Золотое дно (сборник)

Они надели желтые роканы и рыбачьи резиновые

штаны, сапоги сразу растянули на всю ногу до самых

пахов и кинулись на берег. Ливень стегнул по лицу и

заставил отвернуться: сначала показалось, что воздух

выкачан, а осталась вокруг лишь эта секущая бесконеч­

ная вода, потому что ветер забивал рот, дождь хлестал

по лицу, даже больно стало щекам, и нечем было ды­

шать. С болота в море хлынули темные ручьи, спуск от

избы размыло, и рыбаки скатились вниз на седалищах,

скользя резиновыми штанами.

У моря было светлее, и оттого казалось еще страш­

нее. Мутная волна катилась с накатистым ревом и гро-

135

мово рассылалась на берегу. Только безумец мог но

кинуть сейчас спасительный берег, ибо что значит че­

ловек, эта ж алкая тля, перед наполненной безумной

яростью плотью, каждая мышца которой взрывается,

повинуясь фантастической неуправляемой силе, и вски­

дывает в мутное небо клокочущие потоки воды. Тут

неожиданно стекла по небу молния, словно бы по

оконному стеклу царапнули мелом, и следом на своей

грохочущей телеге прокатился Илья, высекая из небес­

ных булыг искры. Казалось, дождь сразу запах гарью,

потяжелел и присмирел.

А Герман не рассуждал, он не видел этой навальной

волны и злого, вздыбленного под небеса моря — краем

глаза он заметил только, что тайник стоит, значит, не

проспали, и, глядя лишь на эти черные маковки и мо­

ля бога, чтобы они не пропали, Селиверстов надрывно

толкал карбас, и по сопению около он понимал, что

Сашка рядом, а значит, все в порядке. Три раза они пы­

тались завести в прибой тупорылый развалистый кар­

бас, но суденко на россыпи забрасывало боком и зали­

вало, и только на четвертый раз, забредя по пояс, Гер­

ман сдержал посудину, а Сашка, лихорадочно работая

гребями, вытащил лодку на голомень, где волна была

хоть и выше, но не столь частая и дробная.

Если бы их было трое, все получилось бы проще:

один сидит на веслах, другой сметывает сети на телдоса

и держится за колья, а третий отвязывает веревочные

хвосты, за которые крепится ловушка. Но сейчас на

веслах сидеть было некому, и рыбаки тянулись за тети­

вой; очередной волной карбас то и дело заносило в

стенку, разворачивало в сетях, и Сашка, хватаясь за

колья деревянными негнущимися ладонями, с трудом

удерживал посудину около ловушки. Когда карбас

проваливался вниз, волна молчаливо и коварно подкра­

дывалась сзади, как бы становилась на цыпочки и за­

глядывала со спины — а что здесь делают люди?— по­

том беспощадно накрывала их сверху, словно бы мо­

гильной плитой, поэтому, пробиваясь головой сквозь

толщу воды, трудно было продышаться.

Но, знать, судьба была милостива к ним, потому

что рыбаки скидали ловушку на телдоса и уже дошли

до самого кутового кола; тогда Герман позволил себе

несколько расслабиться, чтобы прийти в себя,— остава­

136

лось лишь снять крайнюю сетчатую стенку. И тут у

него даже появилась мысль, а не оставить ли ее здесь,

тем более, что потеря невелика? Дождь к тому времени

скис и едва сыпал, но воздух был насыщен влагой и

ветром. Порой Германа вздымало на вершину наката,

и чудилось, что он так и будет взбираться с гребня на

гребень в самое небо, пронизанное багровыми прожил­

ками зари, но тут карбас словно бы лишался опоры и

стремительно проваливался вниз, в черную пустоту, и

думалось, что догони а я волна сомкнется над ним и

умчит в себя. Сашка хватался за бортовины, распялив

крестом руки, и на глянцево-влажном лице глаза его

выглядели черными провалами, полными бессмысленно­

го недоумения.

Но крестьянская обстоятельность смутила Германа,

да и к тому же эта воэня со стихией волновала и будо­

ражила его, душа наполнилась азартной злостью, воло­

сы расползлись сосульками по обширной голове, обна­

жив просторный розовый череп, лицо задубело и стало

багровым от морского рассола и ветра, и только кро­

хотные глазки под крутыми надбровными дугами были

снова полны веселого отчаянного хмеля. Ему стало

жалко оставлять сетной отбой на произвол шторма,

ведь еще через полчаса колья раскачает и выбьет, зна­

чит, через день-два надо будет снова где-то смекать

сетки и грузила, которые на берегу не валяются, и при­

дется идти к председателю, чтобы выписал, а там раз­

говоров не оберешься. «Нет уж,— подумал,— раз такая

повезуха, надо собрать ловушку полностью — и дело с

концом».

Одной рукой цепляясь за кутовой вал и чувствуя,

как лодка уходит из-под ступни, Герман потянулся к

хвосту, которым был привязан отбой, но веревочный ко­

нец просолел и задубел, был сейчас упрямей и тверже

железа, о него можно было сломать ногти. Обычно хва­

тало рывка, чтобы раздернуть узел, потому что в рыбац­

ком деле каждое действие проверено вековым опытом:

штормами, сорванными ногтями и сбитыми в кровь ла­

донями, морскими купаниями и утопленными неводами,

слезами вдов и сиротством — здесь закоренелые при­

вычки предохраняют от несчастий.

Хвост не развязывался, и Герман только сейчас

вспомнил, что, когда ставили ловушку, этот веревочный

137

конец оказался покороче, и он прихватил его на обыч­