Знак вопроса 2002 № 03
Шрифт:
БАГДАД:
В ПОИСКАХ ГОРОДА ХАЛИФОВ
Сколько стен крепостных уничтожил
безжалостный рок,
Сколько воинов он на бесславную
гибель обрек!
Где строители замков, где витязи,
где полководцы?
Улыбаясь, молчат черепа
у обочин дорог. Абу-аль-Атахия, 748–825 годы
Закончить рассказ об Ираке — стране первых цивилизаций и не упомянуть при этом о Багдаде —
Вопрос о существовании реальных следов прошлого в современном Багдаде до сих пор вызывает горячие споры и среди журналистов, и среди ученых. Одни видят контуры легендарной столицы халифов чуть ли не в каждой улице современного города, другие столь же решительно отметают всякую материальную связь нынешнего Багдада с эпохой Харуна ар-Рашида. Как ни странно, видимо, правы по-своему и те и другие. Послушаем сначала доводы оптимистов. «На багдадских улицах, воплотившись в бронзу и камень, — пишет журналист Ю. Глухов, — живут герои знаменитых арабских сказок. Звонкие струи фонтана Кувшинов напоминают об истории Али-Бабы и сорока разбойников. На берегу Тигра под опахалами пальм можно увидеть красавицу Шахерезаду и царя Шахрияра, созданных талантливым иракским скульптором. Вместе со старыми уголками Багдада, его мечетями и базарами эти сиены напоминают о том, что вы попали в город «Тысячи и одной ночи»…»
Ему вторит американский журналист Уильям Эллис: «Однако и сейчас можно отыскать следы того Багдада, который был когда-то богатейшим городом мира. В лабиринте узких улочек по-прежнему бурлит старый базар — сук. Грохочет уголок базара, где медники выбивают узоры на металле. Здесь продаются и ладан, и краски для век, и шафран… Сук пережил модернизацию Багдада, как пережила ее и школа Мустансирийя, построенная еще в XIII веке и широко известная во времена правления халифов династии Аббасидов. Есть и другие свидетельства того, что это все-таки Багдад, а не, скажем, Милуоки».
Столь же решительны в своих выводах и сторонники противоположного взгляда на иракскую столицу. И самым первым нигилистом был наш соотечественник — русский офицер, путешественник и дипломат Е. И. Чириков, посетивший Ирак в 1849 году. «Багдад, — пишет он, — обнесен высокою стеною, которая с восточной стороны вся обрушилась со времени наводнения 1831 года. Ни одной замечательной в строительном отношении мечети, ни одного красивого минарета; все они невысокие, тяжелые, безвкусной постройки и покрыты весьма обыкновенными изразцами. Бани плохие, грязные… Базар старый, хорошей постройки, все проходы под сводами; но лавки снабжены бедно и на всем пыль и грязь, в делах какая-то мертвенность…»
Таким образом, даже в середине XIX века придирчивый взор русского путешественника не смог разглядеть в лабиринтах старого Багдада ни одной архитектурной жемчужины, ни одной достойной упоминания постройки. Что же говорить о современном городе, по которому прошелся уже каток модернизации и реконструкции?! Стоит ли удивляться в этой связи довольно пессимистическим высказываниям некоторых журналистов, посетивших иракскую столицу в 70-х и 80-х годах, когда там начался строительный бум?
«В сегодняшнем Багдаде, — отмечали в 1976 году К. Гайвандов и О. Скалкин, — мало что уцелело от времени Харуна ар-Рашида. Зато иракская столица поражает размахом своего роста и обновления. В этом древнем городе необыкновенно высок процент новых сооружений — жилых домов, мостов, гостиниц, административных зданий. Многие из них выглядят довольно привлекательно, сочетая современную архитектуру и требования комфорта с национальными мотивами в оформлении. Около трех миллионов иракцев — почти четверть населения страны — живет в столице. Растет Багдад, тесня пустыню. В его меняющемся облике находят отражение происходящие в стране перемены».
Точно так же считает и Владимир Иорданский, побывавший в Ираке в 1986 году, уже в разгар ирано-иракской войны. «Халиф-Абу Джафар ал-Мансур, — пишет он, — основал Багдад в 762 году. Сто тысяч рабочих строили город, обносили его крепостной стеной. От той далекой эпохи немногое сохранилось до наших дней. Когда 15 лет назад я впервые побывал в иракской столице, в пыльном, широко раскинувшемся городе, мало что напоминало о былом величии религиозного и политического центра всего мусульманского мира».
Так кто же в конце концов прав — пессимисты или оптимисты? И есть ли в современном Багдаде архитектурные памятники, адекватно отражающие самую блестящую страницу средневековой
эпохи в истории Ирака — эпоху правления халифов Аббасидов (VIII–XIII века).Должен честно признаться, что не считаю себя ни специалистом по Арабскому Востоку, ни знатоком средневековой мусульманской архитектуры. Да и времени для познавательных экскурсий по иракской столице у меня было не так уж и много: считанные дни в каждый наш приезд в страну. И тем не менее окончательному моему превращению из пессимиста в оптимиста помог один случай.
В 1985 году, уже по возвращении нашей экспедиции в Багдад, мы познакомились там с очень милыми людьми, соотечественниками, работниками торгпредства. И вот как-то у нас с ними зашел разговор о достопримечательностях Багдада. Естественно, сразу же обозначились и обе описанные выше позиции по поводу наследия халифов в современной иракской столице. Тогда в качестве арбитра в общий спор вмешался наш главный восточный эксперт — Олег Большаков. Времени до отъезда домой у нас еще оставалось достаточно, и он предложил в ближайший выходной день провести всех желающих по всем средневековым памятникам Багдада. Предложение было принято с энтузиазмом. Торгпредская сторона охотно предоставляла в распоряжение будущих экскурсантов необходимые средства передвижения — два комфортабельных лимузина, а наша — обширные научные познания доктора Большакова. Это мини-путешествие, занявшее в общей сложности чуть более половины дня, казалось для всех подлинным откровением. И если раньше, случайно встречая на своем пути в багдадской сутолоке средневековые постройки, я тут же о них забывал, то теперь все эти яркие осколки былых эпох сложились вдруг в общую стройную картину. Нет, Багдад «Тысячи и одной ночи» не умер, и тени властолюбивых халифов еще бродят по его улицам и площадям. История Багдада неразрывно связана с историей арабского завоевания Месопотамии, с превращением ее в важную составную часть мусульманского мира. Но еще задолго до покорения Ирака арабами, в I тысячелетии до н. э., в его южные и юго-западные области постоянно проникали с соседнего Аравийского полуострова довольно значительные группы арабского населения. В III–VI веках н. э. на нижнем Евфрате появилось даже небольшое арабское государство Лахмидов. Общая арабизация страны неизмеримо возросла после Исламского завоевания, когда в Месопотамию переселилось большое число арабов-кочевников. Наступила эпоха Арабского халифата, центр которого находился первоначально в Дамаске. Однако в 750 году ситуация неожиданно изменилась. На смену сирийской династии халифов Омейядов пришла династия Аббасидов, главной опорной территорией которых стал Ирак. Начались поиски места для строительства новой столицы халифата. И вскоре такое место было найдено в районе среднего Тигра, там, где он ближе всего подходит к Евфрату.
В 762 году второй аббасидский халиф — Абу Джафар ал-Мансур основал новую столицу халифата, назвав ее Мединат ас-Салям, что означает город мира. Но простой люд предпочитал называть город Багдадом, по близлежащей старинной деревушке. Происхождение этого слова остается до сих пор неясным. Одни ученые полагают, что Багдад означает Богом данный. По мнению других, Багдад следует переводить как Сад Дада, где Дад — имя собственное. Как бы то ни было, в народе со временем прижилось и прочно утвердилось именно второе имя, сохраняющееся за иракской столицей и по сей день.
Надо сказать, что место для возведения столицы было выбрано на редкость удачно — в центре плодороднейшей области и на пересечении важнейших торговых путей средневековой Евразии. Впрочем, это хорошо понимал и сам ал-Мансур. По словам арабского историка ат-Табари, халиф обосновывал свое решение следующим образом: «Оно (это место. — В. Г.) прекрасно как военный лагерь. Кроме того, здесь Тигр, который свяжет нас с дальними странами вплоть до Китая. Он доставит нам все. что дают моря, а также продовольствие из Двуречья, Армении и соседних районов. Затем здесь же и Евфрат, который принесет нам все, что могут предложить Сирия… и прилегающие к ней земли». Большую роль Багдада в транзитной торговле стран Востока подчеркивал и известный арабский географ XI века Ибн Хордадбех в своем трактате «Книга путей и государств»: «Купцы с побережья западного (Средиземного. — В. Г.) моря отправляются от устья Оронта до Антиохии. В течение трех дней они достигают берегов Евфрата и прибывают в Багдад. Там они грузятся и по Тигру спускаются к Оболла, а оттуда в Оман, на Зондские острова, в Индию и Китай». Этот же автор сообщает нам, что «русские из племени славян вывозят меха бобров и черно-бурых лисиц из самых отдаленных краев славянской земли… Иногда случается, что они везут свои товары из Джур-Джана (Каспийское море. — В. Г.) через Итиль (Волгу. — В. Г.) в Багдад».