Фэнтези

Голос – негромкий, спокойный и исполненный какой-то гипнотической внутренней силы – звучит в окружающей тишине неожиданно и, кажется, со всех сторон: – Ты был прав и не прав, братец. И даже представить себе не мог, когда писал это, насколько. Прав в том, что никогда еще в Пределах не случалось подобного. Никто из гончих псов Четырех Сучек не терял следа и не переставал слышать остальную свору… Не прав же… Не прав же в глупой, пустой надежде своей. Даже соберись вы все вместе, вам бы никогда не…

Высоко поднятые стяги, пронзительный рев боевых рогов — за передовым отрядом и сверкающим Анфертом его предводителя армада доблестных рыцарей подходила к земле льда и пламени на кораблях, коих не счесть. Безжалостно и непреклонно штурмовали они Утробу, пробиваясь через Могол, и наконец прорвались в Смолк-Дегернес — зал Огня: «...Сотрясаемая земная твердь разбудила Грудну; разворачивая кольца покрытого чешуей тела, вылез он из Подземья. То не обман — глава его поднялась над черной как смоль завесой,…

– Нет, – ответил паренек. – В Мариковке переночую – и в Золотую Дубраву… – На постоялый двор пойдешь али живет у тебя там кто? – «Золотой лист» еще работает? – «Лист»? – Мужик крепко выругался в адрес постоялого двора и его хозяина. – Работает, что с ним станется? Селянин помолчал, исподтишка разглядывая попутчика. Дядька он был общительный и долго молчать не мог. Парнишку, видать, уже разморило от теплого весеннего солнца и выпитого самогона, он едва держался, чтобы не уснуть. Как он сидит…

Мальчик продолжал разглядывать носки туфель, мучительно раздумывая, что можно сказать в свое оправдание. Неожиданно ему в голову пришла спасительная мысль: против этого собеседника у него есть оружие. - Я виноват, Энриль, - признал он, упрямо вскидывая подбородок. - Но, возможно, ничего бы не произошло, если бы ты позволил своей дочери умереть, как должно. - Моей дочери? - юноша непонимающе поднял брови. Затем недоумение в его взгляде сменилось пониманием и медленно перетекло в тревогу.…

  - Ну что ещё? - сбивается он на рык.   За его спиной стол, на котором аккуратно стоит портрет с изображением поистине прекрасной демонессы.   - Набег эльфов. - Кайлас вежливо склоняет голову. - Отбит, но...   - Что? - Фэйкрин подаётся вперёд. Неужто, что-то интересное? Подчинённый не стал бы беспокоить его по пустякам.   - Одного захватили. Живым.   Миг - и милорд уже в коридоре. Дверь медленно захлопнулась, отрезая от мира улыбку юной демонессы, которой уже нет в живых... …

-Садись. Присев я с облегчением вытянул ноги, хотел, было снять кроссовки, но потом передумал, ни к чему ей нюхать мои носки, ведь тут хоть и предгорье, а все одно жарко, да и четырех часовой переход никак не добавит моим носкам приятный аромат. Посидев пару минут в тишине я не нашел ничего умнее того что бы сказать ей. -Долго нам еще идти? -Да нет, не очень еще с час в том же темпе, а там и заночуем, единственное, что плохо так это то, что нам придется спать в лесу, так как сегодня мы уже…

Но к волосам все-таки особых претензий не было. Ниже волос начиналась голова, которую Трикс изучал особенно пристально. Нет, все по отдельности его вполне устраивало. Лоб и нос – в отца. Уши – в мать. Нормальные уши, не оттопыренные, не слишком острые, не слишком крупные. И рот Трикса вполне устраивал, во всяком случае – функциональностью. Подбородок, за исключением отсутствия бороды, был не лучше и не хуже любого другого подбородка. Триксу не нравился результат сложения всех этих, бесспорно…

Жизнь существует в воде, воздухе, земле и даже в огне. Обитатели разных стихий редко встречаются друг с другом, полагая себя единственными, а всех тех, кто изредка вылезает из неположенных мест, просто галлюцинациями или, в крайнем случае, обедом. Так же ведут себя и создания разных измерений (кроме Агнов – они все знают, но никому не говорят). Каждый из нас рисует три оси, размещает в них свой честолюбивый мирок и упорно не замечает остальных осей, в которых рождается жизнь других измерений. Ну…

Когда придет срок. Скоро. Несколько дней. Целая ночь будет наша — и не все из вас уберегутся. Крохотная передышка для меня. Одна ночь свободы за целый год каменной неподвижности. Представьте себе — семьдесят лет сидения у позорного столба, вернее, на позорном столбе, и семьдесят ночей свободы. Чтоб не забыла, как она сладка — эта свобода. Наказание. За маленький проступок. За то, что охотилась не вовремя и не там. Но на самом деле — я знаю — Господин наказал меня не за это. Не одна я время от…

И тут прозвучало предложение, которого я уже ждал последние минут тридцать нашего разговора. - Попробуйте. Мы остановим запись. И он махнул рукой в сторону стеклянной стены, где по всем правилам допросов должны были находиться остальные участники этой процедуры, а также аппаратура записи и контроля моей правдивости. Ну, всякие там регистраторы температуры кожных покровов лица, фиксаторы сигналов глазного доступа и анализаторы тембра голоса… И это, естественно, было лишь уловкой к попытке побудить…

Явление второе: Досадная заминка Но было понятно уже, что уместнее — шаг… — Вижу, сынку, тебя что-то серьёзно тревожит, — проговорил старик, прихлёбывая чай. — Ты мне скажи, авось скумекаю чегой-то, а? Мужчине, что сидит напротив, лет пятьдесят. Он принадлежит к породе неторопливых, рассудительных, надёжных людей, которые всегда поступают по совести или по велению сердца. Они всегда кажутся невозмутимыми, разглядеть в них тревогу, беспокойство, напряжение — непросто. Но, поди ты! Старый-престарый…

Таир проверила остальные краны, убедилась, что вода везде одна и та же, и стала звонить в муниципалитет, но безуспешно — на том конце провода к телефону никто не подошел. Соседей дома не оказалось, и Таир, накормив детей завтраком и перекрыв подачу воды во всем доме, усадила малыша в автомобильное кресло и поехала в магазин, чтобы, пока суд да дело, пополнить запасы минералки. Продавщица, пробивая чек, злобно покосилась на воду и оскалилась, обнажив белые, несуразно крупные клыки, и Таир отшатнулась,…

Ни о каких танцах или других «классических» развлечениях речи не шло. Арика очень быстро перебралась на диван, уютно устроившись в объятиях Роджера. Вел делил внимание между ней и Рениной, остальные мужчины затеяли спор, в котором Арика понимала, в лучшем случае, одно слово из трех. Хотя тема спора была яснее некуда — неожиданная трансформация Подчинения. Впрочем, один из близнецов очень быстро отделился от «ученой братии», как он выразился, и присоединился к Ренине. К людям мягко подошел Грегори…

— До сих пор мы это прекрасно делали… — До сих пор я не претендовала на Роджера в смысле секса! Или ты воображаешь, что я рассматриваю замужество чисто формально? На лице колдуна появилось сначала ошалелое выражение, потом озорное: — Поздравляю с коренной переменой твоих взглядов! — Не такой уж коренной! — парировала женщина. — Любовницу я пока себе не завела! Жорот с задумчивым видом покивал головой, — Ничего, я не тороплюсь. Судя по всему, вероятность сего события становится все больше… …

Дома были объяты пламенем. Жаркие языки огня обнимали деревню, не давая выйти за пределы пламенного окружения никому. Сердце больно закололо, будто сотни ржавых игл вонзились в податливую плоть. Хриплый стон вырвался из груди, провожая воспоминания о родной деревушке. Всё самое лучшее, что у меня было — погребено, сровнено с землёй прожорливым пламенем. Разрезав щеку на две части, слезинка прочертила себе дорожку, падая на землю, беспокоя застывшие травинки. — Как трогательно. Я резко обернулась,…

Стигийцы среагировали профессионально. Едва толстая дверь слетела с петель, как они схватились за оружие, которое у таких вояк всегда под рукой. Конан довольно осклабился. Биться с такими — одно удовольствие. Это тебе не подлые тюремщики и не замшелые гарнизонные стражи. Воины — одним словом. Двое, с копьями в руках, приняли на себя первый удар, позволяя остальным зайти с боков. Действовали они слаженно, как единая машина, но откуда им было знать, что Рана Риорда рубит закаленную сталь, — словно…

Инквизитор опустил руки. Теперь предстояло ждать, пока руна накопить достаточно энергии, что бы повторить выстрел из главного оружия "Сверкающего Орла". Но пока у него еще есть другие заклинания. Белоснежный луч астрала с указательного пальца впился в широкую спину человека, выбивающегося из-под развалин капища. В магические Доспехи ударила стрела огня. Инквизитор развернулся, выискивая пехотинца осмелившегося в него выстрелить. Еще две стрелы разбились о Доспехе, прежде чем инквизитор…

«Иди на север Гипербореи, в Тапио, сын! Дети Младших Богов, безымянных отпрысков Игга, собираются в стаю. Ты должен их остановить, пока еще есть время, но его мало, очень мало! На границе лесов и тундр найди старую норну Унну, она поможет тебе. Но торопись — цена задержки слишком велика!» Голос резко оборвался, будто кто захлопнул Дверь в тот неведомый мир. Конан вскочил, обливаясь холодным потом. Случившееся казалось невероятным — сам Кром-Отец разговаривал с ним! К рассвету киммерийца уже не…

Кровь ещё долго стучала в висках, что дробь лишившегося рассудка барабанщика. Какого рожна мы вообще отправились в путь? Разве плохо жить себе в любимом фермерском городке Пашни, косить пшеницу, растить цыплят и кроликов, доить коз, коров и хокор? Приставать к дочерям фермеров? Гоняться на лошадях по окраине? Дразнить овчаров и нарываться на неприятности с дурнями из соседних поселений? И многое, многое другое… Да гори оно всё потусторонним пламенем! Мне скучно в этой унылой клетке банальщины! Зачем,…

– А теперь… что? – Ты меня спрашиваешь?! Это ты знать должен, а не я! – Эм-м… – Чему тебя только твои горничные учили! – Ты… что ты хочешь этим сказать… – Да я всё знаю! О чём, по-твоему, они болтают за шитьём?.. – Э-э… – Ну? Я не вижу результата… – Они все… опытные, а я… – Боги, Алан, ты с ума меня сведёшь. – Я сейчас… – Да слезь ты с меня уже. – Но отец доблестного Алана и его тётка, мать прекрасной Селены, прознали о чувствах молодых людей. В те времена, как и в нынешние,…