Детская проза

Словом, на дворе ничего интересного не происходило, и это Юльку встревожило и даже расстроило. Затем она стояла в ванной комнате перед зеркалом, по детской своей привычке подогнув, как цапля, одну ногу, и вытирала слезы со щек. — Нельзя реветь по всяким пустякам, — громко сказала Юлька своему плачущему отражению в зеркале. Однако отражение не сразу послушалось Юльку и некоторое время еще продолжало плакать. Выйдя из ванной, она вновь забралась с ногами в кресло, потянула к себе открытую книгу:…

Она немного передохнула в тени под ракитой и направилась по большаку к городу. Вскоре её обогнала подвода. Ехали двое деревенских: мужчина и женщина. Одеты нарядно. Женщина в расшитой кофте и тёмно-синей, красными клеточками юбке, поверх — холстинный передник, на голове высокий кокошник. Мужчина одет по-городскому: в чёрных брюках, шерстяной рубахе и жилете. Видно, на празднество торопятся оба. Подвода остановилась, и женщина окликнула Груню: — Издалече идёшь, голубушка? — Да из Матрёновки,…

И мама всё поняла, и даже не плакала в тот день. Ходила спокойная и не кричала. Правда, и не смеялась. А сегодня, когда Новый год уже через несколько часов наступит, а папа ушёл, виновато вздохнув и крепко поцеловав маму и Матюшу на прощанье, мама вдруг слёзы льёт! Матюша взмахнул карандашом над несуразным коржом, сиротливо лежащим на тарелке и прошептал какое-то только что выдуманное им заклинание. «Крамбле-пум-ба-бум. Торт, соберись!» Но корж как лежал, так и остался лежать. В целый не превратился…

Лис любили, уважали и боготворили. По разумению деревенских частичка бога была заточена в каждой даже самой маленькой лисичке. Уже никто и не помнил почему же лисы столь важны или что это за бог разделивший свою душу на тысячи маленьких кусочков для каждого из рыжих зверьков, но одно оставалось неизменно лисы — божества достойные преклонения. – Мирно протекали деньки в той деревне, пока однажды не пролетала над ней клубистая грозовая туча. Зацепилась она за вершину холма да так и осталась гнетущей…

Я опять подружился с братом и дал ему покатать свою машину. Вечером Рачик и тётя Маник ушли домой, а мама сказала: — Не стыдно тебе, с братом поссорился? — Это он со мной поссорился. Вот ведь мама какая: когда я ссорюсь, она видит, а как я снова подружился с Рачиком, не заметила. Сначала я очень обиделся, а когда ужинал, уже не обижался и сказал маме: — Этот персик я оставлю Рачику. Мама обрадовалась: — Вот молодец, оставь! Я и правда оставил, но… неожиданно съел. И теперь, когда…

empty-line > — Что это ты делаешь, стрекоза? — удивилась она. — Неужели ты собираешься спать здесь одна? И, взяв Чинару за руку, бабушка повела её в столовую. На полу Чинара увидела расстеленные одеяла, на одеялах, ближе к стене, лежали подушки — всё было так, как будто бабушка и не уезжала из своего родного аила. — Я постелила нам с тобой здесь, — сказала бабушка, — нельзя тебе спать одной. — Не буду я спать на полу, — сказала Чинара. — Я всегда сплю одна, в своей кровати. Бабушка огорчилась:…

Небо теперь было могучее и страшное. По краям, сливаясь с землёй, оно уходило в бесконечную темь, сверху нависало огромной неспокойной тяжестью. В нагромождении туч, двигаясь и меняясь, зловещей синевой пылали какие-то полосы и пятна. В промежутках между ударами грома, когда наступала тишина, с высоты доносился невнятный, едва уловимый шум — не то шуршание туч, не то приглушённый свист ветра. Гром гулял уже над самой деревней. Он начинался неохотно, лениво, словно не зная, стоит или не стоит греметь,…

Можно посмеяться над наивными опасениями мальчика. А по-настоящему следовало бы изумиться мастерству художника, увидевшего лес так, как его впервые в жизни видит малыш, открывающий богатство и красоту мира. Нужно восхититься щедростью человека, подарившего нам этот миг откровения, обретения земной красоты. Пейзажи В. Кропотина поражают. Впрочем, это даже не пейзажи, обстоятельно выполненные. Один-два штриха — и картина готова: «Но вот трава потеряла цвет, залегшая по окраинам темнота стала приближаться,…

— Хорошо, тогда попроси прощения у Дженни и её родителей! Тогда Бумер поехал к дому Дженни, Майкла и Элис. Он посигналил. — Есть кто дома? — Кто там? — Это я, Бумер! Простите меня, я больше не буду обижать Дженни! — Ну хорошо, заезжай в гости, будем дружить и пить чай с тортом! Листай и узнаешь, что было дальше! Дженни на дороге Наступил следующий день. Дженни выехала гулять на улицу. Из-за угла выехал Бумер, только на этот раз он вежливо поздоровался с Дженни: …

«Что за глупый розыгрыш?! — возмутился кот. — Что за Воча? Что за бобры? Что за пушистый капитан? При чем Лесная полиция и Белый Заяц?» Он скомкал письмо и хотел бросить в мусор, но заметил на внутренней стороне конверта карту. Аккуратно развернул конверт. На весь лист была нарисована карта. Красным крестиком был отмечен его дом, а синий крестик стоял на реке Воча. «Синий крестик — здесь, наверное, живут бобры», — решил кот. От красного крестика до синего пунктирной линией был намечен маршрут путешествия,…

— Потише. Сведи лошадь… Утром уеду. И прошел мимо ребят в избу, пробежав рукой по их головам. — Спали бы… И по тому, как суетилась мать, побледневшая, озирающаяся на занавешенные окна, и как необычно строго держался отец, ребята поняли, что случилось что-то. Поздно пришли к отцу сельские коммунисты: Вася Тарарай — председатель — и черный, как жук, Митрофан Серов. Засиделись долго. Сидели, склонив головы над столом с затухшим самоваром, шептались о чем-то. Мать — вытянувшаяся— сидела у печки,…

— А я тебя не боюсь, — прыгал Щенок перед зверьком, стараясь ухватить его зубами за лапу. Кубик быстро бегал и ловко увиливал от Хорька, но тот тоже был проворный. И вот, когда песик уже начал выбиваться из сил, он заметил, как что-то большое и черное несется с холма прямо на них. Недолго думая, Щенок юркнул в заросли травы. Хорёк подумал, что назойливый щенок наконец сдался и сбежал от него. Довольный, он поспешил обратно к мышиной норе. Вдруг повизгивая, на него выскочил лохматый зверь, шерсть…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

В очереди зашептались, но спорить никто не стал. Все понимали, что здоровье ребенка всегда на первом месте. В Серебристом лесу чужих детей не было. И, конечно, согласились ждать столько, сколько понадобиться. А Зеленый Эльф стоял в сторонке, тихонько все в блокнотик записывал. И припустил следом. Вот тут то он и узнает, действительно ли Мудрый Енот такой мудрый? Вот это удача! Вот это репортаж для газеты будет! Какое-то время петляли они по лесу, только серебристый платочек между зеленых веток…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Кошка, услышав все это, сиганула под кровать. «Неужели тебе не хочется познакомиться с этими милыми сестричками?» — удивилась Мастерица. «Ни в коем случае!!! Я ведь совершенно раздета! Голая знакомиться не стану!!!» - вопила Кошка из-под кровати. Мышка задумалась ненадолго, оглядела себя, а потом юркнула вслед за Кошкой. «Как же Вы хотите нарядиться?» — пыталась сдержать смех Мастерица. «Мне нужен оранжевый бант на голову, юбка такого же цвета и зеленая (в цвет моих глаз) кофточка. Еще хочу,…

У двух больших картинок появился родственник № 3. "О нет, о нет, о нет, нет-нет-нет-нет-нет !!!" завопила бы Тень, если бы могла, но она не могла, и поэтому все её беззвучные чувства остались никому не ведомыми. Две красные туфельки-лодочки с ромашками на носах сияли новизной на третьей картинке. Тень могла бы уйти, Тень могла бы отползти, Тень могла бы превратить все картинки в квадраты Малевича (которые на самом деле совсем не квадраты, если хоть немного разбираться в геометрии).…

История, за которую мне до сих пор стыдно перед бабушкой и братом. Дело в том, что перед праздником девятого мая бабушка оставила меня за старшую, чтобы я присмотрела за братом чтобы он не натворил бед. К чести брата надо сказать что бедокурил он довольно редко, по крайней мере серьёзно! Но на этот раз отличился не брат, а я. Я настолько сильно увлеклась играми с Витей, что не заметила преграды в виде бабушкиной любимой вазы, и разбила! Осколки были везде «Что случилось?» — спросил меня брат от испуга…