Фэнтези

- Здесь вы будете жить. Вещи принесут позже. Завтрак подаётся в семь утра для прислуги, уроки начинаются в девять. Не опаздывайте. И удалился, закрыв за собой дверь, оставив Анну наедине с её новой реальностью.Она медленно подошла к окну. Внизу, среди снега, угадывались очертания зимнего сада, где деревья стояли, словно застывшие в немом ожидании. Этот вид одновременно завораживал и пугал Анну своей холодной отрешённостью.Она осторожно поставила на стол свой узелок и развязала его. Внутри оказалось…

Когда автобус подъехал, сначала из него высыпались туристы. Этих сразу видно. Они вертят головами и в панамах. А если кто-то приехал по делу, он ворчит, смотрит вниз, расталкивает остальных и в галстуке. Даже если он просто проведать бабушку приехал. Иначе поговорить сначала будет не о чем. А так бабушка посмотрит на него и скажет: “Сними это все, у нас галстук носят только в университет и на похороны, а я вроде жива”. И сразу найдется, что обсудить. Дугал вышел последним, и я даже напугался сначала,…

-Ведьма! Сердце девушки больно кольнуло и тут же навернулись непрошенные слезы. -Эй, ладно тебе Астрид. Пусть говорят, что душе угодно. Ты же знаешь, что ты такая же нормальная как и все остальные. Сердце снова кольнуло, но уже от досады. Астрид подняла на него свой взгляд и грустно улыбнулась: -Да, такая же как все…Я пойду Лейн, мне нужно домой, там еще две корзины. Мама в этот раз много наткала полотна, нужно успеть все раздать до обеда, - развернулась она. -Эй зеленоглазка? -Что?…

— Дурашка! — фыркнула Лиз, силой заталкивая очередную кофточку в огромный чемодан. — Это просто фраза. Обозначает, что шанс твоего успеха почти равен нулю. — Вот уж спасибо, что веришь в меня, — я обиженно надула губы. — Если у меня получится, ты навсегда отстанешь от меня со своими подколами и будешь приносить ж… жур… короче, книжечки со схемами от бабули. И будешь помогать развивать мой вязальный бизнес! Вот! Вещи ручной работы для Тиарма — настоящая диковинка! Эксклюзив! — Не обижайся, Ами.…

Кабинет от моего отличался большей помпезностью и размерами. Да и парой секретарей в соседних кабинетах. А так… Темные стены, уставленные шкафами из дорогих пород дерева, полными книг от юриспруденции до географии, маленький бар с разнообразными напитками, прячущийся под картой нашего мира, большими окнами, смотрящими во внутренний двор дворца, увешанными тяжёлыми темно-зелёными портьерами, огромный тяжёлый рабочий стол, вечно заваленный бумагами, два стула для посетителей, да темно зеленых кресла…

— Могло быть и лучше, — бурчит Диона, резко поднимая сумку с земли и с нервозностью закидывая себе на плечо. — Могло, — кивает Ланика. Густые рыжие волосы слегка покачиваются от этого движения. — Но не ставь себе целей, которые не сможешь достичь. Идти к намеченному нужно маленькими шажками с возможностью всегда вернуться назад, а не сжигая все мосты за спиной. Диона на слова старшей лишь хмыкает. — Предпочитаю, чтобы всё горело. — Ох, девочки, нам пора идти, — спохватывается Адея, смотря…

— Не держу я тебя, вовсе, больно надо. — Взбрыкнула кобылка и схватилась за ручку двери. — Никуда ты не пойдешь, — схватил за запястье незваную гостью. — Слушай, я все понимаю, правда, но не нужно вот так резко. Держи себя в руках, — продолжала ехидничать. — Корона башку не жмет? — Хмыкнул я рассматривая нахалку. Симпатичная, самоуверенная с большими голубыми глазами, темными бровями и непослушными белыми кудрями, которые так и норовили завязаться на ее остром носике, который, видимо, любит…

В общем-то, это был весь мой багаж знаний. Остальное же пришлось расширять на протяжении двух или трёх местных недель. Но насколько бы сильно мне ни хотелось восхищаться этим городом, довольно быстро я почувствовала себя здесь маленькой и никому не нужной. И как итог, вот она я: встречаю очередное утро в ещё укрытых тенью переулках. Изрядно растерявшая веру в себя и в свой дальнейший успех. Всё моё время пребывания в Тидоне я пыталась найти хоть один корабль, который смог бы перевезти меня до…

— Исключительно чтобы спасти вам жизнь, — поспешил заметить тот. — … теперь же вы вернули мне нечто большее. Я наделю вас землёй в Хартланде. С правом наследования. Пусть потомки будут вам благодарны. Мастер Уоллес низко поклонился, однако выглядел растерянным. — Покорнейше благодарю, ваше величество, — негромко сказал он. — Да только нет у меня потомков, да и вряд ли предвидятся в мои-то годы. Мой скромный труд мне в радость, а если кого и стоит наградить, так это Людвига. Помощник пыточника…

Он знал, что попытки избавиться от их внимания бессмысленны. С того момента, как он попробовал вырваться из их власти, маги усилили контроль. В последние недели он ощущал невидимые нити, стянутые вокруг его горла. Иногда это были просто взгляды в толпе, едва заметные вспышки ауры за углом. Иногда — явное предупреждение: порезанная шина у его машины, исчезнувшие деньги с его счета, незнакомцы, которые слишком настойчиво интересовались им у соседей. Сегодняшний вызов был неизбежен. Он знал, что рано…

Ой, сдается мне я опять отвлеклась и пропустила часть маминой пронзительной речи. — Понятно? — строго спрашивает женщина, скрещивая руки на груди. Ну вот, кажется она закончила и чего только должно мне быть понятно, как бы уточнить так, чтобы не вывести ее из себя окончательно. Думай, думай, Лиана… Придумала! — Мама, а это обязательно? — гениальный ход, я молодец! — Конечно, что за вопросы юная леди! Твоей отец, благородной души человек и всячески помогает финансами этому приюту для бездомных…

Потому что никто меня оплакивать не будет, потому как некогда им будет. Мои подруженьки — целительницы, их дело — живых лечить. А до мертвых на войне дела никому нет. Бросят на общий костер и сожгут бряное тело, предпоносив богам робкий букетик цветов как откуп за мою душу. Да и его не будет, если не повезет умереть, как сейчас, в лютый мороз зимой. Словив пронзительный взгляд голубых леденых очей, я попробовала улыбнуться, как и всегда, но вышло, наверное, не очень, раз серебристые брови Снежки…

— Завтра, шестичасовым скорым. Матушка даже хочет лавку пораньше закрыть, все равно посетителей не будет, все на вокзал сбегутся. Да и посмотреть на мага любопытно очень. Динэль с Арутом заулыбались, на моем лице тоже появилась улыбка. Конечно, потом все равно придется возвращаться в пекарню, чтобы поставить опару, но возможность увидеть такую диковинку, как настоящий маг, радовала. Но до завтрашнего дня ещё нужно было дожить, а пока пора заканчивать отдых и возвращаться к работе. Да и в лавке…

Мамки-няньки скоро начнут истошно голосить. Видите ли, ее высочеству пора ужинать, невежливо заставлять себя ждать и вообще не прилично царской сестре лазить, аки коза горная, и вести себя подобно дворовым мальчишкам. Неприлично. Царевна фыркнула. Приличным считалось передвигаться плавно и медленно, величаво, будто пава (ей больше нравилось меткое сравнение братца с «груженной золотом баржой», потому что в этих расфуфыренных тяжеленных платьях иначе не получалось), охать и падать в обморок при…

…— Ты меня понял? Тогда вставай и повтори, — бросил тренер. Влад тяжело поднялся с мата, пытаясь восстановить дыхание так, чтобы не показать, что он его вообще сбил. Проклятые ребра до сих пор не давали вдохнуть полной грудью, а тренировки приносили настоящие страдания. Врачи, сначала в Лукоморье, потом в московском спецгоспитале поколдовали всерьез, обещали, что, хотя сломанные ребра обычно болят долго, у него проблем не будет… И, наверное, будь Влад обычным гражданским, их действительно и…

Эта догадка лишь усилила мою решимость разгадать тайну моего местонахождения. Каждая новая деталь, каждое необычное ощущение могли стать ключом к пониманию природы этого загадочного места. Продолжая свои поиски, я не мог отделаться от мысли, что эта странная комната – лишь первая загадка в череде тайн, которые мне предстоит раскрыть. И где-то там, за этими горячими бетонными стенами, скрывается история, достойная быть рассказанной. Удача улыбнулась мне неожиданно быстро. Среди однообразной шероховатости…

Наконец, справившись с пуговицами, распахиваю рубашку и подворачиваю нижнюю майку, оголяя живот. Тяжелое дыхание заставляет делать чаще вдохи и выдохи. Мир опускает взгляд на мое тело. Беззастенчиво задерживается на груди, которая отлично видна в вырезе майке, скользит дальше по животу, рука, висевшая вдоль тела, дергается, словно он хочет коснуться меня, но снова замирает. Я слишком громко выдыхаю, чувствуя предательский горячий комок внизу живота. — Расстегни мои штаны, — голос Мира становится…

Монстер был необъятен и, кажется, неостановим. Он двигался вперёд, скользкая кожа влажно блестела. Она была не слишком прочной, раскалённый вольфрамовый шарик пробил её с громким «хлюп» и остыл где-то в глубине монстерского тела. К сожалению, вольфрам металл редкий и обрабатывать его трудно, а чтобы прикончить монстера, нужно несколько сот шариков, которых негде взять. Монстер приостановился и плюнул едкой протоплазмой. Прямо перед ним возвышалась громада робтера. От него летели горячие шарики,…

И уже на следующий день он оказался служащим Наркомата Вооружения с задачей — оказать содействие в разработке противотанкового оружия, и оно получилось ничем не хуже, чем у капитана Неустроева — легкое, простое и убедительное. Но враги, как и союзники, не дремали, а пытались выяснить секрет, и одна из их попыток чуть не увенчалась успехом, но опытные люди ее пресекли. И, вроде бы, закончилась на этом его служба в наркомате, но — не тут-то было. Сам Верховный Главнокомандующий и Нарком Вооружения…

Леди Мэдден была невысокой, вечно улыбающейся молодой женщиной, которой на первый взгляд было не больше тринадцати лет. Только ее откровенное платье — красное и часто прозрачное, непрактичное даже для леди, — выдавало ее возраст, а не возраст подрастающего ребенка. Большой бюст и отсутствие нижнего белья подчеркивали ее внутренний вздорный характер. Когда мы с Россом рассказывали о странностях, с которыми сталкивались в разных походах, и шептались, что это нечестивые призраки, Леди насмехалась…