. Некоторые надмеваются в себе из-за этого и похваляются своей особенной святостью и благодатностью.

DA 366

Интерес Давида привлекли «практики», сплошь и рядом встречающиеся в публикуемых нами текстах: созерцания Христа, Богородицы, святых; обонятельные, тактильные, вкусовые ощущения. Последние, переживания сладкого вкуса и сдобного запаха гостии, представлены, например, в «Откровениях» М. Эбнер (см. с. 213, 276 наст. изд.) и А. Бланнбекин (см. с. 305, 319 наст. изд.). Привлекли внимание Давида и слуховые ощущения: «переливы звуков и пение голосов», неоднократно описанные в автобиографии Г. Сузо (см.: ГС 33, 97). Как видим, приведенные примеры в полной мере совпадают друг с другом, однако одни из них взяты из документальных свидетельств и относятся к исторической действительности, другие же позаимствованы из художественных произведений. Совпадение является прямым следствием того, что литературные и поведенческие тексты строились по одним и тем же законам.

4. «Определение» Альберта Великого

Что касается упоминаемого Давидом опыта объятий, ласк, лобызаний, а также «самых непристойных жестов и действий», то о них идет речь в нескольких тезисах пантеистической ереси «Свободного духа», позаимствованных из брачной мистики 2-й половины XIII века. Получившая распространение в швабском местечке Риз (ок. Нёрдлингена) в 1270—1273 годах, ересь была задокументирована в ходе инквизиционного дознания, а ее учение систематизировано в 97 положениях «Определения» (Determinatio) Альберта Великого (I). «Определения» дошли до нас в нескольких редакциях рукописного сборника «Аноним из Пассау» конца XIII — начала XIV века (см.: Patschovsky 1968). Мюнхенская редакция 2-й четверти XIV века дополнительно содержит 29 положений (II), которые не вошли в «Определение» Альберта. Среди тезисов обоих списков (I и II) мы находим, к примеру, такие:

Говорят, что плотски познаются Христом (dicunt se camaliter cognosci a Christo). Другая редакция: <...> что обесчещивают себя телом Христовым (polluunt se corpore Christi; II, 28). Говорится, что одна [из них] кормит грудью (lactet) младенца Христа вместе с Матерью до усталости и изнеможения (I, 90).

Цит. по: Preger 1874—1893/1: 469; то же: Grundmann 1935: 412

О том, как Младенца Христа кормить грудью, подробно рассказано у М. Эбнер (см. с. 254 наст. изд.). Что касается идеального любовника, то это была одна из главных ролей Иисуса в откровениях доминиканок и бегинок рассматриваемого нами региона и времени. Так, А. Бланнбекин

явился в видении некий прекрасный Муж, вполне зрелый Юноша, целиком обнаженный в необычайном свете. Однако она не испытала ни ужаса, ни неудовольствия, рассматривая расположение и наготу всех Его членов, но исполнилась великим удовольствием духа, как и при прочих явлениях.

Впоследствии соблазнительная нагота Юноши сменяется устрашающей наготой Снятого с креста — со скрещенными руками и кипящей кровью из широкой раны в правом боку (см.: АВ 172).

5. «Сестра Катрай»

В 1-й четверти XIV века в Эльзасе был создан трактат «Сестра Катрай». Уже в латинском переводе около 1350 года он приписывался И. Экхарту. Как полагает Фр.-И. Швайцер, автора трактата следует искать в одной из общин склонных к ереси бегардов, исповедовавших добровольную бедность. Согласно Швайцеру, трактат составлялся в Страсбурге либо его ближайших окрестностях в период преследования бегинок, пришедшийся на 1317—1319 годы (см.: Schweitzer 1981: 197). Кроме разного рода богословских построений, в трактате мы находим следующее свидетельство об имевших место в реальности, современных анонимному автору практиках:

Прочие люди молят Бога, чтобы Он им явился таким, когда был младенцем, обретался здесь в этом времени и когда висел на кресте. Кратко сказать, они просят Бога, чтобы Он им явился во всём Своем внешнем обличье, дабы узреть Его телесными очами, и вопрошают Его о том либо другом. Пусть-де Он даст им уразуметь, чему надлежит умереть, а чему пребывать в этом времени, или как хочет Бог поступить со Своими творениями, дабы сами они могли об этом рассказывать и получали от этого радость. <...> Иные, о них мы только что говорили, надеются узреть здесь Бога телесными очами. Это люди неверующие. Дьявол их укрепляет в неверии, чтобы они с ним остались навечно, и принимает на себя из элементов в воздухе форму, какую захочет, являясь людям, когда захочет и где пожелает: то как младенец с волнистыми волосами в облатке, то как двенадцатилетний отрок, а то как праведный муж тридцати лет. Коротко говоря, он является им как Отец и как Сын, является, как они того жаждут и страстно желают, беседует с ними, научает их различениям, насколько сам раз умеет. И да будет вам ведомо, он зачастую открывает им правду, дабы укрепить их в неверии.

SK 357-358

В этом отрывке, имеющем своим предметом, повторим еще раз, отнюдь не образы и мотивы монашеской письменности, но казусы стоящей за ней повседневной действительности, речь идет о явлениях Христа в образах Младенца, Отрока, Мужа в полноте лет и Распятого. Подобные казусы находят себе подтверждение в сестринских книгах, откровениях и благодатных житиях. Господь является в облике младенца, ребенка 3-х (см.: Un. 481), 4-х (см. с. 158 наст. изд.) и 8-ми (см.: Ad. 176; с. 167 наст. изд.) лет; 10- (см.: Ad. 172), 12- (см.: Gt. 138—139) летнего отрока; 16- (см.: LDP² 59), 18- (см.: ChE² 28) летнего юноши; мужа 30 лет (см.: Ad. 171; Un. 408), короля (см. с. 167 наст. изд.); бичуемого и распятого на кресте (см.: Un. 396; Kt. 106—107). Таков обычный набор ликов Христа, предполагающих стандартный набор ответных ролей: беременеть, прикладывать к лону; пеленать, питать молоком; кормить, укладывать спать, усмирять во время игры; эротически возбуждаться, поклоняться и сострадать. Примечательны сбои этой стандартизации, связанные с появлением синтетических образов. На теле Младенца могут проступить стигматы, «знаки любви», а Плещущийся в корытце способен заговорить как Ветхий Денми (см. с. 158, 29 наст. изд.).

6. Прочие свидетельства, «textus»

Приведенные свидетельства Жака де Витри и Давида Аугсбургского, из «Определений» Альберта Великого и трактата «Сестра Катрай» могут быть дополнены свидетельствами Лампрехта Регенсбургского («Дочь Сиона»; 1248—1250), Фомы Шантимпре («Общее благо о пчелах»; 1258—1263), И. Экхарта (конец XIII века), «Энгельбергского проповедника» Б. Фридёвера (1390-е годы), И. Нидера («Муравейник»; 1430-е годы), из протоколов допросов и канонизации Доротеи фон Монтау (1347—1394). Большая часть этих свидетельств представлена в примечаниях к публикуемым в настоящем издании текстах [1064] .

1064

См. примеч. 3 к гл. [XXVI] «О блаженной Ите Зульцерин, сестре из мирянок» «Жития сестер обители Тёсс» Э. Штагель, примеч. 54 и 65 «Книжицы о непосильном бремени благодати» Кр. Эбнер, примеч. 9 к «Откровениям» А. Лангманн, примеч. 87 и 205 к «Откровениям» М. Эбнер, примеч. 1 к главе [30] CLVI «О священниках, не принимающих агнца» и примеч. 2 к главе [33] CLXXXIX «О человеческом лике, явившемся в гостии, и о взгляде Спасителя, коим Он влечет к Себе грешников» «Жизни и откровений» А. Бланнбекин.

Главный вывод, который логически следует из приведенных выше сопоставлений, заключается в том, что казусы действительной жизни могут выстраиваться в соответствии со смыслами традиции не только post factum, в период их освоения, мифологизации, но уже в самый момент протекания. Моторика (мимика, жестикуляция, перемещения в пространстве, построение мизансцен) также является производным от смыслов традиции. Будучи так или иначе сконструированным, казус сам по себе похож на литературное произведение и, в пределе, тождествен ему. Он есть в своем роде произведение до произведения.