Золотое дно (сборник)

заморили гостей,— оживился Тяпуев. И словно бы в

ответ распахнулась дверь, и с большой голубой миской,

наполненной с краями, показался Коля База. Легким

парком обволокло уху, она золотилась, жиром и густо

колыхалась, пуская замирающие пузырьки.

— Этой рыбки каждый хочет. Иван Павлович, по­

кушайте,— пригласил Герман городского гостя, а на

Гришу и не взглянул, словно того и не было рядом.

«Дома наестся, небось уже бочки наворовал,— подумал

вскользь.— Бывало, когда в правленьи сидел, так до но­

вой рыбы семга безвыводно жила на столе... А гость го­

родской не частый гость в наших краях, как тут не при­

гласить... А зло его пусть при нем будет, оно нас не

касается, да и было ли оно? Мало ли чего люди накла­

дут на человека, всякого дерьма, да сколько и завиду­

ют, поди проверь сейчас. И время какое было... А если

отчима сослали, дак и сам, поди, в чем виновен был.

И поныне никогда первым не уступит, уж головы не

склонит и мать-то на побегушках держит».

— Вы кушайте, кушайте...

— Не смею отказаться. Почту за честь, право, —

легко склонил голову Иван Павлович и, покряхтывая,

присел с краешка стола.

А Гриша Таранин, не ожидая приглашения, уже

умостился в самом центре застолья и потянулся за

ложкой со словами: «Попробуем свежатинки», но

словно бы случайно его ладонь наткнулась на литой

локоть Германа Селиверстова и споткнулась. Тяпуев

приметил эту немую сценку, едва колыхнул осадистой

головой, укоризненно и молча кивнул: мол, что же это,

братец, как-то нехорошо поступаешь, зачем старших

обижать? А вслух сказал:

— Опускаться-то нельзя, право. До положения

свиньи... — и заскоркал ногтем плохо промытую ложку.

— Ку-ку, дядя, как вас там кличут?— выкрикнул

по-ребячьи Коля База, сверкая всем набором железных

зубов.— Не обижайте нас. Мы ведь обидчивы.

Иван Павлович непонятливо пожал плечами, а Гер­

ман напружинился весь, налился удушливой красниной.

— Эй ты, не скотинься!— заорал он на Колю Б а­

^

85

зу.— Верно сказали. В грязи зарости готовы. Кушайте,

Иван Павлович. И ты, Гриша, спробуй нашей ушицы.

Пробуй, пробуй, чего стесняешься.

А Гришу Чирка уже не надо было упрашивать, у

него только пищало за мохнатыми ушами, и никакой

жар ухи не пугал его, словно глотка была луженая, он

только шевелил улитками бровей и густо потел. Чуди­

лось, будто с голодного острова явился человек иль за­

пустили его на мгновение сюда с грозной командой на­

едаться на год, так намолачивал старик, бывший ка­

питан сейнера, наученный долгой жизнью: два раза к

столу не приглашают, и лучше переесть, чем недоесть,

ибо живот сам лишнего не примет, но от малого зато­

скует.

— Бутылочкой бы закусить,— примирительно сказал

Коля База, лениво волоча к себе ложку и намекая на

что-то.

— Не трави душу...

— На той неделе я хорошо побалдел. Напился, и д а­

же на столе осталось,— все не останавливался Коля

База, намекая взглядом, что в избе гости, а они пусты­

ми не могли прийти, уж четвертиночка да припрятана

за пазухой: все хоть для аппетита размочить язык. Но

Коля База был еще наивен и молод, он мерял людей

по своей распахнутой душе: если гость в доме, то на­

корми его до отвала и вином напои, чтобы в застолье

свалился; сам в гости отправился — прихвати гостин­

цем бутылочку, она не заржавеет, не загусеет, да и не­

чего дармоедом на чужую шею садиться, ведь люди не

каждый день при деньгах, а ради гостя будут старать­

ся и входить в затруднения, так зачем их заставлять

тревожиться, да и самому страдать от неловкости, если

можно запастись напитком. Так обычно поступал Коля

База.

Но здесь получилось иначе: Гриша Чирок подумал

было прихватить четвертиночку, но тут же решил, что

пенсионными деньгами грех разбрасываться, а Иван

Павлович — гость городской, он-то уж всяко при день­

гах, не с наше получает, да и привальное должон бы

поставить — неужели зажмется мужик? Но Иван П ав­

лович, отправляясь на тоню, вслух рассудил иначе:

«Идем на производство, никаких магазинов. Нечего

людей спаивать». Сказал — словно поймал Гришины

86

тайные мысли и негромкие желания, а тот даже изумил­

ся про себя: «Ну и жмот ты, Ванька, выкрутился, да

еще и сыграл!» А вслух, однако, сказал смиренно: «Так-

так, одерьгивать себя надо, не попускать. А то нынче

без водки рядом не сядут».

— Тебе бы только побалдеть да к бабе,— насмеш­

ливо намекнул Герман, тайно подумав однако, что гости

могли бы на худой конец хоть четвертинку прихватить,

не для пьянки, а для знакомства — не обнищали бы,—

коли на дальнюю тоню отправились. Все Гриша жмет,

сквалыга такой.

— А ты чего на меня наступаешь? Ты чего в каж ­

дой бочке затычка?— взвился Коля База, целя в звенье­

вого острым хрящеватым носом.

— Эй, парни, парни, подеретесь еще,— хитро, вро­

де бы одергивая, но в то же время неприметно разду­

вая угли, окликнул тенорком старик.— Тут ли драться

вам...

— Тоже мне, строит из себя прокурора,— темно вор­

чал Коля База, вылезая из-за стола и устраиваясь на

нарах спиной к гостям.— Ходят тут всякие...