Дом и Семья

— Два на одного? Это уже не честный поединок! Впрочем, им это всё равно не поможет, — и что было силы рубанул по ним. Мои монокулярные клинки не встретили преграды в виде их мачете, разрубив их пополам, а следом и мохнатые головы отделились туловищ. Этот на многоножке вновь рыкнул, и теперь уже трое мохнатых отправились ко мне в воронку. — А это вообще беспредел! Здесь честным поединком и не пахнет! — возмутился я. — Активация имплантов! Вот сейчас поговорим! Минус один мохнатый, минус два, минус…

В моей весовой категории основной фаворит — поляк. Типа досрочный финал у меня? Я, кстати, скорее всего, тоже последний раз в своей весовой категории выступаю — вес приходится сгонять постоянно. Тоже расту. Вызывают на бой нас с поляком. Мандража нет, стою со спокойной физиономией Фёдора Емельяненко, спецом натренировал перед зеркалом. Ещё бы драться как он мог! — Скурвисын, — негромко сказал в мой адрес поляк перед гонгом. Что это означает, я не знаю, но догадываюсь, что ругательство. Националист,…

– Бертолле, проводи леди к воротам. Им стоит поспешить, иначе первую ночь они застанут в лесу, – поторопил граф Хейли. Его холеная фигура в дорогом камзоле первой направилась к массивным дубовым дверям. Было очевидно – он спешил насладиться зрелищным видом того, как три несчастных и обездоленных леди покидают свой родовой дом навсегда. – Как прикажете, господин, – подобострастно проговорил надзиратель. И отвесив нам издевательский поклон, растянул бледные губы в щербатой улыбке, обнажившей пожелтевшие,…

Пролог Рождение Саймона Артура Генри Фицрэнольфа Бассета, графа Клайвдона, отпраздновали с большой пышностью. В течение нескольких часов звенели колокола, шампанское лилось рекой в каждом уголке величественного замка, которому предстояло стать домом для новорожденного, и почти все жители селения Клайвдон оставили работу, чтобы принять участие в праздновании, устроенном отцом появившегося на свет крошки графа. — Да, — глубокомысленно изрек местный пекарь, обращаясь к местному кузнецу, — это…

— Восемьдесят?! — в ужасе переспросил Алан, уловив основную мысль. — Они, что решили все выступить против нас?! Я кивнул. — И поэтому, сейчас мы уравняем шансы. Я открыл дверь и вышел из химеромобиля, в котором мы все ехали. Кроме Фреда, который вёл фургон, ну и, конечно, Арнольда. Зеппельт остался внутри форта, заниматься хозяйством и укреплять экономические и хозяйственные связи с комендантом. За мной, ламбу покинули и остальные. Под их заинтересованными взглядами я обошёл машину сзади…

Мы спешили к такому же тоннелю, который выпирал из стены на приличное расстояние. Добравшись до края стены, мне пришлось спускать всех вниз. Увы, но пузырём здесь никак не отделаться, он слишком медленный, даже несмотря на то, что я могу им управлять при помощи ветра. А ведь у нас ещё и приличных размеров сумка, доверху набитая артефактами, которую тащил Павел, вцепившись в неё обеими руками. Правильно, за неё он тоже головой отвечал. — Поезд! Он выезжает из тоннеля! — завопил Павел и активировал…

Нериль с трудом улыбнулась. Неужели он настолько бездушен, что предлагает такое? Не понимает, что она чувствует? Остаться в Дардаасе, это постоянно видеть, как ее муж счастлив с другой. Ходить с ней по одним коридорам, слышать жалостливые вздохи слуг за спиной и наблюдать, как эта юная невинная девочка льнет к мужчине, рядом с которым она, Нериль, провела последние пятнадцать лет! Можно ли придумать более жестокую пытку? – Я позабочусь, чтобы ты ни в чем не нуждалась, – он прервал  затянувшееся…

Запрос на составление подобных планов поступил от Ники. Хотя естественно изначальный посыл был от него самого. Алекс озадачил Нику, что возможно в скором времени им придется переместиться на Саард, и всем с этим связанным, а она уже в свою очередь озадачила его. Поскольку, несмотря на планы возможного перемещения, сбор и обработка информации из сети не должны были прекращаться. И более того появились еще несколько очень немаловажных новых дополнительных направлений подобной работы, которые ему не…

– Какого хрена, Игорь?! – взвизгнула я. – А ты что здесь делаешь, Таисия? – опешил муж. – Я здесь живу! – напомнила я. – Блин весь кайф обломала, – расслышала я недовольный вздох девки. – Таисия, ты не могла бы выйти на секундочку? – Чего?! – закричала я, уронив челюсть. – Таисия! Ты оглохла? – уже резче повторил Игорь. Он никогда не говорил со мной в подобном тоне. Наверное, по этой причине я и утратила дар речи. Но всего на секунду. – Игорь! – Я сказал: пошла вон! – резко…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Ох, если бы не ошейник и не эта тварь, что продала меня, вы все бы тут на коленях ползали и корчились в муках перед носителем Высшей речи. Хорошо хоть успел перерезать глотку этой суке, иначе для меня все закончилось бы еще раньше. Гадство! Разрази меня Бездна! Грёбаный ошейник! Грёбаный яд! Вот ведь шлюха дьявола! А я тоже хорош — подставился как пацан. Отец и мать, если вы наблюдаете за мной из необъятной пропасти, простите своего нерадивого сына. Вдруг захотелось резко остановиться и подчиниться,…

— Господин, прошу… — заговорила испуганная Алтынай, но я вскинул руку. — Тем не менее, я дал вам слово. Будете настаивать — так и быть, мы заплатим условленную цену. Алтынай родит вам дитя и даже отдаст… Вот только можете даже не мечтать получить хоть что-то ещё из добычи. Ни останков тел, ни артефактов, ни ещё чего либо. И никакого расположения с моей стороны, разумеется. Об этом я не сказал ничего, но пожилой чародей-шаман явно понял это. Я буквально видел, как в уме у него происходят сложные…

Меня не интересовали поцелуи, обнимашки и прочие нежности. Даже думать об этом было невыносимо. Скорее всего, родительские срачи, которые я наблюдала с детства, напрочь отбили охоту связывать жизнь с другим человеком. Если отношения между отцом и матерью назывались любовью, то я в таком участвовать не хотела. Лучше буду одна. Тряхнув головой, чтобы отогнать разрушительные мысли, пока они не достигли точки невозврата и не утянули меня в депрессуху, я вновь уставилась на свое отражение в зеркале…

Брови Сораса опустились вниз и мужчина яростно оскалился. — Решил, что можешь ставить нам условия? Идиот! Мы переговорная группа, а не боевой отряд. Когда сюда придут, чтобы сражаться, с тобой никто не станет разговаривать. Сандал с яростным рыком промчался над дворцом, заставив обоих собеседников на момент отвлечься. А я с деланной задумчивостью почесал подбородок. — Значит и я с ними не буду разговаривать. Всё просто, жрец. Тот качнул головой, не убирая с лица злой усмешки. — Очередной…