Змей

Если бы Лахлан смог сделать это, не поцеловав ее, он бы это сделал. Но он не доверял себе. Особенно в том состоянии, в котором он был сейчас. Он был слишком взбудоражен, слишком расстроен, и, проклятье, слишком хорошо знал, как она влияет на него. Лахлан пытался быть терпеливым и нежным, он одет как священник, но при этом не был святым.

Доведенный до бешенства, Лахлан наклонился еще ближе к ней. Он даже получил немного удовольствия от того, как прервалось ее дыхание, и расширились глаза. Белла могла ненавидеть Лахлана, но она все еще помнила свои ощущения от него. Лахлан протянул руку, когда внезапно дверь позади них открылась.

Белла была благодарна за передышку. Оказаться наедине с Лахланом Макруайри всегда было нелегко, и то, что он только что сказал ей, заставило ее чувствовать себя так, как будто она только что сделала свои первые шаги на твердой земле после многих лет, проведенных в море.

Белла никогда не думала, что увидит его снова. Она убрала подальше воспоминания о нем. Едва ли думала о нем вообще. Она прикусила губу. По крайней мере, не так, как она привыкла. Резкая боль в груди притупилась. Лахлан стал еще одним сожалением из неприятного прошлого, и она не имела ни малейшего желания помнить о нем.

Но часть ее всегда задавалась вопросом, что она сделает, если когда-нибудь увидит его снова. Воткнет ему кинжал в спину, как он сделал с ней? Пошлет его к дьяволу, который породил его? Ударит его? Заплачет? Упадет на колени и спросит его - почему?

Белла не ожидала боли, кинжальной боли, пронзившей ее грудь, как только она взглянула на него, или прилива бурлящих эмоций, которые вихрем крутились внутри нее, заставляя чувствовать себя как в лихорадке.

Затем, когда успокоилось предательское сердцебиение, Белла почувствовала что-то еще. Она взглянула в лицо, которое стало только сильнее, злее и еще красивее за эти годы, и почувствовал приступ тоски настолько сильной, что ее дыхание остановилось.

Лахлан коротко остриг волосы, но все остальное было до боли знакомо. Белла смотрела на крепкие челюсти, эти неестественно яркие зеленые глаза, опасно чувственный рот, и вспомнила, как он целовал ее. Как он может сделать ее слабой от удовольствия и жаждущей большего.

Белла ненавидела его за это напоминание. За то, что смущает ее. За то, что заставляет ее хотеть верить ему. В свои самые тяжелые моменты часть ее задавалась вопросом, была ли она права. Возможно, он не предавал ее. Кольцо Роберта казалось некоторым доказательством, что Лахлан мог бы говорить правду.

Почему он приехать именно сейчас? В течение двух лет она молилась о ком-то, кто освободит ее из жестокой тюрьмы. Но даже если она поверит его истории, даже если она рискнет доверить свою жизнь ему еще раз, она не может уйти с ним. Не сейчас, когда ее дочь в опасности.

Стыд пронзил ее, когда слезы навернулись на глаза. Будь она проклята, если позволит ему увидеть ее слезы. Будь она проклят, если она позволит ему увидеть ее мучения и узнать, как отчаянно она жаждала вырваться. Она не позволит ему увидеть, как она разваливается на кусочки.

Пытаясь взять себя в руки, Белла вздохнула с облегчением, когда дверь открылась, и Маргарет вошла в комнату. Она дала Белле возможность прийти в чувство.

Белла заставила себя глубоко вдохнуть, затем медленно выдохнула, чтобы усмирить слишком сильные эмоции. На мгновение она подумала, что Лахлан хотел поцеловать ее. Но она никогда не угадывала его действия, и после двух лет он был для нее как незнакомец.

Хотя незнакомцем он не был.

Охранник стоял позади Маргарет, когда ее кузина вошла в комнату.
– Вы закончили?

Лахлан ответил прежде, чем Белла открыла рот.
– Почти. Еще несколько минут.

Белла чувствовала невероятное желание засмеяться над его смиренным тоном. Это, как предполагалось, было священническим? У Лахлана не было ни единой набожной косточки в теле. Даже с капюшоном, низко надвинутым на лицо, и с попыткой сутулиться и казаться не грозным, Лахлан Макруайри каждым своим дюймом являл жестокого воина. Человека неоспоримой и сокрушающей силы. Упрямого, это была одна из его черт, которые привлекли ее.

Маргарет остановилась как вкопанная.
– Простите. Я не хотела прерывать вас. Я могу подождать…

– Нет!
– Сказала Белла, не давая Лахлану возможности согласиться. Она не хотела больше оставаться с ним наедине.
– Как сказал святой отец, мы почти закончили.

Маргарет оглянулась назад, затем посмотрела на "священника", озадаченно нахмурилась, морща лоб.
– Отлично.

Белла боялась, что охранник заметит ее нервозность. Он внимательно посмотрел на нее. Белла заставила себя принять спокойный вид и бесстрашно выдержала его взгляд, пока он не закрыл дверь.

Лахлан сердито сбросил капюшон.
– Что, черт возьми, вы думаете…

Вздох Маргарет остановил его.

Лахлан тихо выругался, гневно взглянув на Беллу, как будто это она была виновата, что он забылся, а затем повернулся к кузине Беллы.
– Леди Маргарет, - прошептал он с коротким кивком.
– Я сожалею, что напугал вас. Я пришел вытащить вашу кузину отсюда, только, похоже, она отказывается идти.

Маргарет удивленно повернулась к Белле.
– Что это, Белла? Конечно, ты должна идти. Если есть шанс быть свободной.

Белла покачала головой.
– Я не могу.

Маргарет обратилась к Лахлану, как будто Белла ничего не сказала. Белла была обязана кузине многим. В течение двух лет Маргарет поддерживала свою родственницу, приходя в ужасный замок каждый день, чтобы быть рядом, составить Белле компанию и принести новости из внешнего мира. Но увидев объединившихся Маргарет и Лахлана – после всего, что он сделал им, или они думали, что он сделал им – Белла почувствовала себя преданной.
– Каков ваш план?
– спросила Маргарет Лахлана.
– Как вы можете вытащить ее из башни?

– Не из башни, - ответил он.
– Завтра, на дороге. Вы поедете с графиней?

Маргарет кивнула, и Белла не потрудилась объясниться насчет титула.

– Хорошо, - сказал Лахлан. Мы нападем на вашу повозку в лесу на окраине города. Мне нужно, чтобы вы были готовы. Не выходите, пока все не закончится. Я не хочу, чтобы любая из вас пострадала.

Белла приказала себе не слушать. Это только рассердило бы его. Но ее сердцебиение ускорилось.

– Что, если что-то пойдет не так? – Спросила Маргарет.
– Комендант будет хорошо охранять нас.