Знак вопроса 2002 № 03

И тем не менее, именно тысячи лет назад по этим камням шествовали пышные ритуальные процессии, двигались золотые колесницы победоносных вавилонских царей, сверкали на солнце металлические шлемы и доспехи вавилонских воинов. Но здесь же проходили и завоеватели — кас-ситские, эламитские, хеттские, ассирийские и персидские войска, уводившие с собой пленных горожан и уносившие огромную добычу. Вероятно, по той же самой Дороге Процессий провезли в наполненном медом гробу тело скончавшегося в Вавилоне в 323 году до н. э. великого полководца древности — Александра Македонского.

«Полный радости, взирай на мои деяния, дабы сотворенное моими руками осталось зримым на все времена!» — гласит строительная надпись вавилонского царя Набопаласара. И я, подчиняясь этому призыву, еще раз окидываю взглядом все то немногое, что осталось зримым на все времена на вавилонской земле, и спешу догнать своих товарищей.

Глава 8

«АССИРИИСКИИ ТРЕУГОЛЬНИК»:

АШШУР, НИМРУД, НИНЕВИЯ

Я исчерпал до дна тебя, земная слава!

И вот стою один, величьем упоен,

Я вождь земных царей и царь —

Ассаргадон. В. Я. Брюсов

ПРИРОДА И ЛЮДИ АССИРИИ

В солидных научных трудах, да и в популярных работах, посвященных истории Ирака, район вокруг второго по величине и значению города страны — Мосула часто называют «ассирийским треугольником». И это вполне оправданно. Здесь на протяжении многих веков находился центр могучей Ассирийской державы. Здесь последовательно возникали и сменяли друг друга в блеске и могуществе три столицы ассирийцев — Ашшур, Нимруд, Ниневия. Если взять за отправную точку современный город Мосул, то прямо на его окраине, за широким и мутным Тигром, видны высокие глинобитные валы древней Ниневии; в 30 километрах к югу от него, по дороге на Эрбиль, находятся руины Нимруда-Калаха; и, наконец, примерно в 100 километрах на юго-восток, близ современного городка Калата-Шерката (Шургат), до сих пор возвышаются на скалистом утесе остатки некогда грозных укреплений Ашшура — первой и самой почитаемой столицы Ассирии.

Путешествие в названные три города — это одновременно и знакомство с тремя важнейшими этапами в истории Северной Месопотамии, то есть Ассирии.

Около 3000 года до н. э. в Северную Месопотамию, в междуречье Тигра и Евфрата, вторглись семитские кочевые племена из западной пустыни. Они называли себя сынами Ашшура по имени своего бога-покровителя. Отсюда и происходит название всего народа — ассирийцы (от Ассур, Ашшур). Перейдя вскоре к оседлому образу жизни, они основали небольшое государство с центром в Ашшуре, где находились резиденция царя и храм главного племенного бога. Последний долго не был прямо связан ни с одной из природных стихий или явлений. Первоначально он считался покровителем охоты — любимого занятия ассирийцев и изображался чаще всего с луком и стрелами. Позже, с усилением роли войн и завоеваний, Ашшур превратился в бога войны. Иногда, в более позднее время, его называют в гимнах божеством Солнца, но это лишь внешнее подражание культу вавилонского бога Мардука. Тем не менее, как это было принято в древности, все свои победы ассирийские властители приписывали главе местного пантеона — воинственному Ашшуру.

Положение вчерашних кочевников, осевших на холмистых берегах Тигра, вплоть до середины II тысячелетия до н. э. осталось весьма шатким. Они попеременно вынуждены были подчиняться более могущественным соперникам на юге — Саргону Аккадскому, Нарамсину, Хаммурапи и вторгавшимся с запада хеттам. Но эти бесконечные удары судьбы, не прекращавшиеся веками нашествия и войны только закалили характер суровых и неприхотливых пастухов, охотников и земледельцев Ассирии, сделав из них в конце концов лучших солдат Древнего Востока. Немалую роль сыграло в этом и своеобразие местной природы.

«Выше города Тикрита, — отмечает С. Ллойд, — в долинах Тигра и его восточных притоков, Большого и Малого Заба, за зиму выпадает достаточно дождей, чтобы получить хороший урожай пшеницы без искусственного орошения. Весной трава и цветы… поднимаются выше колен. Виноградная лоза и многие виды фруктовых деревьев растут без полива. Дуб, тополь и даже сосна дают строевой лес. В то же время всегда доступен и легко добывается в карьерах хороший строительный камень. В этой части страны хозяйство в большей степени натуральное, чем на юге, потому что земледелию нужна лишь небольшая помощь в технике, а стада овец и коз, бродящие по поросшим травой холмам, очень редко испытывают нужду на хороших пастбищах».

В древности холмы и предгорья Ассирии были необычайно богаты дичью. Дикие кабаны, олени и серны водились здесь в изобилии, которого не могли серьезно нарушить даже опустошительные набеги львов — истинных хозяев животного мира этой части Месопотамии. Иногда львы нападали и на домашний скот. Поэтому ассирийский пастух, проводивший большую часть времени вдали от родного крова со стадами овец и коз, должен был быть и хорошим охотником, крепким и закаленным человеком, презирающим опасность. Вступить, защищая свое добро, в смертельную схватку со львом, убить дикого кабана, дикого быка, сбить меткой стрелой зазевавшегося орла, наловить в реке крупной рыбы было привычным, обыденным делом почти для каждого взрослого ассирийца. Не отсюда ли и столь необходимые воину качества, отмечаемые в этом народе, — неприхотливость, умение преодолевать трудности, ловкость, смелость, сила и хорошее владение оружием?

Библейский пророк Исайя нисколько не преувеличивал, когда он с ужасом и одновременно с тайным восхищением глядел на грозные ряды неутомимого ассирийского войска: «Яхве призвал народ с края земли; поспешно и быстро он двигается, нет среди него ни усталых, ни спотыкающихся, никто среди него не спит, не развязывается пояс на бедрах его и не рвется ремень на сандалиях его; стрелы его наточены, и все луки его натянуты, копыта коней его как кремень, колеса колесниц его, как вихрь, рев его, как рев львицы…Как молодые львы, хватают они добычу и уносят, и никто не спасет от них».

Первое возвышение Ассирии произошло в XIV веке до н. э. в годы правления царей Ададнерари I и Тукулти Нинурты. Главным центром и исходным пунктом ассирийской экспансии в это время был город Ашшур, стоявший на правом западном берегу Тигра, неподалеку от северных границ месопотамской равнины.

АШШУР —

ПЕРВАЯ СТОЛИЦА АССИРИИ

В ста километрах (ниже по реке) от Мосула лежит на широкой излучине Тигра пустыня Калат-Шеркат. Здесь и находится один из самых заманчивых для исследователя памятников древности — руины Аш-шура, древнейшей столицы Ассирийского государства. Но это место знаменито не только своей важной ролью в истории Двуречья, но и тем, что здесь практически родилась и прошла свои первые университеты современная месопотамская археология. На крутых откосах Тигра одиннадцать лет, с 1903 по 1914 год, звенели лопаты и кирки местных рабочих-арабов, а усеянную щебнем глинистую землю рассекали строгие линии траншей и шурфов.

Немецкий археолог Вальтер Андре учился здесь копать научно. Это был определенно новый этап в развитии науки, сменивший в Месопотамии прежние, по сути своей кладоискательские, раскопки, проводившиеся Боттой, Лэйярдом, Рассамом и Сарзеком в позапрошлом веке. Сам Андре считал, что раскопать среди древних развалин можно больше экспонатов, которыми потом в прохладных залах музеев будут любоваться посетители, — это еще не самое важное. Гораздо важнее пронаблюдать за ходом развития культуры прямо в земле. Он осознавал, что каждое неосторожное движение лопатой может навсегда разрушить что-либо ценное, поэтому раскопки должны производиться с максимальной осторожностью. Андре учился читать следы на земле, которые неспециалист никогда не смог бы заметить. Результаты этого напряженного труда оказались настолько плодотворными, что их воздействие мы ощущаем и сегодня в практике всех археологических экспедиций, работающих на территории Ирака.

Правда, успех пришел не сразу и достался недешево. Прежде всего, ужасающими для европейца были местные природные условия. «Скопища мух днем и комаров ночью, — жаловался Вальтер Андре, — сразу же отравляют жизнь в этом безлесном краю. Кто хочет здесь жить и работать, тот должен запастись терпением и быть всецело увлеченным своей работой». Он писал: «Боли, жажда, потливость, укусы, лихорадка (чаще всего малярия), воспаление глаз — все это приносит с собой пустыня. Археологи не могут сбежать от нее, ибо как раз в пустыне, в мертвом уединении этого лунного края, выполняют они свою основную задачу… Только привыкнув к однообразию пустыни, где нет ни кустика, ни деревца, по-настоящему начинаешь понимать, что такое рай на земле. В пустыне знают цену зелени. И знают, что такое настоящий ветер. В раскаленном мерцающем воздухе по твердой глинистой земле несет он облака пыли из мелкого красного песка пустыни. Этот горячий и сухой ветер, насыщенный пылью, проникает под одежду, в волосы, в глаза, нос и рот. Он приносит с собой не только болезни, но и жажду, вечную жажду».