Злые вихри

– - Да разв же вы ее прежде не знали?

– - И во сн не снилась... maman никогда ни слова... Въ Харьков он жили... отецъ, Лукановъ, служилъ тамъ, предсдателемъ что ли какой-то палаты. Умеръ, жить нечмъ, двчонка эта съ больною матерью поневол и перехала въ деревню, совсмъ маленькое у нихъ имньице, въ пяти верстахъ отъ Снжкова...

– - Что-жъ, вы такъ сразу и замтили?

– - Онъ и не скрывался! тотчасъ же отрекомендовалъ свою красавицу... Отъ нея не отходитъ, такъ и стъ ее глазами, вс дни тамъ, въ ихъ старомъ гниломъ домишк пропадаетъ. А потомъ вдругъ пришелъ -- и прямо:

– - Lydie, я не могу молчать, я люблю ее безумно, фатально, длай что знаешь...

– - Что-жъ вы ему на это? Вдь, вы никогда, никогда такъ подробно объ этомъ мн не разсказывали,-- съ жаднымъ интересомъ спрашивала madame Бубеньева.

– - Разв мн пріятно вспомнить объ этихъ гадостяхъ!-- съ большимъ достоинствомъ произнесла Лидія Андреевна. Я отстранилась, я не хотла ничего видть, ничего знать. Я въ начал августа взяла Соню съ гувернанткой и вернулась въ Петербургъ. Что-жъ другое я могла сдлать?

– - Еще бы! О, моя бдная!-- съ нкоторымъ разочарованіемъ протянула «совушка», хлопая глазами.-- Mais enfin, ну, скажите мн, я никому... если хотите, да и какая же тутъ тайна?.. Было между ними что-нибудь...

– - Это ужъ надо спросить у ея умнаго и красиваго князя, за котораго она выскочила... какъ она такое смастерила -- удивительно! Но, вдь, у меня свои глаза, и я имъ врю...-- съ гадливою гримасой медленно проговорила Лидія Андреевна.

– - Я такъ всмъ и говорила... Михаилъ Александровичъ былъ тогда, предъ ея свадьбой и посл, ужасенъ... я помню!

– - Да, я помню это, конечно, лучше чмъ вы... Я все на себ вынесла... цлыхъ полтора года! Никакія влюбленныя въ него психопатки его не развлекали. Только все же отошло, перемололось, кончилъ онъ свой трауръ по Алин и опять началъ искать «красоту и гармонію». Ну, и нашелъ, наконецъ, психопатку, бросилъ меня и Соню, скрылся со своею «артисткой» за границу, а тамъ, кажется, очень скоро она его самого бросила...

– - Фуроръ теперь она здсь производитъ. Вы были на ея послднемъ концерт?

Лидія Андреевна только посмотрла съ удивленіемъ на «совушку», дернула плечомъ и даже ничего ей не отвтила.

Въ дверь раздался стукъ и, получивъ разршеніе, горничная внесла чай съ вареньями и печеніемъ.

– - А наливки хотите?..-- спросила хозяйка.

– - Вы знаете, я отъ этого никогда не отказываюсь; у васъ такія чудныя наливки, и совсмъ не крпки.

Лидія Андреевна едва замтно улыбнулась.

Пріятельницы подсли къ маленькому чайному столику и внезапно, сами того не замчая, измнили тему разговора. Слды слезъ и волненія исчезли съ лица Лидіи Андреевны. На сцену выступила скабрезная исторія общей пріятельницы, которая, отправивъ мужа въ долгую командировку, увлеклась молодымъ учителемъ сына самымъ «нагляднымъ» образомъ. Пріятельницу смнилъ романъ Поля Бурже, потомъ Михайловскій театръ, несравненные, прелестные его актеры: Вальбель и Гитри и, наконецъ, все померкло и стушевалось предъ новостями Гостинаго двора.

Варвара Егоровна очень ловко и незамтно уничтожала рюмку за рюмкой густую сладкую вишневку, пока, наконецъ, лицо ея не стало пылать, а круглые глаза не подернулись масляною пленкою.

На сцену опять появилась легкомысленная пріятельница.

– - C'est ignoble!-- негодовала Лидія Андреевна.

– - Et avec `ea, вдь, ея Иванъ Иванычъ... il est tr`es bien... прекрасный мужчина! Очень, очень пріятный, я вотъ именно такимъ могла бы увлечься!-- откровенно объявила «совушка».-- Съ ея стороны это просто развратъ... О, Боже мой! Вотъ я сколько лтъ вдовой, я только про то знаю, какъ мн это трудно... но, вдь, я же себ никогда, никогда ничего не позволила! Замужъ, да! а такъ... хоть умереть,-- честь дороже всего въ мір! Я не способна на паденіе!

Добродтельная «совушка» уже боле десяти лтъ упорно искала по всмъ гвардейскимъ полкамъ и министерствамъ того, кто толкнулъ бы ее такъ, чтобы она упала. Но вс ея старанія оставались всегда тщетными. Не обладая красотой и богатствомъ, она, вдобавокъ, не умла скрывать своихъ матримоніальныхъ цлей. Мужчины бгали отъ нея, какъ отъ огня, и пуще всего боялись оставаться съ нею глазъ на глазъ. Поэтому ей очень часто казалось, что ее обижаютъ. Она любила дать понять, что такой-то и такой-то къ ней неравнодушенъ, и что если бъ не ея добродтель и строгость... Она любила двусмысленные разговоры, могла перепить любого мужчину, жаловалась на болзнь сердца и время отъ времени впадала въ истерику -- отъ избытка добродтели. Она, конечно, убавляла себ по меньшей мр лтъ восемь и была искренно уврена, что ей врятъ.

– - Богъ мой, какъ я съ вами засидлась! всегда такъ!-- воскликнула, наконецъ, Варвара Егоровна, къ самымъ глазамъ поднося свои часики.-- Такъ что-жъ, ch`erie, вы послдуете моему совту? Опека и, главное, скоре!

– - Увидимъ!-- раздумчиво отвтила Лидія Андреевна: -- я должна, какъ это ни ужасно, съ нимъ увидаться...

– - Онъ у васъ будетъ! только бы съ нимъ не столкнуться... Я не хочу его видть, а если увижу, вы меня знаете, выскажу все мое презрніе... Я слишкомъ люблю васъ!

Она поднялась съ кресла и схватилась за сердце.

– - Ахъ, мое бдное сердце! оно чувствуетъ ваши несчастія какъ свои... Ай-ай голова!

У нея, дйствительно, кружилась голова отъ предательски крпкой, на спирту настоенной вишневки. Пошатываясь вышла она въ переднюю.

– - Ужъ вы, милая Катя, пожалуйста, сведите меня съ лстницы,-- говорила она горничной, одваясь:-- отъ сердца голова кружится...

Горничная, благо было темно въ передней, пофыркивала себ въ кулакъ, застегивая ея шубку.

Сползла «совушка» съ лстницы благополучно, швейцаръ кликнулъ извозчика, усадилъ ее въ сани и пристегнулъ полостью.

На поворот сани столкнулись съ другими извозчичьими санями. «Совушка» близко-близко разглядла красивое лицо молодого незнакомаго офицера, не воздержалась -- и очень выразительно ему подмигнула.

«Ишь, старая сова!.. туда же!» -- весело подумалъ онъ отъзжая.

XVI.

У подъзда на набережней остановилась щегольская карета. Выздной лакей поразительно быстро слетлъ съ козелъ и распахнулъ дверцу. Въ то же мгновеніе чудесная сквозная дверь дома, черезъ которую по вечерамъ прохожіе могли любоваться на художественную обстановку широкихъ сней съ колоннами и перспективу отлогой лстницы,-- безшумно отворилась.

Княгиня Алина, пахнувъ неопредленнымъ, какимъ-то весеннимъ запаховъ тонкихъ духовъ, мелькнула на подъзд, потомъ у лстницы, сбросила подбитую темнымъ соболемъ накидку на руки лакея и легко, едва касаясь мягкаго ковра, поднялась къ себ, въ обширную квартиру втораго этажа.

– - Князь у себя?-- спросила она.

– - Съ полчаса какъ изволили выхать, ваше сіятельство,-- отвтилъ ей мягкимъ басомъ старый лакей, почтительно обращая ея вниманіе на серебряный подносикъ съ нсколькими визитными карточками лицъ, прізжавшихъ къ ней въ ея отсутствіе изъ дому.