Зима близко

— Давай, руби, — скомандовал я. Прикрикнул на крестьян: — Жить хотите — не разбегайтесь! Сбейтесь в одну кучу, тогда целы останетесь!

Люди послушались. Я скастовал Защитный круг.

Вовремя. Крысы, без всякого стеснения, перешли в атаку. Неофит помчался в бой. Первый же взмах мечом — удар — молния. Ох и везучий пацан! Не в каждой крысе родия-то содержится, далеко не в каждой. Ну, пусть прокачивается. Тут и на меня хватит. И на меня, кстати, тоже уже несутся…

— Барин! — взвыл Степан. — Дозволь жену защитить! Дозволь шевелиться!

Я убрал меч у него из-под подбородка. Потом, чуток подумав, развернул его рукояткой вперёд и сказал:

— Защищай.

Степан в экстренной ситуации не стал тупить. Схватил меч и рубанул крысу. Ещё одна прыгнула на Танюху. Которая к односельчанам не присоединилась, стояла рядом с мужем. Завизжала. Но Степан не подкачал — резко развернувшись, перерубил крысу пополам в полёте. И в него ударила молния.

— Охренеть не встать, божечки-кошечки, да это ж охотник, — прокомментировал я. — Ну как настроение? Веселее, чем кур душить?

Степан обратил на меня обалделый взгляд берсерка.

— Куда как веселее, барин! Век бы бил эту сволочь!

— Успеется. Меч верни.

Ещё двух крыс, приближающихся к нам, я подпалил Красным петухом. Степан восхищенно охнул. Меч вернул с сожалением во взгляде.

— Всё, теперь ступай туда же, — я кивнул на сбившихся в кучу крестьян. — Беседу продолжим позже.

Ситуация, в целом, понятна. Проморгали как-то охотника, вот на него и среагировал амулет. Но сейчас надо проблемы решать сообразно пирамиде приоритетов. На вершине этой пирамиды — нашествие крыс. И Неофит с ними один явно не управится, как бы ему того ни хотелось.

Я встал рядом с Неофитом, прикрыл пацану спину. Крыс к нему старался подпускать дозировано, так, чтобы у Неофита хватало сил и времени отмахиваться. Тех тварей, что переваливали за критическое количество, глушил Морозом. Красного петуха больше не использовал, пожарная безопасность — наше всё.

Неофиту надо отдать должное, бился он как лев. Ну, со скидкой на физуху десятилетнего сопляка, конечно. Это такому, как мне, крысу на лету рубануть — раз плюнуть. А для пацана, в котором собственного веса — тридцать кило, задача серьёзная. Просто-напросто физически тяжело. Неофит, впрочем, положил не меньше десятка крыс, и только потом прохрипел:

— Устал.

Это я и сам видел, но хотел узнать, хватит ли ума признаться. Хватило.

— Если бы меня рядом не было, что бы ты делал?

— Переместился бы в оплот и на помощь позвал.

— Амулет Перемещения с собой? Заряженный?

— Да.

— А если бы его не было?

— Да что ж я, дурной совсем? — обиделся Неофит. — Кабы не было, неужто биться бы полез с таким полчищем?

— А что бы ты делал? Вот, оказался бы тут и правда один — без меня, с разряженным амулетом, не готовый к бою. И?

Неофит не раздумывал.

— Людям велел бы прятаться. А сам Доспех бы накинул, коня взял да поскакал в оплот за подмогой.

— Молодец, — похвалил я. — Зачёт!

На то, чтобы выкосить оставшихся крыс, хватило нескольких крепких ударов Морозом. Тринадцать родий — как с куста. Да с тех, что перед этим набил, ещё восемь насыпалось. Неофит завистливо вздохнул.

Я выждал некоторое время, убедился, что крысы закончились, и убрал Защитный круг. Объявил крестьянам:

— Всё! Наши победили. Где этот ваш Олупий, куда пошёл? Кто видел?

Глава 20

Через минуту выяснилось, что никто. Граждане были заняты крысами и собственной безопасностью, не до Олупиев тут.

— Изба-то его тама, — махнул рукой Кузьма, — да только вряд ли он в избу к себе пошёл.

— Резонно, — согласился я. — А куда ещё мог пойти?

— Пасека у него в лесу, — подала голос какая-то женщина. — Он в деревне днями напролёт не бывает. Мы уж сколько раз думали — что-то не видать давно, может, помер?.. А потом, глядь — вот он, Олупий, появился. Здоровее здорового.

— Насыщенно тут у вас, — заметил я. — В одной деревне — и тебе ведьма, и колдун! Богато живёте. А где, говоришь, пасека?

Тут крестьяне начали переглядываться и разводить руками. Выяснилось, что слышали о пасеке все, но видеть её никто не видел. Мёда, что характерно, тоже.

— Может, и нет там никакой пасеки? — выдвинул ошеломительную догадку Кузьма.

— Может.

— А что же там тогда?

— Хотел бы я сказать, что элитный бордель, но не в моих правилах вселять пустые надежды… Значит, так. Ты, Степан, далеко не уходи, подожди меня здесь. Остальных не задерживаю.

Неофит уже приступил к делу, палил Красным петухом крысиные туши. Амулетом, конечно, до Знака пока не дорос. Расходиться людям определенно не хотелось, наблюдать за файер-шоу было интересно, но ослушаться барина не посмели.

— Остаёшься здесь, — сказал Неофиту я. — Дальше я сам.

— Неужто колдуна искать пойдёшь? В одиночку?

— Да ну. На кой он мне сдался? Пасеку поищу. Мёда захотелось — прям до зарезу. Аж кушать не могу.

— Владимир… — Неофит посмотрел осуждающе.

— Будешь хорошо себя вести, тебе тоже мёда принесу, — ободрил я.

И, не тратя больше слов, двинулся в направлении избы Олупия. Застать его там, разумеется, не рассчитывал — засесть в избе и дожидаться, пока за тобой придут охотники, верх идиотизма даже для твари. Но я рассудил, что якобы на пасеку Олупий уходил наверняка прямо от дома, и таким образом решил сократить дорогу.

Дальше планировал подключить Путеводное Яблоко, но дойдя до избы Олупия, поаплодировал. Тварный идиотизм всё-таки недооценил.

— Ай, Олупий! Ай, молодец! Имечко-то у тебя говорящее.

На свежевыпавшем снегу была отчётливо видна цепочка следов, уводящая в лес. По ней я и двинулся.

Летом тут, возможно, были какие-то тропинки. Сейчас я не видел ни одной. Перелесок закончился быстро, лес вокруг темнел и густел. Следы уводили в чащу.

Шёл Олупий быстро, упилить успел далеко. Через полчаса лес вокруг стал совсем густым, а я никого не встретил. Эдак скоро темнеть начнёт, надо бы успеть управиться.

Вообще офигеть, конечно — один на колдуна иду! Летом мне для этого подмога требовалась, целые тактические операции разрабатывал. А сейчас раздумываю не о том, как буду побеждать колдуна, а о том, как действовать дальше, когда с ним закончу.